Опасное искушение - Эйлин Уилкс

Лили на словах воссоздала нападение, описала раны, брызги крови и откушенную руку.

— Первый прибывший на место преступления полицейский пятнадцать лет прослужил в секретных службах, — закончила она. — Он считает, что на мужчину напал оборотень.

— Лупус, — рассеянно поправил ее Крофт. — Похоже, что напал лупус.

Каронский нахмурился:

— «Похоже» не есть неопровержимое доказательство. Иногда преступник, желая остаться безнаказанным, пытается представить убийство так, словно его совершил лупус. Хотя большинство попыток весьма примитивны, — признал он. — Чего не скажешь о данном случае.

Лили посмотрела на него: среднего роста мужчина в скверном костюме, похожий на бочонок. Немного моложе Крофта, но уже с обручальным кольцом на левой руке, коего у Крофта не было.

— В ранах должна остаться слюна убийцы. Возможно, и лаборатории не удастся определить ДНК, но судмедэксперты хотя бы смогут сказать, чья это слюна, человека или животного. И убийца, достаточно изворотливый и сообразительный, чтобы сфабриковать такие раны, должен понимать это.

— С помощью магии и не такое можно сотворить.

Фраза поразила Лили.

— Такое возможно? Я хочу сказать… Готова предположить, что раны сами по себе могут быть сфальсифицированы, но можно ли с помощью магии воспроизвести жидкости, специфичные для организма лупуса?

— Не знаю, — мрачно сказал он. — А вы?

Мысль встревожила Лили. Магия такого уровня была противозаконной, впрочем, как и убийство.

— Если такое, возможно, значит, мы имеем дело с убийством магическим способом. Именно поэтому вы здесь?

Крофт пожал плечами:

— Отчасти. Нам нужно убедиться или отклонить вероятность предположения. Также мы опасаемся, что за убийством последует политический резонанс.

— Законопроект о гражданстве биотипов? — нахмурилась Лили.

Конгрессу почти удалось уклониться от ответственности, спихнув законопроект в комитет, но спонсоры закона добивались голосования.

— Политика!.. — поморщился Рэндалл, откладывая отчет Лили. — Слава богу, к ней я отношения не имею. Когда вы упоминаете магическую фальсификацию, вы говорите о колдовстве.

Верно. Чародейство не могло изменить истинную природу вещей, к тому же Лили почувствовала бы, что здесь замешано колдовство, ведь так?

— Такая возможность имеется, — спокойно ответил Крофт.

— Это искусство мертво, — нетерпеливо бросил капитан. — Конечно, порой приходится сталкиваться с дилетантом, который считает, что отыскал отрывок старинной книги заклинаний Арканум. Но со времен Чистки никому не удавалась магия превращений.

— Это европейский феномен, — заметил Крофт. — В Африке попадаются сильные шаманы, и ходят слухи, что некоторым колдунам удалось избежать коммунистической чистки шестидесятых.

— Слухи ходят всегда, а африканское колдовство больше похоже на волшбу, чем на истинное колдовство, — пожал плечами Рэндалл. — По крайней мере, так пишут. У вас другое мнение?

Крофт и Каронский обменялись одним из тех взглядов, которыми перекидываются давнишние напарники и супруги. Крофт заговорил снова:

— Мы не предлагаем вам сомневаться в результатах лабораторных исследований.

— Вот и хорошо, потому, что я все равно не собирался. Вы двое, вероятно, специалисты по шаманизму, а не трезвомыслящие специальные агенты.

Это заявление Крофту не понравилось, и он раздраженно сказал:

— Настоящими экспертами в магии являются те, кто ее практикует. Мы с Абелем можем проконсультировать вас относительно следственных процедур и произведения ареста. О лупи мы знаем то, что не многим известно. Скорее всего, данное дело станет прецедентом. В нашем ведомстве полагают, что наш опыт окажется им полезен.

Подумать только! Лили ухмыльнулась.

Капитан Рэндалл пробуравил ее взглядом:

— Вас что-то рассмешило, Ю?

Когда-нибудь из-за своего чувства юмора она непременно влипнет в неприятности.

— Только что я поняла, что эти джентльмены предлагают квалифицированную помощь консультантов.

— Правильно, — улыбнулся ей Крофт. Улыбка у него в самом деле была замечательная.

— Это… э-э-э… показалось мне забавным. Видите ли, а опоздала из-за того, что Рул Тернер предлагал мне то же самое. Мы назначили встречу. Он желает проинструктировать меня относительно обычаев лупи.

Крофт напрягся, словно вытянулся на стуле в положении «смирно».

— Рул Тернер? Наследник клана Ноколай?

Разве еще кто-то носит это имя?

— Да.

Опять Крофт с Каронским обменялись многозначительными взглядами.

— Тернер подозреваемый, — напомнил Рэндалл.

— Да, сэр. И, как правило, подозреваемому полагается дать высказаться в полном объеме.

— Тернер Фуэнтеса не убивал. — Каронский выглядел раздраженным, хотя, похоже, это было его нормальное состояние.

Лили решила, что пусть лучше брови за нее поговорят.

— Полагаю, вам приходится считать его подозреваемым, — признал Крофт. — Но он вряд ли виновен. Во-первых, лупи не ревнивы, следовательно, нет мотива. Во-вторых, если бы он убил Фуэнтеса, вы бы тела никогда не нашли.

— Вы с ним знакомы?

— У нас на него заведено досье, с которым вам было бы небезынтересно ознакомиться.

— Верно, неплохо бы. Спасибо.

— Прочтите, прежде чем беседовать с ним. — Каронский подался к ней, словно хотел взять ее за грудки и тряхануть. — Вам нужно знать, с чем вы имеете дело.

Рэндалл посмотрел на него с открытой неприязнью и сказал:

— Не могли бы вы оставить нам эти материалы и договориться о встрече с детективом Ю для проведения инструктажа. Сейчас же нам с ней нужно обсудить дела, которые она ведет.

Заявление не пришлось агентам по вкусу, но им ничего не оставалось делать, кроме как удалиться. Интересно, какова подоплека враждебности Рэндалла? Похоже, дело не только в обычной территориальной осторожности. Может, с кем-то из агентов у него некогда произошел конфликт? Или же капитана просто раздражал Каронский. Человек он был весьма специфичный.

Мужчины встали. Крофт порылся в кожаном портфеле и вытащил толстую папку.

— Это копии, можете оставить себе.

Лили тоже встала и взяла папку со словами:

— Спасибо. Боюсь, до обеда я буду занята. Как насчет трех часов?

— Договорились. Встретимся здесь. Пожав руку Крофту, Лили протянула руку Каронскому… и во второй раз за день, ее ждал сюрприз. На сей раз рукопожатие не повергло ее в сексуальный транс, но, без сомнения, вызвало ряд вопросов.