Разоблачить вампира - Татьяна Александровна Захарова

не понял: меня хотят колышком приласкать или в дом не пустить? А, может, она не уверена, что я – вампир? Но тогда её можно будет не убивать… И почему последняя мысль приносит такую радость?

Отбросив сомнения, я шагнул в квартиру, преодолевая сопротивление жилища. А сильный здесь домовой, и, судя по всему светлый, раз такое давление может оказывать на высшего вампира. Я прошел в коридор, не показывая неудобства, что я испытывал: пресс был ощутимый. Вероника не смогла скрыть разочарования, хотя и постаралась дружелюбно улыбнуться. И в этот момент появилось новое действующее лицо: женщина, лет сорока, мать Вероники.

– Добрый вечер! Вы проходите, проходите, молодой человек! Не надо на пороге стоять. – Я улыбнулся, чувствуя, как давление на меня спадает. Приглашение прозвучало, теперь домовой не может пытаться выгнать нечистую силу. Потом заметил, как подозрительно мама оглядела нас обоих, сосредоточив внимание на мокрой одежде. Вероника как-то даже скисла под её взглядом.

– Привет, мам! А у нас тут несчастный случай произошел… А ты куда собираешься? – без перехода напряженно закончила она.

– С Лидой договорилась встретиться, – пояснила она, надевая пальто. Я галантно помог ей с этим. Немного смутившись, она с улыбкой сказала: – Благодарю. – И, вновь посмотрев на дочь, строго сказала:– Смотри, квартиру не разнеси! А то знаю я твои несчастные случаи! – И почему Веронику так перекосило при последних словах? Вскоре дверь за её матерью захлопнулась. Протянув мне вешалку, Вероника сняла с себя пальто, стараясь не показывать напряжения.

– Чай? Кофе? – спросила девушка у меня, устремляясь на кухню.

– Кофе, – ответил я, не задумываясь. Зайдя на кухню, она включила кофеварку одновременно с музыкальным центром и, уже повернувшись ко мне, улыбнулась и указала на стул. Но, несмотря на кажущуюся легкость и небрежность, я чувствовал, что ей неловко. Даже не присела на соседний стул, осталась возле кофеварки. А, может, наконец, поняла, с кем связалась, и теперь опасается меня? Вот даже старается не встречаться со мной взглядом. Мой же взор против воли опять задержался на мокрой блузке.

– Я пойду переоденусь? – спросила Вероника. Подняв взгляд, понял, что она заметила мой интерес. А может, я просто подкинул ей предлог достать оружие (из прикроватной тумбочки). – Я буквально на минутку. – И покинула комнату. Невольно я стал вслушиваться в её легкие шаги (музыка не была для меня помехой). Ага, вот дошла до дальней комнаты, подошла к шкафу… А это что? Звук какой-то глухой: неужели умудрилась удариться? Повторился. Хм-м… кажется, кто-то стучится головой о шкаф… Еле слышная ругань, и уже более резкие, решительные действия. Достала что-то из шкафа, теперь снимает блузку… Стоп! Не представлять! Не надо! И в этот момент меня отвлекло грозное шипение. О! Вот и сам домовой пожаловал. Как я и предполагал, светлый, с желтоватой аурой. Забавный! Ведь знает, что ничего не может мне противопоставить, а все равно героя хочет построить, защищая любимицу. Собирался просто вытолкнуть его из кухни, но остановился. Смысл ссориться? Они же такие пакостники! Вреда-то не причинит, зато я могу выдать себя быстрой реакцией, уворачиваясь от его снарядов. К тому же в коридоре мои туфли стоят и пальто висит. Поэтому, вздохнув, я снизошел до разговора и сказал мысленно: «не причиню вреда, если сама первой не нападет». Домовой удивленно моргнул и посмотрел на меня ну очень выразительно (типа, совсем у меня крыша поехала). Хмыкнул и мгновенно исчез. И что его так удивило? Услышав, как хлопнула дверь, я понял, что все пропустил. Ну, ладно, пусть устроит мне сюрприз.

Сюрприз у неё удался! С трудом удержал челюсть на месте. Мля-я-я, как обидно! Меня даже соблазнять не будут, хотя бы для того, чтобы отвлечь внимание!

Вероника переоделась в темный спортивный костюм, об олимпийке тоже не забыла. Как будто хочет скрыть свою женственность. Даже волосы собрала в строгий хвост (и когда успела). Не обращая на меня внимания, она стала собирать на стол: сладости, фрукты, сыр, сервелат. И чесноком совсем не пахнет, разве что сервелат. Она что, хочет отвлечь меня едой?! Мы не так сильно зависимы от человеческой пищи, хотя, может, охотники и не знают об этом. Долгое время они вообще считали, что мы не употребляем ничего, кроме крови. Налив нам уже готовый кофе, она, наконец, села напротив меня. И почти искренне улыбнулась. Но настороженность не спешила покидать её.

– Что-то не так, Вероника? – наконец, спросил я после нескольких глотков. Улыбка стала нервной, но от хихиканья она смогла удержаться. И даже смогла изобразить непонимание. Я пояснил, невинно спрашивая: – Тебе что-то смущает?

– Да… так… – пожав плечами, задумчиво протянула она. – Вся ситуация в целом. – Я вздернул бровь: неужели решила поговорить откровенно? Угу, как же! Смущенно опустив глаза, она продолжила: – Как-то все слишком двусмысленно. Мы наедине в пустой квартире… – И замолчала, как будто не в силах подобрать слова. Неплохо сыграно! Я мог бы и купиться, если бы не знал правду. А может, она надеялась на помощь родителей? А мать взяла и свалила.

– И в чем проблема? – прохладным голосом спросил я.

– Ну, как-то… некорпоративно, что ли? – Она пожала плечами. И, пытаясь скрыть смех в глубине глаз, строго сказала:– Ведь вы же мой начальник… – Я пожал плечами.

– Сейчас я просто твой гость. – Смысла дальше развивать эту тему я не видел, поэтому и перевел разговор на другой предмет. Но, несмотря на все старания, Вероника так и осталась напряженной, хотя и поддерживала веселый разговор. Никаких попыток организовать покушение на меня я не заметил (решила пока не рисковать или усыпляет бдительность?). И примерно через час я покинул её квартиру. Пройдя до лифта и нажав на кнопку, я дождался, когда она закроет замки, и вернулся к двери. По звукам, что донеслись до меня, понял, что она обессиленно прислонилась к двери и сползла вниз. Открылась дверь лифта, я метнулся обратно, нажал на первый этаж и вернулся к двери (все заняло не более секунды). Минуту стояла тишина, а потом она выдохнула:

– Твою ма-а-а-арковку! И на какой черт, мне нужен такой экстрим?! – Поднялась и прошлепала на кухню. И уже из кухни я услышал её бурчание: – И ведь не поймешь: то ли не голоден, то ли запах моей крови не привлекает его.

И начала убирать со стола. Ясно, больше ничего интересного я не услышу, но и этих слов было достаточно, чтобы конкретно озадачить меня. Я спустился по лестнице за мгновение, но на улице притормозил. Единственный вывод, который мог прийти на ум: она