Айен - Ася Церн

не смогла увидеть его, потому что упала в песок. Глаза слепил яркий прожектор с неба. Рядом никого не было.

Это же песочный город!

Айен знала дорогу к семье Тани.

Дорога извивалась вниз с песчаной горы, с одного края стояли белые дома, с другой стороны гуляли дикие ветра.

Без провожатых в этой локации обычно не ходят.

Всё ещё в растрёпанных чувствах Ай шла к людям. Ветра бесновались и устроили драку за её слезы, которые беспрерывным потоком лились из глаз.

Но «прости» и «прощай» сказать было некому. О-ди-но-чес-тво, когда тот, кто любит, с кем душа поёт, исчезает, просыпаясь где-то в своём мире, в своей постели, со своей личной жизнью, порой даже не помня, что снилось, и не понимая, почему так больно на душе и почему слёзы текут по щекам.

Где тут справедливость, мироустройство, бог?

Айен злилась, что у неё не хватает снотворческих сил, чтобы удержать этого человека, когда он появляется, и злилась, что сон стирает память о чувствах или притупляет их.

Да что происходит вообще? Эмпатам и в реальной жизни приходится тяжело, а во снах стократ сложнее. Все чувства ярче, сильнее. Любить во сне можно бесконечно долго и немыслимо глубоко. В яви только Амелис был способен терпеть взрывные эмоции леди. Остальные ровесники считали её сумасбродной, несдержанной и слишком любвеобильной. На подобные темы парень кривил рот и заявлял, что тот, кто ещё скажет про леди Айен хоть единое дурное слово, познакомится с его крепким кулаком, вот и все дела.

На холме возле города сидела Тани. На её руках младший годовалый малыш кормился грудью. Тани вязала сумочку из красных нитей.

Айен сменила цвет волос, на груди висел фотоаппарат. Узкие джинсы обтягивали ноги.

Авторские сонные локации всегда переиначивают сноходцев. Для каждого человека мы ведь выглядим по-своему. Поэтому и сно-мир меняет входящих, подделывая их внешность, декодируя для восприятия автора сна, который может вообще-то давно покинул свой мир и пустился гулять по чужим. Одиноких сно-миров просто пруд пруди, но Мир Песков всегда был с Хозяйкой.

Горячо ногам. Прекрасный вид! Но открытие объектива стало плохой идеей. Песок забился между колец, и аппарат теперь невозможно ни настроить, ни выключить.

Во снах нельзя сфотографировать некоторые Локации, потому что они секретные, там только с проводником можно ходить. Всякие попытки зафиксировать момент будут пресечены силой самой Локации и обречены на полный провал.

Ветра смеялись и рисовали в небе над Айен песочные узоры.

— Нам нужно дождаться Вольгу, — голос Тани был мягким, как подрастаевшее мороженное. На лбу её красовалась плетёная верёвочка с мелким этническим узором.

Средний сын Тани уже ловко взбирался на холм.

Идти за ним было легко. Проводники — они такие. Когда во сне следуешь за проводником, то все проблемы Локации тебя не затронут. За проводником можно выбраться из бушующего океана, из пасти акулы, из микро-мира, если угораздило побыть пыльцой.

Мальчишка шёл босиком по раскалённому песку, а ветра разглаживали неровности на дороге перед ним.

Перед началом улиц ребёнок вскинул глаза на Айен. Ветер написал песком за его спиной:

«Тебя найдёт наш старший брат. Просто иди в гимназию».

Старшего брата этой семьи Ай никогда не видела. Но слышала, что его зовут Томейра.

В гимназию она попала во время занятий, поэтому в большом зале между кабинетами не было учеников. Длилось это совсем недолго. Прозвенел звонок и шумная молодёжь запланктонила коридоры.

Айен теснили со всех сторон, но она не знала, как выглядит Томейра.

После перемены ушли из зала далеко не все. Оказалось, тут сейчас будет репетиция выпускного бала. Леди поняла, что ей нужно сменить одежду, срочно, пока преподаватели не заметили, что она не соответствует правилам локации.

На стенах в портретах стояли дамы в длинных кринолиненых платьях, и Айен наспех выбрала «вон то, голубенькое». Этому она давно научилась. Поэтому платье подошло к ней вместе с белыми шёлковыми перчатками по локоть и высокой причёской с бело-голубыми украшениями. Прозвучал первый аккорд вальса.

Пары закружились, леди подхватил за локоть высокий незнакомый парень.

«Я не умею танцевать», — глазами говорила она

«Просто доверься мне», — взглядом отвечал он.

Быть влекомой уверенными движениями, так легко. Амелис много раз пытался научить леди вальсировать, но запомнить движения она не могла, путала лево и право, зато, встав другу на ноги, могла отдаться на его волю. Так, благодаря доверию, они и становились «самой впечатляющей парой селения» на каждом празднике.

Сейчас она старалась расслабиться, чтобы не мешать незнакомцу вести её.

Насмешливые его глаза глядели на Айен, руки держали нежно.

Почему же так ликует сердце, почему??

Одними губами она пыталась сказать «Томейра?», но они столкнулись с другой парой и их прижало друг к другу. Цветочное дыхание.

Айен закрыла глаза. Немного танца с мечтой. Закрывая глаза она представляла, что это тот самый парень, с которым недавно хотелось падать в вечность. УЗНАВАНИЕ снова пыталось ошеломить её, но по мановению невидимой руки, исчезло.

Шаг, шаг, поворот, шаг, шаг, поворот. Его пальцы чуть заметно задрожали, и раздался звонок. Зал заполнился людьми. Посреди толпы стояла пара в остановившемся вальсе, не расцепляя рук. Ещё немного. Прошу, ещё немного. Вдруг в её руку легло что-то прохладное и тяжёлое, она открыла глаза, Томейра исчез, оставив Айен разглядывать подарок.

Карманные золотые часы с узорами и гравировкой на неизвестном языке. Они открывались, они показывали время. Но часы во сне всегда показывают не то время, не то, которое ты хочешь вернуть.

*****

Проснувшись, Айен поздоровалась с Птицей, которая их приютила.

И тут же услышала голос Амелиса снаружи:

— Современники! Сегодняшний день мы должны прожить достойно… блин!

Как иногда забавно может выглядеть дружеская драка мокрыми рубашками, если б вы знали.

В Птице были найдены