Оторва. Книга четвертая - Ортензия

ко мне и, обхватив за плечи, крепко прижалась.

— Извини, была не права, не держи обиду.

— Мир, — согласилась я.

— И спасибо за Сашу. Не знаю, как ты это сделала, но спасибо.

Потом отстранилась.

— Пуля куда попала, что ты так быстро оклемалась?

— В плечо, — я оттянула край халата чуть больше, чем когда устраивала дефиле.

— Ого, — удивлённо проговорила Люда, — а почему без повязки?

— В душ ходила, а потом не успела.

— А ошейник успела себе сделать? Ну, честное слово, как болонка на выставке.

— Это чокер, — возмутилась я, — сейчас так модно, — Софи Лорен, Брижит Бардо.

Люда посмотрела на меня с сомнением.

— Так им уже по сорок пять, почти. И в ошейниках? Или, как ты его назвала?

— Чокер.

— Ни разу не слышала и вот что тебе скажу. Не нужно в нём ходить, а медаль носится на левой стороне груди. Я потому и возмутилась. Думала награду отца и вот так. Я не знала. Но молодец, что сняла. А это что? — она перехватила взглядом листок, который я продолжала держать в руке. — Наградной? Дай глянуть.

Пробежала по нему взглядом и сунула под нос Александру.

— Видал? Ничего себе, как бы мне хотелось это увидеть собственными глазами, — она мечтательно посмотрела в потолок, — а медаль дашь посмотреть?

Мне не жалко, достала из шкафчика трюмо, куда перед этим спрятала.

Они на пару ещё минут двадцать восторгались, рассыпались в любезностях и благодарили. Еле вытолкала. Боялась, что предпримут атаку на мой диван. В XXI веке кто у меня только не перебывал, особенно когда я в отпуск сваливала.

Постояла перед зеркалом минут десять, разглядывая своё изделие, поворачивая голову то в одну сторону, то в другую. Если колоду убрать, совсем улётно. Проблема, что в СССР про чокер не знали и в помине. Вот если бы кумир, какой, на сцене такое отчебучил, фанаты точно начали закручивать себе вокруг шеи всё подряд. Таскали ведь атрибутику поклонники зарубежных «металлических групп». А пока, увы. С болонкой, это она лиханула конечно, но миттельшнауцером запросто обзовут. Если в СССР знают про такую породу.

Засунула свой нос в наградной лист.

Номер, фамилия имя отчество. За доблесть и проявленное мужество при задержании особо опасного преступника, награждается…

Совсем другое дело, а то придумали общественный порядок. Ещё бы заламинировать, а то желающие прочитать мигом сделают из наградного листка портянку.

Достала из кармана плоскую коробочку и открыла. Серьёзный комсомольский значок. «За активную работу по охране общественного порядка». Тьфу ты, ну что ж они к общественному порядку прицепились? Неужели никаких других формулировок не существовало?

В очередной раз пообещала Пантелеймоновичу ноги выдрать, если удастся вернуться и прошлёпала в комнату. Хоть какую видимость создать, подполковник вечером обязательно допрос учудит с пристрастием.

Но мне явно было не суждено заняться распознаванием фотографий на анкетах. Зазвонил телефон и после того как я алёкнула, в трубке раздался знакомый голос длинноногой Тории.

— Привет, Ева. Как у тебя настроение?

Заинтересовало. С какой стати секретарша директора интересуется моим настроением. Но честно ответила:

— С самого утра паршивое до нельзя.

— Замечательно, — весёлым голосом продолжила Тория, чем совсем выбила меня из колеи, — а то я переживала, что испорчу тебе душевное состояние. Но раз у тебя с утра всё паршиво, значит смело могу его и дальше поганить.

Я помотала головой пытаясь вникнуть в сказанное. Не получилось, поэтому переспросила:

— Тория, у тебя всё в порядке?

— У меня да, — всё таким же жизнерадостным голосом известила девушка, — у тебя не очень.

— Я знаю, что у меня не очень, но какого чёрта?

— Ой, а я не сказала, — дурачась спросила Тория, — забыла. Тебя в четыре часа вызывают на совет дружины. Время у тебя есть, так что можешь подготовить какой-нибудь оправдательный документ. Песочить тебя собрались по полной. Я тут пару фраз подслушала.

— А ничего что я на больничном ещё пару недель буду? — сразу попыталась отбрыкаться от очередного сомнительного мероприятия.

— Ничего. Сможешь, конечно, помахать больничным перед Дудиновым и Смолянской, но если ты не прикована к постели, лучше явиться. А иначе совет комсомольской дружины примет решение без тебя и наложит кучу обязательств. А к исполнению назначат тогда, когда твой больничный потеряет силу. Соображаешь?

— Тория, что за хрень собачья?

— Я этого не слышала. Надеюсь, ты меня поняла и поступишь верно. Если имеешь влиятельного комсомольского друга, советую его прихватить с собой. Удачи.

И в трубке пошли короткие гудки.

Ах, вот как, ироды окаянные. Уроды недоделанные. Решили меня измором взять. Как быстро сходку устроили. В моё время не меньше месяца только на раскачку ушло бы. И что они собирались мне предъявить? Сдавать экзамен по иностранному языку на французском? Но это совсем не смешно.

Появилось желание прийти и переломать всем пальцы, чтобы некому было протокол собрания заполнить.

Потом перевела взгляд на наградной лист и хищно оскалилась. Глянула в зеркало и вздохнула. На самом деле получилась грустная улыбка. В очередной раз убедилась: Ева — не Синицына. Тренироваться и тренироваться.

Но устроить этому мелкому дворянскому сословию вырванные годы захотелось с новой силой.

Достала оранжевое платье усеянное белым горошком. Оно у меня первым на переделку стояло. С длинными рукавами, закрытой горловиной, слегка расклешённой юбкой и длиной — чётко до середины колена. Полный беспредел нравственности.

И двинулась к Люсе. Распахнула дверь и дёрнулась от неожиданности, потому как подруга оказалась на пороге. Секунды не хватило, чтобы тишину квартиры нарушил звонок.

— Очень вовремя! — обрадовалась я и потащила подругу через площадку. — Мне нужно срочно переделать платье.

— Тебе передали вызов на…

— Знаю, — перебила я её, — вот мне и нужно кое-что перешить.

— Ты хочешь пойти в этом? — Удивлённо спросила Люся, таращась на платье у меня в руках и никак не попадая в замок ключом.

— Ещё мозгами не тронулась, — отмахнулась я, — но можно привести его в чувство и не стыдно будет надеть даже на комсомольский корпоратив.

Люся, наконец, справилась с замком, толкнула дверь вперёд и недоумённо оглянулась.

— Куда пойти?

Поискала синоним, чтобы девчонка правильно меня поняла.

— Флешмоб, челлендж. Или совет комсомольской дружины это что-то другое?

По реакции Люси поняла, что объясняю не совсем правильно.

— Не парься, что-то