Предпоследняя правда - Филип Киндред Дик

– Найдут?!

– Когда Линдблом завершит создание этих предметов, используя московские студии Айзенбладта, они будут подложены на ту территорию, которую Рансибл собирается разровнять под свои новые конапты. Притом необходимо заранее установить, что с археологической точки зрения эти предметы бесценны. Серия статей в довоенном научном журнале «Natural World», который, как вы знаете, ранее был доступен каждому образованному человеку в мире, должна будет проанализировать их…

Открылась дверь офиса. С настороженным видом вошел Верн Линдблом.

– Мне велели зайти сюда, – сказал он Броузу; затем коротко взглянул на Адамса. Но не сказал ничего больше. Они оба понимали и так: упоминать об их видеоразговоре, что состоялся полчаса назад, не следовало.

– Это, – обратился Броуз к Линдблому, – чертежи тех артефактов, что вы изготовите, чтобы разместить их в южной части штата Юта. В соответствующем геологическом слое. – Он развернул свиток, чтобы Линдблом увидел; Верн быстро и профессионально осмотрел представленное. – У нас есть ограничения по времени, но я уверен, что вы успеете сделать их к нужному моменту. Нам не требуется, чтобы их выкопал первый же бульдозер. Достаточно, чтобы они нашлись до конца подготовительных работ и начала строительства.

Линдблом спросил:

– У вас найдется человек среди строителей Рансибла, который заметит их, если понадобится? Чтобы они наверняка не остались незамеченными?

Адамсу показалось, что Верн в целом понимает, что происходит; кто-то уведомил его заранее. В отличие от него самого; он-то был шокирован. И все же Адамс продолжал игру; продолжал изучать кропотливо и профессионально выполненные чертежи.

– Конечно, – сказал Броуз. – Инженер по имени Роберт… – Он попытался вспомнить, восьмидесятидвухлетний мозг устало напрягся. – Хиг, – сказал он, наконец. – Боб Хиг. Он заметит их, если остальные проглядят, так что не могли бы вы уже начинать, Линдблом? Айзенбладт поставлен в известность о том, что вам открыт доступ ко всему, что понадобится, будь то инструменты, реквизит или другие потребности. Но он не знает для чего, и весь проект должен вовлекать в себя как можно меньше людей.

– Хиг находит их, – сказал Линдблом, – и уведомляет Рансибла. Тем временем… – Он взглянул на Адамса. – У тебя уже готова будет эта твоя серия статей в довоенном Natural World, от имени какого-нибудь всемирно известного археолога, относительно подобного рода артефактов.

– Да, понимаю, – сказал Адамс, и он действительно уже все понимал теперь. Статьи, которые он напишет, будут задним числом опубликованы в журнале, выпуски искусственно состарят, чтобы они выглядели аутентично предвоенными; и на основании этих статей, как повсеместно признанного и действительного научного мнения, правительство Эстес-парка признает артефакты бесценными находками. Затем они отправятся в Дисциплинарный совет в Мехико, высший суд в мире, что стоит и над ЗапДемом, и над НарБлоком, и над любым Янси-мэном в любом уголке мира – и над богатым и влиятельным строителем Луисом Рансиблом. И на основании этих поддельных, написанных задним числом статей суд признает, что правительство Эстес-парка в своем законном праве – ибо артефакты такой ценности автоматически делают землю правительственной собственностью.

Но ведь Броузу не нужна земля. Значит, что-то снова было не так.

– Вы не понимаете, – сказал Броуз, прочитав выражение его лица. – Расскажите ему, Линдблом.

– Расклад такой, – сказал Верн Линдблом, – Хиг или кто-то еще из рабочей команды Рансибла, что присматривает за лиди и большими автоматическими устройствами, находит артефакты и сообщает Рансиблу. И вне зависимости от их стоимости, вопреки законам США…

«О мой бог, – дошло, наконец, до Адамса. – Рансибл поймет, что артефакты будут стоить ему этой земли, если о них узнает правительство Эстес-парка».

– Он скроет находку, – сказал Адамс.

– Само собой, – с наслаждением кивнул Броуз. – Мы попросили миссис Морген из Института прикладной психиатрии в Берлине независимо проанализировать его полностью подтвержденный документально психопрофиль; и она согласна с нашими собственными психиатрами. Черт возьми, он же бизнесмен – а значит, важней всего для него деньги и власть. Что для него значат бесценные артефакты, оставленные внеземной группой налетчиков, что высадилась в южной Юте шестьсот лет назад? Черепа – те, что не принадлежат человеку? В ваших статьях будет приведено фото этих чертежей. Вы выдвинете предположение о высадке инопланетян. По нескольким найденным костям и артефактам выдвинете предположение о том, как они выглядели. О том, что они вступили в стычку с группой воинов-индейцев, и проиграли, и не смогли колонизировать Землю. И все это будут лишь предположения, поскольку на момент написания ваших статей, тридцать лет назад, доказательств не хватало. Но вы выразите надежду на новые находки. И вот они-то как раз и состоятся.

– Итак, сейчас, – сказал Адамс, – в наших руках как нельзя более представительные образцы оружия и костей. Наконец-то. Предположения тридцатилетней давности полностью оправдались, и мы на пороге гигантского научного открытия. – Он подошел к окну и сделал вид, что смотрит в него. Строитель жилых домов, конаптов, Луис Рансибл, будучи уведомлен о находках, сделает неправильный вывод – он предположит, что их подбросили для того, чтобы он лишился этой земли; и, исходя из этого неверного вывода, он скроет находки и продолжит свои подготовительные, а затем и строительные работы.

А тем временем…

Мотивированный своей преданностью науке, а не «нанимателю» и жадности этого промышленного магната, Роберт Хиг «неохотно» даст знать о находке артефактов правительству Эстес-парка.

И это сделает Рансибла преступником. Потому что существовал специальный закон, применявшийся снова и снова, ибо в каждом поместье каждого Янси-мэна его личные лиди копали и копали в поисках довоенных предметов художественной или технологической ценности. И что бы ни было найдено владельцем поместья – точнее, его лиди, – принадлежало ему. За единственным исключением. Если найденная вещь имела чрезвычайную археологическую ценность.

А инопланетная раса, что высадилась на Земле шестьсот лет назад, вступила в яростную схватку с местными индейцами, а затем вновь отступила, – Рансибл будет просто вынужден согласиться с иском в Дисциплинарном совете, подать nolo contendere; даже с лучшими на Земле адвокатами у него не будет ни малейшего шанса.

Но Рансибл не просто потеряет свою землю.

Его ждет тюремное заключение на срок от сорока до пятидесяти лет, смотря сколько смогут выторговать у Дисциплинарного совета адвокаты правительства Эстес-парка. Причем «Положение о бесценных находках», как назывался этот закон, уже не раз вступало в силу в отношении разных людей; находки столь серьезного значения, которые сознательно скрывались, но затем оказались открыты – о, совет применит к Рансиблу всю силу закона, и он исчезнет с лица земли; вся экономическая империя, которую он построил, его конапты по всему миру – все перейдет в общественную собственность: именно такой была прописана в этом законе мера наказания, и