Созидайте дух! - Виталий Ерёмин

экипажем бьется с целой ротой (!) немецких танков. Всех побивает, остается целым только танк Клауса — немецкого командира роты. Он-то и переигрывает нашего Колю.

Наш герой томится три года в концлагерях, нигде не называя ни имени своего, ни фамилии, ни звания, совершает семь побегов (заметим, цифра нескрываемо сказочная) и прибывает в 1944-м году в концлагерь на территории Германии, где его поджидает тот самый Клаус. Здесь Колю ждет смерть, но Клаус предлагает ему отсрочку, если он, Коля, станет мишенью для немецких курсантов-танкистов.

Разговор о сделке идет с участием переводчицы, красивой русской девушки с нашивкой на груди «OST». Понятно, любовь-морковь с первого взгляда. Ради переводчицы наш герой соглашается еще пожить. Но ему надо набрать экипаж. И вот он среди 18 тысяч узников, как по заказу находит тех троих своих ребят, вместе с которыми дрался под Москвой.

Им дают подбитый танк «Т-34», надо только его подремонтировать. Но внутри танка — останки советских танкистов. Их надо с почетом похоронить. Клаус великодушно разрешает. И Коля хоронит, закапывая вместе с останками оставшиеся в танке снаряды, которые ему скоро пригодятся. Ведь он не хочет быть безоружной мишенью для курсантов.

Лопоухие немцы, конечно, ничего этого не замечают.

Коля решает устроить в фатерланде кровавую баню, но у него нет шансов уйти к своим. Границы танкового полигона заминированы по всему периметру. А дизельного топлива в баке — всего на 30 километров. Да и в какую сторону рвануть, чтобы добраться до своих — непонятно. И карты нет.

Чтобы выкрасть карту, нужно сделать слепок с ключа от двери кабинета. Этот риск берет на себя русская переводчица. Отчаянной девушке мешает немецкий офицер. Открытая дверь кабинета кажется ему странной. Еще удивительней поза, которую успевает принять отважная переводчица. Офицер видит ее в постели, с обнаженной красивой грудью. Откуда постель в кабинете? Почему переводчица в постели? Ах, оставь, зритель, дурацкие вопросы! Тут главное — красивая грудь.

И вот — охота немецких танкистов за нашим Т-34 начинается. Снайперским выстрелом из выкопанных из могилы снарядов Коля сносит башню немецкому «тигру» и устремляется к воротам. Его пытаются подбить из пушек, из танков, но он словно заговорен.

И вот наши герои мчатся по автобану. А немцы бестолково мечутся, как в каком-нибудь довоенном советском фильме. Зато какие краски, какой звук, какие спецэффекты, какой драйв! Голливуд отдыхает.

Но где же переводчица? А немцы почему-то выпускают ее за ворота танкового полигона. И вот она уже ждет Колю на автобусной остановке. с подробной картой местности.

Но где же Клаус? А сказочный немецкий герой летит на самолете (почти как на ковре-самолете), ищет нашего Колю. И, конечно, видит его танк с воздуха. И пересаживается Клаус в свой «тигр» и занимает то место в городке, где по его расчетам должен появиться Коля. И точно! Коля появляется именно там.

В последнем поединке они одновременно поражают друг друга снарядами. Но Клаусу достается больше. Выбравшись кое-как из танка, он не в состоянии выстрелить из пистолета в Колю, а Коля гуманно не стреляет в него из винтовки. Танк Клауса сползает к краю моста, а Коля зачем-то протягивает смертельному врагу руку. Рукопожатие. Вот ведь как! Коля воздает должное Клаусу. Все по голливудской схеме — главный герой и его враг должны быть похожи. Чтобы зритель не сомневался в этом тождестве, актеры подобраны даже внешне похожие, ну просто братья.

Если бы сюжет был основан на реальном факте, об этом было бы заявлено в титрах. Но факта такого не было. Сказочный сюжет сочинен, высосан из пальца.

Подвиги были, и несть им числа, и чудес хватало. Но то была реальная война и реальные чудеса, а тут чистая коммерция. Тут даже пропаганды нашей непобедимости нет. Потому, что непобедимость не может быть смешной.

А уж когда наш Коля пожимает руку эсэсовцу Клаусу, тут вообще не до смеха.

Удивляемся: чего ради какие-то моральные уроды якобы ради забавы разместили фотографии Гитлера и Гиммлера на сайте «Бессмертного полка»? Так ведь почва вот она! Братание с СС на широком экране.

У режиссера «Т-34» Алексея Сидорова это что-то вроде творческого рецидива. Помнится, его нашумевший фильм «Бригада» тоже был откровенным любование злом. Сколько мальчишек начала нулевых ушли в криминал, насмотревшись бандитских приключений Саши Белого и трех его дружков! Между прочим, актер Безруков до сих пор считает свою талантливую игру преступление против нравственности. А вот Сидоров ничего не осознал. Его сознание не изменилось даже после смерти сына, когда само провидение вынесло режиссеру свой приговор

Кому нужна эта крутизна на экране? Это давно вычислено психологами. Тем, кто не способен на эту крутизну в своей реальной жизни. Примитивная подмена: смотрю на приключения киногероя и как бы становлюсь им в своем воображении. А по-настоящему крутых парней эти приключения смешат и раздражают. Вот и делайте вывод: для кого снимаются наши сериалы, и кто их пишет: опять-таки те, кто в реальной жизни не способен ни на какую крутизну.

Мы недовольны сегодня собой. Мы только начинаем по-настоящему осознавать, куда скатились. Но того, что осознаем, крайне мало. Нужно осознать всю глубину. В этом смысле у нас все еще впереди. Может быть, найдется человек, который объяснит все в деталях. А пока такой «совести нации» нет. И это само по себе ужасно.

ПЕРЕВОСПИТАНИЕ — ДЕЛО ТОНКОЕ

Антон Макаренко

Сделаем паузу в попытке понять свое положение. И обратимся к Макаренко. Мы должны восстановить справедливость и вернуть себе эту личность. Без Макаренко нам не понять, как же надо изменить дело воспитания.

Крупская не жаловала Макаренко, а Сталин был уверен, что он в своих книгах «рассказывает сказки». Теперь же считается, что он идеологически прислуживал вождю, а его методы подавляли индивидуальность. Классический пример того, как мы можем отвергать то, чего не понимаем.

В советское время отношение к его педагогической системе было странное. Макаренко называли классиком, портреты его висели в каждой школе, книги издавались массовыми тиражами, снимались кинофильмы. Но где он применялся? Только в отдельных школах. Чуть шире — в колониях. Хотя там его основное открытие — воспитание через коллектив — было искажено до безобразия.

Куда лучше нас поняли смысл и