Грани ветра - Роман Пастырь

– Хуже того. Если не покажешь, решу, что ты враг.

– И это после того, как я тебе помог? – усмехнулся неизвестный.

Прямо из темноты соткалась фигура парня. Или не парня, а взрослого мужчины. Он был одет в походную одежду, плотно облегающую и даже на вид удобную. Светлые волосы, бледное лицо и умение прятаться в темноте. Да и уровень восемьдесят седьмой.

– Ты кто?

– Странный вопрос, на который так сразу и не ответишь. Человек? Мужчина? Повелитель тьмы? Искатель? Тот, кому ты задолжал? Тот, кого просители тебе кое-что передать?

– Могу покороче определение тебе придумать – зануда.

Мужчина оскалился, растекаясь темнотой и появляясь в паре метров от меня.

– Ангелочки тебе чуть не наваляли. Эта девушка стоила такого риска?

– Я своих не бросаю.

Темнота была не совсем темнотой. Этот человек дал подсказку. Маг тьмы. Не встречал пока таких. Но звучит не очень. Хотя долой предвзятость. Белые маги звучит круче, но они те ещё гавнюки.

– Похвально, – он медленно похлопал в ладоши, имитируя овации.

– Ты не ответил. Кто ты такой, что здесь делаешь и зачем приперся?

– А ты не очень гостеприимный, да? Меня зовут Моко. Кадиас послал меня, чтобы я тебе помог. Он предвидел, что ты решишь совершить глупость.

– Помог? – я догадался, о чем он, но пусть сам скажет.

– В спасение девчонки.

– Кто такой Кадиас?

– Он тебе не представился? – хохотнул маг, – Бог ветра, войны и что-то там ещё.

– Как мило.

– И не говори, – снова усмехнулся мужчина, – Просил передать тебе, цитирую: ты не один.

– Это всё?

– Что касается ваших с ним дел – да. Что касается наших с тобой дел – ты мне должен.

– С чего бы?

– За помощь. – нахмурился он.

– И что ты хочешь?

– Пока не решил. Но будь уверен, долг я спрошу.

– Я не просил о помощи.

– Может не будем? – скривился он, – Я тебе помог. Или тебе не нужны союзники? Хочешь получить врага?

– Одним больше, одним меньше, – равнодушно пожал я плечами.

– Ты отказываешься от долга? – прямо спросил он.

– Нет, – ответил я, подумав, – Ты можешь попросить об услуге. А я могу отказаться, если сочту это неприемлемым.

– Тогда в следующий раз я подожду, когда тебе надерут зад, – заверил он, – Ты мне не нравишься. Но так и быть, помогу ещё. Твоя девчонка – она сама справится с последствиями. Просто присмотри на ней, чтобы дел не натворила.

– Это ты от себя говоришь или от Кадиаса?

Он улыбнулся и исчез. Ощущение тьмы вокруг ушло.

Кадиас, значит. Имечко, прям как у темного властелина. Я и на секунду не поверил, что это именно от него посланник. Знаю, что у бога ветра хватает подручных и он вполне мог бы кого-то отправить, но... Где доказательства? Нет. А значит исходим из того, что всё сказанное может оказаться враньем.

Когда я шёл в темницу, то ожидал увидеть... пленницу. В том смысле, что воображение рисовало закованную в цепи Марту, с грязными волосами, забившуюся в угол. Увидел я совсем другое. Девушку, сидящую в позе для медитаций. Полностью расслабленную и безмятежную, без цепей и кандалов.

Так себе защита в темнице... Ничего из того, что сможет по настоящему задержать мастера я не увидел. Не считать же таким толстые стены и крепкие двери?

Дежурных здесь не было. Они лишь бы увеличили шансы на побег. Мастер психик влезет в голову любому, возьмет под контроль и тогда жди беды.

Охрана делала упор на другое — камеры наблюдения. За Мартой наблюдали и если вдруг что-то произойдет, наверху узнают и успеют среагировать. Я в этом видел множество уязвимостей. Что ей мешает создать иллюзии? Она ведь вроде этому научилась.

Мда... По всему выходит, что клан так и не смог придумать нормальных средств, как удержать психика и поэтому её просто запихнули подальше, в надежде, что не сбежит. Или это надежда на меня, что прикрою?

В камеру я попал под невидимостью, сместившись. Марта никак не показала, что заметила меня. Да и не должна была заметить. Я выпустил ауру и прощупал всю комнату, саму девушку и землю вокруг. Это действительно была она. Не иллюзия, не оборотень или ещё кто-то. Я был настолько в этом уверен, насколько вообще можно быть уверенным.

Скинув невидимость, позволил себя заметить.

– Ты задержался, – обронила Марта слова.

Как пощёчину дала. Я бы мог сказать, что не нянька им, что не виноват в смертях тех, кто погиб, но... Я и правда задержался. Подвёл их.

– Как себя чувствуешь? — я решил, что оправдываться и спорить на эту тему нет смысла. Чувство вины это не тот груз, который я собираюсь нести.

Случилось то, что случилось. Надо сделать выводы и жить дальше.

— Как девственница, которую пустили по кругу на вечеринке извращенцев.

Марта открыла глаза и уставилась на меня. Холодным, немигающим взглядом.

Я не чувствовал от неё никакого направленного сканирования или попыток влезть мне в голову. Это могло быть её сознательным решением. Это могло быть вложенной осторожностью и приказом втереться в доверие, чтобы потом развернуться, когда никто ждать не будет.

— Не обнимешь? – криво усмехнулась она, — А как же радость воссоединения?

Марте кто-то выдал чистую одежду и целители явно поработали, восстанавливая обгоревшее тело. Но до полного порядка далеко. В местах ожогов кожа отчетливо различалась по цвету. Волосы наполовину сгорели и то, что осталось, выглядело ужасно, как сплавленный кусок пластика. Да и запах... От Марты пахло болью, сгоревшею плотью и кровью.

— Как насчет принять душ?

— Принесешь мне ведро и ковшик?

— Нет, – улыбнулся я, — Пойдем наверх. У тебя же здесь есть комната? Не уверен, что у меня есть.

— Что, вот так легко отпустишь?

— Да. Сначала душ, потом еда и отдых, а дальше и поговорить можно.

Я открыл дверь, приглашая девушку на выход. Дверь с этой стороны вроде как открыть было нельзя, но меня это не особо смутило. Надеюсь, те, кто наблюдает за нами не подумают, что меня взяли под контроль. Ещё больше надеюсь, что меня и правда не взяли под контроль.

Марта явно колебалась, но всё же согласилась. Её готовность выйти, была как плюсом, так и минусом. Если бы сказала, что сомневается и может навредить людям, это означало бы её неуверенность в том, что она избежала чужого влияния. Но и готовность выйти не означала, что она уверенна. Может наоборот, хочет быстрее добраться до людей, чтобы начать действовать.