📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгСказкиПятеро детей и чудище - Эдит Несбит

Пятеро детей и чудище - Эдит Несбит

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 43
Перейти на страницу:

— Ну-ка, Фараон, разведи огонь. А вы, женщины, приготовьте похлебку.

Таким образом, цыгане, хотя и неохотно, должны были разойтись и приняться за работу, а дети со своим меньшим братом остались сидеть на траве.

— Когда солнце сядет, то все опять уладится, — сказала Джейн. — А все-таки страшно! Вдруг цыгане рассердятся на нас, когда придут в себя? Они могут нас прибить, или привяжут нас к деревьям и бросят здесь.

— Нет, они этого не сделают, — сказала Антея. (И добавила шепотом: «Ягненочек, милый, перестань плакать: видишь, твоя Панти здесь, с тобою»). — Они не злые люди, иначе не захотели бы нас накормить.

— Да, как же! — сказал Роберт. — Я и не притронусь к их грязной похлебке, она у меня в горле застрянет.

В эту минуту и другие были с ним согласны. Но когда ужин был готов, то все принялись уплетать его за обе щеки. Цыгане приготовили вареного зайца с луком и каких-то птиц, похожих на цыплят. Ягненку дали сухарей, размоченных в горячей воде и посыпанных мелким сахаром. Ему это кушанье так понравилось, что он, сидя на коленях у Антеи, даже позволил двум цыганкам кормить себя с рук. Бесконечно долгим показался для детей остаток этого дня, так как им все время пришлось забавлять Ягненка. О бегстве нечего было и думать: цыгане зорко следили за ними. Под вечер Ягненок успел привыкнуть к женщине со светлыми волосами, позволял цыганятам целовать свои лапки и даже становился, положа руку на грудь, и кланялся мужчинам, «как большой». Весь табор был в восторге от него, а братья и сестры в глубине души невольно гордились оттого, что его таланты проявлялись перед такой внимательной и отзывчивой публикой. Однако, вместе с тем, дети нетерпеливо ждали захода солнца.

— Мы уже привыкли ждать заката, — шепнул Сирил. — Когда же наконец мы сумеем пожелать чего-нибудь очень хорошего и будем жалеть, что солнце зашло.

Тени от деревьев становились все длиннее и длиннее, пока наконец не слились в красноватом сумраке. Солнца не было видно — оно скрылось за холмом, но еще не закатилось. Цыгане начали терять терпение.

— Ну, малыши! — сказал человек с красным платком. — Пора уж вашим головам и на подушки. Мальчишка с нами теперь подружился, и вы, стало быть, можете отсюда проваливать.

Цыгане и цыганята столпились вокруг Ягненка, к нему протягивали руки, манили его пальцами, ласково улыбались. Но все эти искушения на него не действовали. Забравшись на руки к Джейн, он крепко обнял ее за шею, прижался к ней всем телом и так жалобно заплакал, как ни разу еще не плакал в этот день.

— Так ничего не выйдет, — сказала одна из женщин. — Дайте-ка мне его, барышня, я его скоро успокою!

А солнце все еще не закатилось.

— Расскажите ей, как надо укладывать его в постель, — тревожно шептал Сирил. — Говорите все, что придет в голову, только бы выиграть время. И будьте готовы удирать сейчас же, как только это глупое солнце надумает наконец сесть.

— Хорошо! — сказала Антея цыганам. — Сейчас мы вам его отдадим, только я должна вам рассказать, что каждый вечер его надо купать в теплой воде, а утром — в холодной. У него есть фарфоровый зайчик, с которым он купается в теплой ванне, и две утки — с ними он купается в холодной. Не знаю из чего они сделаны, но только они не тонут, а плавают. Потом, он очень не любит, когда ему моют уши, но все равно это надо делать каждый день. А если ему попадет мыло в глаза…

Женщина засмеялась.

— Будто я сама никогда ребят не купала! — сказала она. — Ну, давайте его мне. Пойди к Мелии, солнышко мое!

— Иди плочь! — крикнул Ягненок решительно.

— Да, но я еще должна сказать, как его надо кормить, — продолжала Антея. — Вы непременно должны знать, что каждое утро ему дают яблоко, а потом молоко с булкой. На завтрак иногда дают яйцо и…

— Я десятерых вырастила, — ответила женщина с черными кудрями. — Давайте-же его, барышня. Нечего больше разглагольствовать. Вот я его сейчас приласкаю, убаюкаю…

— Подожди! Мы ведь еще не решили, чей он будет, — сказал один из мужчин.

— На что он тебе, Аза, когда за твоим хвостом и так семеро ходят?

— Ну, это еще не беда, — отвечал муж Азы.

— А меня-то вы и спрашивать не хотите, что ли? — сказал муж Мелии.

Вмешалась девушка Зилла.

— А про меня вы совсем забыли? Я одинокая девушка, смотреть мне не за кем. Вот мне его и отдайте.

— Молчи уж лучше!

— Сам потише кричи!

— Ты ко мне не лезь, а то я…

Цыгане начинали сильно горячиться. Их темные лица нахмурились, глаза засверкали… Но вдруг на всех лицах произошла какая-то перемена: словно по ним прошла невидимая губка и сразу стерла с них весь гнев и волнение.

Дети поняли, что солнце, наконец, закатилось, но они боялись двинуться с места, ожидая, что цыгане вдруг придут в ярость, сообразив, сколько глупостей они сегодня наделали. Однако, цыгане тоже были смущены и не говорили ни слова.

Это была тяжелая минута!

Но вот Антея с невероятной смелостью поднесла Ягненка к мужчине в красном платке:

— Возьмите же его, — сказала она.

Цыган даже попятился от нее шага на два.

— Мне не хотелось бы отнимать его у вас, леди, — ответил он глухим голосом.

— Уступаю свою долю в нем всякому, кто только захочет, — сказал другой цыган.

— С меня и своих довольно, — проворчала Аза, отворачиваясь.

— Все-таки он хороший мальчишка, — сказала Мелия. Теперь только она одна смотрела на хныкающего Ягненка.

Девушка Зилла даже высказала предположение, что у нее сегодня, должно быть, был легкий солнечный удар. Ей-то этот мальчишка, конечно, уж совсем не нужен!

— Так мы можем его унести? — спросила Антея.

— Отчего бы и нет? — ответил ей Фараон ласково. — Уносите его, барышня, и не будем больше об этом разговаривать.

Цыгане стали торопливо устраиваться на ночь, не обращая больше никакого внимания на детей. Только Мелия проводила их до поворота дороги и сказала там:

— Дайте мне еще раз поцеловать его, леди. Не знаю, отчего мы сегодня все так одурели. Мы, цыгане, детей не воруем, хоть вас и пугают нами, когда вы шалите. У нас обыкновенно и своих ребят слишком много. Только я всех своих потеряла…

Она наклонилась к Ягненку. И тот, глядя ей в глаза, почему-то поднял свою ручонку, нежно погладил цыганку по лицу и пробормотал: «Бедная, бедная!» Затем он позволил ей поцеловать себя, и даже более того — сам поцеловал ее смуглую щеку.

Цыганка стала водить пальцами по лбу ребенка, что-то писала на нем, потом по груди, по рукам и ногам, а в то же время говорила: «Пусть будет он смелым, пусть голова его будет сильна мыслью, а сердце любовью, пусть руки его работают неустанно, а ноги пусть носят его через леса и горы и снова приносят его здравым и невредимым в родную семью». Потом она сказала несколько слов на каком-то непонятном языке и быстро выпрямилась:

1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 43
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?