Остров без сокровищ - Виктор Точинов

Следует ли из этого, что дата, указанная рядом с координатами, настолько же «правдива»? Взята с потолка, высосана из пальца, – но только не переписана из тетради Билли Бонса?

Положительный ответ напрашивается. Но не будем спешить. Да, Хокинс о многом умалчивает в своем мемуаре. Да, порой он беспардонно лжет. Но если отбросить эмоциональные оценки личности мемуариста и рассуждать с позиций холодной логики, становится ясно: из ложных координат никак не следует, что дата тоже ложная. Не будем уподобляться Хокинсу с Ливси и заниматься передергиваниями. Продолжим наше беспристрастное исследование.

* * *

Хотя обидно… Единственная полноценная и точная дата в тексте, а мы не знаем, можно от нее отталкиваться или нет… Впрочем, такое сомнение уже само по себе ответ. Воспользуемся принципом старых опытных грибников: не уверен, не бери. И тогда не отравишься сомнительными грибами…

В общем, вынимаем сомнительную дату 12 июня 1745 года из нашего лукошка и вручаем Джиму Хокинсу – сам кушай свои грибы, сказочник.

А мы тем временем обратимся к другому свидетелю. К Джону Сильверу. Он грибы не употребляет, да и ром пьет в меру. И заслуживает доверия больше, чем Джим Хокинс.

* * *

Как уже сказано, именно образ Джона Сильвера – ключ к пониманию остальных персонажей, к правильной интерпретации происходящих событий. Ключ к коду Стивенсона.

Сильверу пятьдесят лет, он сам называет свой возраст. И сообщает свою трудовую биографию:

«Капитаном был Флинт. А я был квартирмейстером, потому что у меня нога деревянная. Я потерял ногу в том же деле, в котором старый Пью потерял свои иллюминаторы. Мне ампутировал ее ученый хирург – он учился в колледже и знал всю латынь наизусть. А все же не отвертелся от виселицы – его вздернули в Корсо-Касле, как собаку, сушиться на солнышке… рядом с другими. Да! То были люди Робертса, и погибли они потому, что меняли названия своих кораблей. Сегодня корабль называется „Королевское счастье“, а завтра как-нибудь иначе. А по-нашему – как окрестили судно, так оно всегда и должно называться. Мы не меняли названия „Кассандры“, и она благополучно доставила нас домой с Малабара, после того как Ингленд захватил вице-короля Индии. Не менял своего прозвища и „Морж“, старый корабль Флинта, который до бортов был полон кровью, а золота на нем было столько, что он чуть не пошел ко дну.

– Эх, – услышал я восхищенный голос самого молчаливого из наших матросов, – что за молодец этот Флинт!

– Дэвис, говорят, был не хуже, – сказал Сильвер. – Но я никогда с ним не плавал. Я плавал сначала с Инглендом, потом с Флинтом. А теперь вышел в море сам».

Сильвер точен в именах и событиях. Бартоломью Робертс и Эдвард Ингленд – реально существовавшие пиратские капитаны, летопись их свершений хорошо известна и позволяет датировать с точностью до года тот морской бой, в результате которого Джон Сильвер лишился ноги.

1719 год – вот когда Долговязому Джону ампутировал ногу ученый хирург из экипажа Робертса. Лишь в 1719 году оба пиратских капитана действовали в одном районе, у западного побережья Африки. Позже пути их разошлись: Робертс подался на запад, к берегам Вест-Индии, а Ингленд отплыл в Индийский океан, где и в самом деле захватил вице-короля Конде де Эрисейру (вице-короля Португальской Индии со столицей в Гоа, англичане учредили индийское вице-королевство значительно позже).

Теоретически, ампутация могла случиться и позже, когда Сильвер уже плавал в команде Флинта. Но не позже февраля 1722 года, когда Робертс погиб в морском бою, а оставшиеся в живых члены его экипажа были доставлены в Корсо-Касл на Золотом берегу (территория современного Габона в Африке) и после суда повешены.

Ингленд к тому времени был низложен своим экипажем (вернее, экипажами, под его началом собралась небольшая пиратская эскадра). После чего его люди разделились. Кто-то решил, что награблено достаточно и пора воспользоваться плодами трудов. Другие продолжили пиратствовать. Скорее всего, какая-то часть пиратов Ингленда (и Джон Сильвер среди них) избрала капитаном Флинта.

Где пиратствовал Флинт, в точности неизвестно – он вполне мог оказаться у африканских берегов, куда к тому времени вернулся Бартоломью Робертс. Но если даже пути Сильвера и Робертса (вернее, ученого хирурга с судна Робертса) еще раз ненадолго пересеклись в самом начале 1722 года, ампутация в это время представляется сомнительной.

Вот почему. Даниэль Дефо в своей документальной книге «Всеобщая история пиратов» приводит крайне любопытный факт: осенью 1720 года в экипаже Ингленда плавал одноногий моряк!

Свидетельствовал о том капитан английской Ост-Индской компании Макрэ (правильнее, очевидно Макрей или Мак-Рей, но английского оригинала под рукой нет, так что остановимся на варианте, предложенном переводчиком). Макрэ угодил на борт корабля Ингленда и остался в живых. Ингленд никогда особой кровожадностью не отличался и хотел капитана Макрэ отпустить (забрав судно и груз, разумеется). Неожиданно против такого решения восстал Тейлор, командовавший одним из кораблей в эскадре Ингленда. Может, встал Тейлор в тот день не с той ноги, может по иной причине, но он настаивал: Макрэ надо убить!

Короче, пиратские вожаки поругались, их подчиненные тоже разошлись во мнениях… Точку в спорах поставил одноногий моряк. Вот как описывает этот момент Дефо:

«Случилось событие, обернувшееся к пользе бедного капитана: детина с устрашающими бакенбардами и деревянной ногою, обвешанный пистолями, как туземец дротиками, перемежая пустословие божбою, заявляется на ют и спрашивает, чертыхаясь, кто здесь будет капитан Макрэ. Капитан ожидал, по меньшей мере, что сей детина станет его палачом».

Но одноногий сказал: «Покажите мне того, кто осмелится задеть капитана Макрэ, ибо он будет иметь дело со мною!» – и Макрэ никто не тронул. Высокий рост, деревянная нога, большой авторитет у пиратов… Надо думать, звали детину Джон Сильвер и никак иначе. Одноногие пираты изредка встречались, и даже одноногие пиратские капитаны (француз Леклерк, например, или голландец Джолл), но все же это исключение из правила. Нелепо предполагать, что пиратские корабли были богадельней для инвалидов, лишившихся конечностей. Два одноногих пирата в команде – явный перебор.

То есть Сильвер ноги лишился в 1719 году.

* * *

А теперь вернемся к нашей датировке плавания «Испаньолы». Если дело происходило в 1755 году или позже (к такому выводу нас усердно подталкивает Джим Хокинс), то пятидесятилетний Сильвер родился самое раннее в 1705 году.

То есть к 1719 году, к моменту ампутации, ему никак не больше четырнадцати лет!

Понятно, что в таком возрасте на пиратском корабле он мог быть только юнгой. Пушечное ядро не разбирает, кому раздробить конечность, и юнга Сильвер вполне мог потерять ногу. Но тогда каким чудом он превратился в рослого и авторитетного детину, встреченного год спустя капитаном Макрэ? Надо было уже обладать немалым авторитетом, что сохранить место в экипаже (и свою долю в добыче), потеряв ногу, а вместе с ней способность драться в абордажных схватках, работать с парусами и т. д.