Ранетки. Все только начинается - Надежда Зарочинцева

Ну-ка, дочь, сгоняй за молотком и гвоздя­ми, — попросил он.

Будет исполнено! — радостно воскликнула Аня и убежала заинструментами.

Брось ты эту вешалку. Оставайся, а завтра прибьешь, —предложила Ирина Петровна. — Нам тут мужские руки требуются. Стулья вон всерассохлись...

Точно-точно, — подтвердила Аня, вернув­шись в коридор, — какты ушел, у нас все сохнуть стало — напасть какая-то.

Подумав пару секунд, Михаил Алексеевич снял пальто иботинки.

— А ты марш спать, а то утром тебя не добу­дишься,— пригрозила Ирина Петровна дочери.

Аня подмигнула папе и ускакала в свою комнату.

С утра, войдя в кухню, Аня увидела пустую раскладушку исвернутое постельное белье на ней. Мама привычно готовила завтрак.

— А где папа? — грустно спросила Аня, —Я думала, вы вместе.

-  Он ушел. Мы поссорились, - сообщила Ирина Петровна.-  Какпредставлю, что он другую женщину обнимал… Не могу простить.

- Ты же сама хотела, чтобы он вернулся. И папа хотел.

- А ты думаешь, все так просто? Захотел – ушел, захотел –вернулся?

- Я хочу жить с папой, - решительно сказала Аня и выбежалаиз кухни.

  Перед уроками весь 10 «Б» обсуждал происшествие с Ленинымиродителями.

- Ребята, давайте организуем пикет у посольства! –предложила Инесса Стародубцева. – Приедут журналисты, общественный резонанс…

 - В ситуации с заложниками нельзя делать резких движений, -деловито заметила Лера.

 - А может средства какие собрать?

 - Поллимона долларов? – ухмыльнулся Платонов. – Откуда?

   В класс вошла Лена. Стараясь казаться веселой, она селаза парту и стала выкладывать учебники, время от времени поглядывая на ребят.

  - Что, все обсуждаете?

 -  Лен, мы просто переживаем за тебя, - поянила Лера.

- А вы не переживайте, бросила Лена. – Занимайтесь своимиделами.

Хотя выглядела она спокойной, всем было ясно, что в глубинедуши Кулемина очень переживает. Просто не хочет, чтобы все ее обсуждали.

Но новости быстро облетели школу, и учителя в учительскойговорили только о заложниках в Нигерии,

Какой ужас! — качала головой Круглова. — По радио передали,что мать в положении. Соби­ралась сюда ехать рожать.

Мне, конечно, жаль их, — сказала Борзо-ва, — но во всемвиноваты поездки за рубеж. Можно подумать, у нас в стране некого лечить.Погнались за рублем, оставили девочку одну, и вот вам. Все-таки Родина непрощает. Человек должен жить там, где родился. Иначе нарушается баланс.

Какой баланс, Людмила Федоровна? — по­интересовалась ЗояСеменовна Кац.

Почитайте Панарина, там все сказано.

У Панарина о другом! — воскликнул Расска­зов, несдержавшись.

Простите, пожалуйста, вы же у нас самый умный! — оскорбиласьТерминатор и вышла, громко хлопнув дверью.

Круглова печально посмотрела на историка.

— Ведь должен быть какой-то выход! Мыдолжны помочь девочке. Давайте хотя бы с нейпоговорим.

Захочет ли Лена с нами разговаривать? — развел руками ИгорьИльич.

Можно попросить Яну Ивановну с ней по­беседовать, она жепсихолог.

Агнесса Юрьевна, вы чудо. Как я сам не догадался? —Рассказов вскочил и выбежал из учительской.

В коридоре он почти сразу наткнулся на психо­лога Малахову.

Яна Ивановна, а я вас как раз ищу.

Что-то случилось? — обеспокоенно спроси­ла Малахова, заметивнастроение историка.

Это насчет Лены Кулеминой. Может, вы с ней поговорите? Вынаверняка знаете, как помочь в подобной ситуации.

Яна Ивановна вздохнула:

Тут есть одна проблема — ни один психолог не в состояниипомочь человеку, если он сам это­го не захочет. Пока Лена ко мне не обратится,я не смогу с ней поговорить. Но есть один выход — на­до ее чем-то занять,отвлечь. Что-нибудь важное и срочное. Надеюсь, мой совет поможет.

Конечно, я абсолютно в этом уверен, — про­сиял Рассказов. —Спасибо вам.

Не стоит благодарности, — смутившись, ответила психолог, —это моя работа.

Проводив Яну Ивановну взглядом, историк подошел к девчонкам,живо обсуждавшим что-то посреди коридора.

Девочки, у меня к вам важный разговор. Я о Лене Кулеминой.Переговоры об освобож­дении ее родителей будут идти не день и не два. Мы должныкак-то отвлечь ее от всего, приду­мать интересное занятие.

Может, выступление? —предложила Аня.

Где? — поинтересовалась Наташа. — Так нас везде и ждут сраспростертыми объятиями. Чтобы в нормальном месте договориться, нужно демо, ау нас даже приличной записи нет.

— Вот! — оживился Игорь Ильич. — Пусть первымважным делом будет срочная запись

диска.

Тогда нам нужна студия, а это стоит немере­но, — сообщилаЛера.

У Гуцула есть какой-то знакомый звукоре­жиссер, —спохватилась Наташа, — узнаем се­годня у Антона, мы как раз всем классом к немув гости собирались — его вчера выписали.

— Вот и отлично, — улыбнулся Рассказов. — Займитесьэтим, ваше внимание Лене сейчас очень нужно.

Прозвенел звонок, Лера и Наташа побежали в свой класс, аЖеня и Аня пошли вместе с истори­ком. На ходу Игорь Ильич достал из сумки книгуи протянул Прокопьевой:

— Ты же идешь сегодня к Антону? Передай

ему, пожалуйста.

— Хорошо. — Аня кивнула.

Анин папа и Максим Агеев рассматривали на мониторекомпьютера трехмерный проект тор­гового центра, когда в мастерскую вошла Лиза.Агеев взял сигареты и вышел, оставив Лизу и Михаила Алексеевича одних.

Я блокнот принесла, ты забыл, — сказала Лиза, протягиваяблокнот.

Спасибо, — Анин папа взял ее за руку, — по­дожди, не уходи.

Я тороплюсь, извини. И нам: лучше не встре­чаться. Я и такбез тебя места себе не нахожу, — грустно произнесла Лиза.

Михаил Алексеевич хотел было обнять ее, но у него зазвонилтелефон. Это была Аня.

Ты чего сегодня сбежал? — обиженно сказала она. — Мог быхотя бы меня дождаться, доброго утра пожелать,

Все непросто, Анечка, — вздохнул папа, гля­дя на Лизу. —Хочешь, встретимся вечером?

Давай, у меня сегодня семь уроков и репети­ция, я тебепозвоню, как освобожусь.

Аня отключила телефон и задумалась. Они с Женей сидели встоловой и грели замерзшие руки о чашки с горячим чаем. Мимо проплыла ПолинаЗеленова, Женя с завистью посмотрела ей вслед.