Тенепад - Мария Введенская

– Пусть она перестанет! – истерично воскликнула Джулс и захлопнула отверстие ладонью.

– Так, во-первых, отдай мне это. – опасливо попросила Марта и вытащила пистолет из ослабевшей руки девушки, словно нож из подтаявшего масла. – Во-вторых, мы сейчас поедем в больницу.

– А что я скажу??? – срывающимся голосом крикнула та, и слезы немощи наполнили глаза.

– Скажешь, что чистила пистолет или перекладывала на другое место – так все говорят. Ты даже не поняла, как это случилось. Он просто выстрелил, вот и всё. Может, сама нажала по неосторожности, может, нет. Всякое бывает. – убедительно сочиняла Марта.

– Ладно-ладно! – сбивчиво заголосила Джулиана. – Но как я такая покажусь на улице?! Помоги мне! Я никуда не пойду в таком виде!

Марта с шумом выдохнула и отчаянно глянула на Эрика в отражение, тот обдумывал что-то напряженно.

– Бинт? – предположил он, пожав плечами.

– Бинт есть? – спросила Марта.

Вместо ответа Джулиана открыла дверцу шкафчика, где, видимо, хранилось всё, что у нее было. Жидкий пластырь с антисептиком, пачка анальгетика, упаковка прокладок, ватные диски и аж три баночки доксепина. Марта даже на секунду позабыла о том, что ищет. Болезненные воспоминания тут же всплыли перед глазами. Она и сама принимала доксепин из-за Эрика, когда тот угодил в больницу. Много же она скушала его тогда…. Тяжеленькое, надо сказать средство с кучей побочных эффектов, включая даже галлюцинации.

– Бинта нет. – сообщила Марта, глядя на Эрика через зеркало.

– Значит, надо найти ему замену. – ответил тот, прислонившись головой об косяк.

– Может, лента для волос сойдет? – спросила Джулс.

– Что за лента?

– Красная эластичная. В столе на нижней полке.

– Сейчас. – бросила Марта и выскочила из ванной, утащив за собой Эрика.

Оставшись одна, Джулиана включила воду и принялась осторожно умывать лицо трясущимися руками. Она просто не могла смотреть на себя такую.

– У нее в шкафчике три банки доксепина! – прошипела Марта в ухо Эрику, зависнув над стойкой.

– Что?! – прошептал тот изумленно. – Это же антидепрессант, который ты пила.

– Непросто антидепрессант, а сильнейшее психотропное! – округлила глаза Марта.

Она обожала акценты, когда дело касалось того, в чем она разбиралась.

– Тогда я не понимаю…

– Чего?

– Почему она не воспользовалась этим, чтобы убить себя?

Марта задумалась.

– Кому что нравится, наверное. Да и потом, может, она не планировала? Может, и вправду чистила пистолет или перекладывала и случайно не там схватилась?

– О, прекрати! – шикнул Эрик. – Это ясно как божий день! Девчонка хотела покончить с собой.

– И с чего же тебе это ясно? – возмутилась Марта, открыв нижний ящик.

– Господи, неужели ты не видела, как она держала пистолет?

Без особой радости, но Марта спасовала перед этим аргументом, полностью сконцентрировавшись на красной ленте. Она была шириной чуть больше двух дюймов, эластичная, как и сказала Джулс, из-тех, что носят на манер ободков или убирают волосы, чтобы те не мешали.

– Как ты думаешь, из-за чего она это сделала? – вдруг спросила Марта, с грустью вспомнив, как близко человек может находиться к этому шагу. Как близко и она сама была к нему когда-то. – Из-за любви?

– Вот об этом лучше не думай.

Она взяла в руки красную ленту, с неимоверным облегчением положив на ее место пистолет, и пожала плечами.

– А это еще что за чудовище?.. – ее взгляд остановился на такке.

– Цветок какой-то. – улыбаясь, предположил Эрик и неуверенно добавил. – Красивый…

Было забавно наблюдать, сколь стремительно менялось ее настроение и переключалось внимание.

– Да что ты?! А по мне, так ужас какой-то… – поморщилась Марта.

К тому времени, когда они с Эриком вернулись в ванную, Джулиана практически смыла всю кровь с лица и теперь подтыкала отверстие во лбу синим полотенцем во избежание новой порции.

– Я промыла рану. – уже более собранно сообщила та.

– Молодец. – выдохнула Марта и достала флакон с жидким пластырем. – Так… ладно.

И кто вообще изобрел эту штуку? Скорей антисептик с какой-то подозрительной пленкой, нежели полноценный пластырь. Для мелких ссадин у детей прекрасное средство, но подойдет ли оно для дыры в черепе? Вот вопрос. Хорошо, что у нее черные волосы, хоть крови не видно. – подумала Марта, подводя баллончик, но цвет не сотворил чуда, потому что разобрав волосы на затылке, чтобы найти отверстие, она вся перемазалась. Это, конечно, коробило – вдруг девчонка больна чем-нибудь?.. Ну да Бог с ним, хороший поступок должен быть таковым во всем. Однако не стоит забывать, что именно добрыми делами вымощена дорога в ад.

Обнаружив рану, Марта заметила нечто белесое где-то там внутри и едва не сдалась, глотая подступившую слюну, но рука Эрика легла ей на плечо, и тошнота тут же отпустила. Умел он подоспеть вовремя. Дар, которого не отнять, как для спасителя, так и для спасенного. Ну как без такого жить?

– Сейчас будет больно. – сообщила Марта, поднеся баллончик ближе и неуверенно пшикнула. – Ну как?

– Не больно. – удивленно ответила Джулс.

– Ладно… – подозрительно заметила та и выпустила щедрую струю жидкого пластыря.

– Этого мало. – сказал из-за спины Эрик. – Лей больше.

И тогда Марта опустошила половину баллончика. Теперь рана в затылке напоминала паучью нору, которая через минуту была зашпаклёвана и с фасада. Следом она натянула резинку для волос, действительно плотно прилегающую к голове, и подложила под нее по ватному диску. Джулиана походила на ниндзя или самурая. Да хоть на слона циркового, лишь бы во лбу не зияла дыра!

– Теперь можно ехать. – поторопила Марта.

– Сейчас.

Побаиваясь лишний раз двигать головой, Джулиана прошла в свою кельеобразную комнату и взяла в руки горшок с таккой. Марта скривилась и глянула на Эрика, но тот жестом призвал ее к терпимости.

– Ты собираешься взять с собой… цветок?

– Да, я собираюсь взять с собой цветок. – отчеканила та, а потом наткнулась взглядом на что-то блеснувшее на полу.

Патрон…. Липкий ком подкатил к горлу. Джулиана поставила на пол такку и подняла его. Убить себя не было спонтанным решением, поэтому неприязни к себе не ощущалось, впрочем, как и желания повторить попытку. Тем более, раз уж так вышло…. Раз пуля не убила ее. И, тем не менее, внутри всё равно было гадко.

Джулиана сжала своего несостоявшегося убийцу в кулаке и убрала в карман домашних штанов. Прямо за ней на стене, оклеенной старыми тоскливыми обоями, зияла отметина от этой самой пули. Поддавшись порыву, она протянула к ней ладонь и накрыла, словно желая стереть.