Дневник Кассандры - Марина Серова

На этом Диана замолчала, и я поняла, что она ушла в себя, вспоминая свою семейную жизнь. Я не нашлась, что ей ответить, и мы просидели в тишине почти целый час, пока наше молчание не прервал голос Василича:

– Я извиняюсь, конечно, Диана Игоревна, но я хотел бы уточнить… Во сколько мне завтра готовить катер?

– В десять часов мне нужно быть в салоне, у меня запись на это время, значит, примерно в девять часов мы должны быть уже на берегу. Там нас будет ждать Коваль, думаю, за час мы должны будем добраться, – уточнила завтрашний распорядок Диана уже спокойным голосом.

– Понял. Завтра все будет готово вовремя, – уверенно сказал Василич и, повернувшись к нам спиной, пошел к себе.

После разговора с Василичем Диана сказала мне, что идет отдыхать, и посоветовала мне тоже передохнуть, так как завтра придется вставать рано – где-то в полвосьмого утра.

Я не стала говорить ей, что каждый день на протяжении уже многих лет я встаю в шесть часов независимо от того, во сколько бы я ни легла, тем более что я еще хотела успеть поговорить с Ван Мо. Сделав напоследок несколько глотков коньяку, она пошла к себе, в овальную комнату, а я начала размышлять над ее искренним рассказом о себе. После ее откровений мое мнение о ней стало меняться в лучшую сторону. Сбросив с себя маску богатой светской львицы, Диана оказалась обычной женщиной, которая прежде всего думает о своей семье и детях, а не о каких-то красивых шмотках или бриллиантах. К тому же, показавшись мне сначала весьма недалекой особой, в действительности она оказалась весьма образованной и разбирающейся в жизни женщиной. Мне даже стало ее жаль, чисто по-человечески – было очевидно, что все далеко не так уж радужно в ее семейной жизни. Поистине, верно говорят, что первое впечатление всегда обманчиво. Размышляя обо всем этом, я почему-то передумала идти к китайцу. Не знаю, то ли Диана заразила меня своим настроением, то ли просто мне не хотелось никого видеть, но свой поход к Ван Мо я решила отложить до завтра. «Успею еще пообщаться с ним», – вздохнула я и пошла взглянуть, что творится на берегу. Просматривая береговую линию, я заметила неумело спрятанную «Ниву», в кустах, неподалеку от воды. Но, понаблюдав за ней какое-то время, я поняла, что это была всего лишь молодая парочка, пожелавшая уединиться на берегу реки. Увидев, как их поцелуи стали переходить в более интимную близость, я перевела бинокль на другую сторону пирса. Не люблю подсматривать за людьми, хотя мне часто приходиться заниматься этим делом – в силу своей профессии. Кроме этой влюбленной парочки, на берегу никого не было, и я решила пойти в свою каюту и продолжить читать начатую вчера книгу. Внизу я нашла лежавшую на диване Диану, равнодушно смотревшую на экран телевизора. По-видимому, она все еще оставалась под впечатлением собственного рассказа. Она никак не отреагировала на мое появление, да и, если честно, мне тоже хотелось просто полежать и почитать, не думая о превратностях жизни.

Зайдя к себе, я в первую очередь решила позвонить тете, я собиралась сделать это еще утром, но все никак не получалось – то одно, то другое… Набрав ее номер, я прилегла на кровать и стала настраиваться на разговор, поскольку была уверена, что тетя Мила, несомненно, обиделась на мое долгое молчание. Но я ошибалась. Первое, что я услышала в трубке, – это радостный голос тети. Она не дала мне сказать ни слова, быстро рассказала о последних событиях в ее жизни – куда она ходила, что купила, что приготовила и так далее. И только потом она спохватилась и спросила:

– А что ты там кушаешь, Женечка?

– Не переживай, тетя, у нас тут профессиональный повар – китаец, готовит так, что пальчики оближешь! Если хочешь, я у него попрошу разных рецептов для тебя, – начала было я рассказывать тете про Ван Мо, но она сразу отмахнулась от моего предложения.

– Не надо мне никаких рецептов заморских блюд, разве я сама плохо готовлю? – спросила меня тетя обиженно.

«Ну, что за день сегодня? – подумала я. – Все нервничают по пустякам, обижаются непонятно на что, прямо наказание какое-то мне! Может, сегодня полнолуние? Это бы все объясняло. Надо проверить обязательно», – решила я, но тете сказала, естественно, не о том, что подумала:

– Да разве кто-то спорит, дорогая тетушка, я же не сказала, что он лучше тебя готовит, просто хотела, чтобы ты не переживала. Кормят меня здесь нормально, но я все равно скучаю по твоим пирожкам и блинчикам. Знаешь, как мне их хочется, особенно утром, с кофе?

– Так давай я тебе привезу, ты только скажи куда, я все привезу и сразу уеду, мешать тебе не буду.

Вот тебе раз – из огня да в полымя! Переборщила я с комплиментами тете насчет ее пирожков и блинов.

– Никак не получится, тетя, я не в городе, ко мне не доедешь на автобусе. И на выходные у меня тоже не получится приехать. Зато, когда я закончу работу, думаю, что мы смогли бы начать ремонт, о котором ты мне говорила, – постаралась я обрадовать тетю, и у меня это получилось.

– Ты имеешь в виду всю квартиру или только кухню? – стала развивать эту тему тетя Мила.

– Посмотрим, посмотрим, не будем пока загадывать. Хорошо?

– Ладно, ладно, Женечка, не будем загадывать, а то и вправду сглазим.

– Больше я не могу разговаривать, тетя, извини, мне надо работать, – попрощалась я с Милой, иначе бы наш разговор мог продолжаться до утра. Она бы начала строить планы насчет ремонта, потом мы постепенно перешли бы на тему, какая у меня не женская работа и что мне пора уже подумать о семье и детях. Все это мы уже проходили не раз, поэтому, сославшись на работу, я быстренько закончила разговор.

– Понимаю, понимаю, Женечка. Звони мне почаще, я скучаю по тебе.

– Как только выдастся свободная минутка, сразу позвоню, тетя. Целую. Пока! – И я выключила соединение. Поговорив с Милой, я успокоилась, узнав, что у нее все хорошо, и, закрыв глаза, не заметила, как задремала.

Мне почему-то приснился Павел, хотя я о нем совсем не думала. Он бежал ко мне по песку пляжа, на котором я загорала, по пути подхватывая ладошкой воду и фонтанчиком подкидывая ее вверх. Он бежал, улыбаясь мне, а я все не могла понять – почему он никак не может приблизиться ко мне, как будто бежит на одном месте? Резкий звук зуммера эхолота разбудил меня среди ночи, и, подскочив от неожиданности, я стукнулась локтем о стенку. Посмотрев на экран, я увидела, что это Ван Мо, наш бесстрашный влюбленный Ромео. Не на шутку разозлившись, я пошла на верхнюю палубу. В бинокль я увидела, как от яхты удаляется маленькая фигура китайца, и если днем я решила не говорить с ним о своей осведомленности о его ночных вылазках, то сейчас, поглаживая ноющий локоть, я решила больше с Ван Мо не сюсюкаться. Как только он переоделся на берегу и скрылся из виду, я пошла к себе. У меня было как минимум часа четыре, не меньше. Переодевшись в купальник, я приступила к своему плану. Расстояние до берега я преодолела за десять минут и, оказавшись на берегу, почти сразу же нашла в темноте ласты и шапочку, оставленные китайцем. Забрав их, я не поспешила обратно, решив кое-что проверить, а именно: если наемный киллер захочет с берега поразить цель, где бы он мог залечь? Не спеша обойдя весь берег, я, представив себя в роли киллера, с разных точек пыталась поймать в бинокль неприкрытые места на яхте, но все оказалось напрасно. Вся верхняя палуба была повернута таким образом, что с любой части берега ее закрывала корма яхты. Забрав вещи Ван Мо, я вернулась на яхту и, положив их рядом с собой, расположилась в кресле, укрывшись пледом. Ночной прохладный ветер шевелил мои волосы, пытаясь залезть под плед, но это не помешало мне снова уснуть. Не знаю, сколько прошло времени, но я проснулась от чувства внутреннего беспокойства: так бывает, когда я, ложась спать, знаю, что мне нужно будет проснуться в определенный отрезок времени. Вот и сейчас я открыла глаза и, прислушиваясь к тишине, подошла к борту яхты. Все было спокойно. Ночной ветер и плеск волн лишь слегка нарушали ночную тишину. Взяв бинокль, я посмотрела на берег, и мне стало ясно, чем была вызвана моя тревога. На берегу по всем кустам шарил Ван Мо. Когда он, ничего не найдя, вошел в воду, я вновь села в кресло и взяла в руки речной фонарь с очень сильным отражателем. Через какое-то время послышался звук, характерный для действий человека, пытающегося взобраться куда-нибудь и хватающегося за все, что попадет ему под руку. Буквально через минуту я увидела, как через борт перевалилась фигура китайца. Как только он выпрямился, я включила фонарь, и яркий луч света ударил ему в глаза. От неожиданности он закрыл лицо рукой и попятился, хватаясь свободной рукой за бортовое ограждение. Убрав в сторону фонарь, я спросила у него: