Двойной сюрприз - Кира Морриган

Девчонки были правы – погода в Стокгольме и впрямь менялась, как ей только заблагорассудится…

Ведь еще вчера вечером даже пар изо рта не шел, а руки оставались теплыми, даже будучи не засунутыми в карманы.

Куда пойти?

Выпить кофе? Заглянуть в какой-нибудь маленький музей? Сходить в кино?

Ничего из этого Андреасу не хотелось делать одному…

Друзьями в Стокгольме он еще не обзавелся. С коллегами сблизился не настолько, чтобы после работы приглашать их на чашечку кофе. Или на кружку пива.

Исключение составляли двойняшки, но их Андреас должен был увидеть на днях.

Вернее, на дне. На том самом дне, о котором он столько думал в последнее время. На дне рождении сестренок.

День икс уже завтра, а подарка все еще нет.

Да, пожалуй, тут не до кино…

Бесцельно и бессмысленно Андреас отправился бродить по центру, но вскоре заблудился.

Карманную карту города он сегодня оставил дома.

«Нужно добраться хотя бы до ближайшей станции метро, а уж там есть схема или карта района», – решил он.

…Набережная встретила Андреаса мягким шуршанием синеватых волн и рыжим светом фонарей.

С одной стороны над головой высились остроконечные шпили зданий, с другой к берегу пришвартовывались старые баржи и лодки. Под ногами хрупко рассыпался тонкий слой снега.

Андреас опять пошел наугад, решив полюбоваться набережной по всей ее длине. Уже по привычке он разглядывал витрины редко встречающихся магазинчиков.

И вдруг…

Увиденное на одной из витрин настолько сильно понравилось Андреасу, что ноги сами занесли его внутрь лавочки.

Лавочка громко именовалась «Галереей лучших картин». По крайней мере насчет одной картины Андреас был точно согласен с владельцами лавочки.

Убеленную сединами даму, обнаружившуюся за конторкой, он попросил снять с витрины картину и дать ему рассмотреть ее внимательнее.

Это был и пейзаж, и портрет.

Необыкновенный лес, вряд ли существующий в реальности, окружал тихую поляну. Деревья на картине были одновременно и прозрачны, невесомы, и вместе с тем поражали сочным зеленым цветом. Ветви деревьев оплетались нежными цветами, тонкими побегами, словно паутиной редкой красоты.

К одному из деревьев прижималась лесная нимфа. Нимфа то ли еще не проснулась, то ли сильно утомилась, и теперь обнимала древесный ствол, как любимое дитя, как последнюю опору и единственное прибежище.

Нимфа была так же невесома, стройна, воздушна и прекрасна, как и деревья чудесного леса. Ее сапфировые глаза излучали невинность и спокойствие, губы были чуть тронуты безмятежной улыбкой.

Длинные светлые волосы нимфы были разметаны по ее плечам, груди, бедрам, словно составляя её единственное одеяние…

Андреас смотрел на эту чудесную картину и видел Черстин.

– Понравилось? – бархатным голосом спросила дама.

Андреас лишь молча кивнул, он действительно был не в силах оторваться от созерцания картины.

Наконец из вежливости он спросил:

– А кто же художник?..

– Мой сын, – улыбнулась дама.

– Ваш сын очень талантлив. И что же, тут все картины – его?

– Ну, конечно, нет. Я стала держать эту лавку совсем не для того, чтобы продавать исключительно его работы. Но должна заметить, что они продаются совсем неплохо… А так – здесь у нас представлены молодые художники Стокгольма. Очень много юных женщин-художниц… Вот, например, картина слева в углу…

Андреас посмотрел в указанном направлении, но произведением юной девы не впечатлился.

– Я могу приобрести эту картину? – поинтересовался он.

Дама благосклонно кивнула:

– Конечно же. Зачем, по-вашему, она тут выставлена? Кстати, произведение называется «Эльфийская дева».

Кто такие эльфы, Андреас даже отдаленно не догадывался. Его интересовала сумма.

Дама назвала цену. Андреас присвистнул:

– Однако же… Недешево, скажу прямо.

Дама пожала плечами:

– Эту работу мой сын рисовал пять месяцев. Краски, холст, сами понимаете…

– А почему же нет рамы?

Дама снова пожала плечами.

– Сын говорит, что любая рама смотрелась очень грубо с этой картиной. И дерево, и пластик… Он заявил, что ни во что не станет оправлять картину. Вы, конечно, можете потом выбрать раму на свое усмотрение.

Андреас молча порадовался тому, что на днях успел получить аванс. Стоимость картины составляла почти половину от его аванса… Эх, ладно. Вряд ли он найдет для Черстин что-то лучшее.

И только когда картину упаковали для него, когда он рассчитался и снова зашагал по набережной, только тогда Андреас вспомнил, что для Кирстен у него по-прежнему ничего нет.

Подарить одну картину на двоих сестренкам?

Нет, это казалось Андреасу немыслимым.

В отчаянии он зашел в первый попавшийся торговый центр и приобрел для второй из сестер небесно-голубой блендер. Попросил, чтобы его упаковали в подарочную коробку и перевязали каким-нибудь бантом.

После чего с чувством выполненного долга, с одной стороны, и с некоторыми сомнениями в душе – с другой, с картиной и блендером подмышкой Андреас отправился домой и улегся спать, чтобы хоть немного отдохнуть.

Видимо, в доме были толстые стены и хорошая звукоизоляция.

Волна музыки обволокла Андреаса только тогда, когда перед ним гостеприимно распахнулась входная дверь.

Андреас сразу понял, что перед ним Кирстен.

– Привет! Ты припозднился. Зато куча народу пришла вовремя! Так что поторопись, пока не съели все угощение, – засмеялась она.

Именинница была обворожительна. Подкрашенные тушью ресницы слегка подрагивали, она улыбалась нежно-розовыми губами.

Светлые волосы Кирстен были заплетены в сложную красивую косу. На девушке были синие джинсы клеш и серебристая маечка, руки украшало несколько витых браслетов.

– Кто там? – через толпу гостей к ним протискивалась Черстин. – Это Андреас? Что-то ты к нам не торопился.

Андреас в изумлении открыл рот. Черстин выглядела точь-в-точь так же, как и ее сестра, за исключением браслетов.

Двойняшки были невозможны. Андреас не мог представить себе, как женщина согласна выглядеть абсолютно одинаково с другой женщиной, пусть и с собственной сестрой.

Это может быть удобно в детстве (родителям!), забавно в юности, но ведь девчонкам уже не двадцать лет! К тому же у них праздник, к ним пришли многочисленные гости… Интересно, остальные различают их так же хорошо, как это удается Андреасу?