Нервы - Лестер Дель Рей

– Сестра Мейерс уже едет сюда, – сообщил он. – Мне подготовить инъекции кураре?

– Что ж, это хорошая мысль.

Феррел нисколько не удивился и не стал долго раздумь; вать, чем вызвано предложение Дженкинса. Яд кураре, самый смертоносный из тех, которыми дикие племена Южной Америки пользовались на протяжении столетий, сейчас научились синтезировать в больших количествах, но прибегали к нему лишь в крайних случаях сильного радиационного поражения, когда другие средства уже совсем не помогали.

В лазарете тоже был обширный запас кураре, но за все время работы Феррела к нему обращались только в двух случаях, и воспоминания об обоих нельзя было назвать приятными.

Одно из двух: или Дженкинс до смерти перепугался, или просто слишком сильно хотел помочь – если только он не знал больше, чем ему полагалось.

– Что-то они задерживаются. Должно быть, происшествие действительно серьезное, иначе их уже привезли бы.

– Возможно, – Дженкинс был занят своим делом и не взглянул на доктора: он разводил сухой порошок плазмы в дистиллированной деаэрированной воде. В нее он добавил специальные компоненты для предотвращения плутониевой анемии и перерождения печени. – Слышите сирену: их уже подвозят. Вам лучше пойти вымыться, а я пока позабочусь о пациентах.

Док прислушался. Звук сирены слабо доносился снаружи, напоминая ненавязчивое жужжание. Он усмехнулся:

– Наверное, это Билл. Только он будет ездить с включенной сиреной, когда все дорожки свободны. В любом случае, если вы прислушаетесь, вы заметите, что звук удаляется.

Бил вернется как минимум через пять минут.

Однако он прошел в душевую и стал энергично тереть руки крепким мылом.

– Черт бы побрал этого Дженкинса. С чего это он стал готовиться к операции еще до того, как появились какие-то основания предполагать, что она понадобится. Да еще так тщательно, как будто уже знал что-то, недоступное Феррелу.

Может, так оно и было, или он просто одержим обычными страхами перед всем, что связано с атомной промышленностью, которые так мучают престарелых домохозяек. Однако не похоже, что это так. – Когда Дженкинс вошел, Феррел сполоснул руки, подержал их под струей горячего воздуха из сушилки и нажал на кнопку рядом со штангой, по которой на маленьких держателях выезжали резиновые перчатки.

– Дженкинс, а что там за шум подняли вокруг изотопа R? Я где-то слышал о нем, может быть, от Хокусаи, но сейчас уже не припомню ничего определенного.

– А никто и не знает о нем ничего определенного. В этомто все и дело.

Прежде чем снова посмотреть на Феррела, молодой человек тщательно и долго чистил ногти. Феррел как раз надевал свой белый хирургический халат, который, как и перчатки, выехал на вешалке из стенного шкафа, и Дженкинс подождал, пока он закончит.

– Этот изотоп – еще одна проблема в атомной физике, по поводу которой нельзя ничего сказать наверняка, только «может быть» и «вероятно». Он существует чисто теоретически, и никто еще не смог получить его. Это или абсолютно невозможно, или не получается в маленькой порции материала, реакциями в которой можно легко управлять. В этом-то и заключается главная сложность, как я уже сказал. О нем неизвестно ничего, кроме того, что даже если он реально существует, за очень короткое время он распадается до изотопа Малера. Вы слышали о нем? Да, док слышал о нем. Даже дважды. Первый раз – когда сам Малер и половина его лаборатории взлетела на воздух, наделав много шума. Малер пытался получить сравнительно небольшую порцию нового вещества, которое служило бы инициатором для других реакций. Его ассистент, Майцевич, взял совсем немного этого вещества, и только поэтому на мелкие частички, в пыль, разнесло всего лишь два кабинета лаборатории и троих исследователей. Пять или шесть лет спустя атомная физика достигла той стадии развития, когда любому студенту стало понятно, почему такой сравнительно безопасный материал вдруг решил за миллиардную долю секунды превратиться в чистый гелий, да еще с колоссальным выходом энергии.

– За короткое время – это за сколько?

– На этот счет есть полдюжины теорий, и ни одна из них не правдоподобна.

Они вышли из умывальни, полностью одетые для операции, только без масок. Дженкинс локтем надавил на выключатель ультрафиолетового освещения, чтобы продезинфицировать операционную, и осмотрелся.

– Как насчет ультразвука?

Феррел включил ультразвук и сразу почувствовал, как по всему телу пробежала дрожь от низкого гула, который сопровождал работу генераторов. В свое время техники дважды пытались отладить оборудование и сделали, что смогли, но этот гул все равно остался. Несмотря на это, Феррел не мог пожаловаться на плохое оснащение лазарета. С тех пор, как произошла последняя крупная авария, конгресс штата разработал положение, по которому каждый медпункт должен быть напичкан таким количеством аппаратуры, что ее хватило бы на несколько небольших больниц. Предполагалось, что ультразвук проходит сквозь твердые материалы и проникает в такие закутки, куда ультрафиолету не добраться. Свист, издаваемый генератором, напомнил ему о чем-то, что уже несколько минут еле заметно копошилось на задворках его сознания.

– А ведь аварийного гудка не было, Дженкинс. Они обязательно дали бы сигнал, случись что-нибудь серьезное.

Дженкинс скептически хмыкнул:

– Палмер знает, что все были бы рады задвинуть атомные станции куда-нибудь в середину Моджавской пустыни, и что на конгресс сейчас очень нажимают. Так что с его стороны было бы глупостью во всеуслышание сообщать о том, что у нас произошла очередная авария.

– Вон еще сирена.

Джонс, подсобный рабочий, тоже услышал ее и, взяв новые сменные носилки для тележки, побежал с ними во второй приемный покой. Через полминуты туда въехал Бил.

– Двое, – объявил он. – Будут и еще, как только до них смогут добраться.

Вся простыня была залита кровью, а при более детальном осмотре становилось понятно, что она лилась из разорванной вены. Сейчас ее края были в несколько проколов соединены английской булавкой, вокруг которой образовался сгусток запекшейся крови, и кровотечение прекратилось.

Док с облегчением выключил ультразвук и показал на горло пострадавшего: – Почему меня не позвали туда вместо того, чтобы везти его ко мне?

– Помилуйте, док. Палмер сказал везти их, и я повез, а почему, я не знаю. Кто-то воткнул в него булавку, и они решили, что у него еще есть время. А что, не надо было?

Феррел поморщился.

– Если нужно остановить кровотечение из яремной вены, все средства хороши, традиционные или нет. Что там случилось, и сколько еще будет пострадавших?

– Бог его знает, док. Мое дело возить их, а не задавать вопросы. До встречи.

Он затолкал свежие носилки на тележку, развернулся и выехал. Снаружи его ждал маленький двухколесный тягач, который и возил эти передвижные носилки. Феррел укротил свое любопытство и направился к больному. Поправив маску, Додд присоединилась к нему. Джонс быстро раздел пострадавших, наспех обтер и повез к столам посреди операционной.