Безнадежная - Аника Громова

Но, конечно, компенсируем расторжение контракта. Я изучила его положения и...

Слушать Наташа перестает.

Получается, ее просто подвигают. Она откидывается на спинку стула и достает телефон, чтобы написать об этом в сообщении Милане. В том, что та к этому не имеет никакого отношения, Наташа не сомневается. Слишком искренне она вовлекалась. Но появляется мелочное желание пожаловаться ей на Игоря.

Логинов — с другой стороны. Очень удобно, получается, перекинуть сделку на Карину, явно более жесткую. А параллельно окучивать и отвлекать саму Наташу.

— Я так понимаю, смысла возвращаться в редакцию для меня нет? — спрашивает она.

— Мое предложение перекинуть тебя на другой мой портал все еще в силе, — говорит Игорь.

Вот же жук.

Она замечает, как он хмурится, когда реагирует на собственный смартфон. Поджимает губы, переворачивает экраном к столу, смотрит на Наташу уже более тяжелым взглядом. Значит, Милана уже успевает прочитать и наехать на него.

Это не очень важно, на самом-то деле. Пускай и немного утешительно.

— Обойдусь рекомендательным письмом, — отрезает Наташа.

И поднимается из-за столика.

Больше всего ей не нравится, как неприятно сжимается сердце от мыслей о Логинове. Со всем остальным справиться куда проще — как бы обидно не было, как бы не хотелось сорваться.

Она не срывается. Но и не чувствует себя сохранившей собственное достоинство, когда покидает ресторан, не прощаясь с Игорем и Кариной.

Глава 10

— Ты разве не собираешься на работу? — с недоумением спрашивает Даниэлла, когда утром Наташа привычно рано поднимается, но даже не шевелится в сторону сборов.

Нет, не собирается.

— Там меня сегодня не очень ждут, — просто отвечает Наташа.

Она чувствует себя странно. Потому что даже отпуска для нее обычно оборачивались рабочими задачами. За последние годы она слишком привыкла к тому, что на работе живет. И теперь внутри нее образовывается вакуум, который не заполнить даже злостью на кого бы то ни было.

Хоть на Карину, хоть на мягкотелого Игоря, хоть на самого Кирилла.

Это — простое ничего.

— Заболела? — осторожно уточняет Даня.

— Да, но не я.

Не она. Приболели процессы. А у нее нет возможностей их как-то пролечить.

Остается только смириться.

Она собирает волосы в хвост и, затягивая чуть туже пояс домашнего халата, просто начинает заниматься какими-то рутинными делами. Заправляет посудомойку, перебирает продукты в холодильнике. Перенаправляет таким образом привычную утреннюю энергию в хоть какое-то русло.

И пытается представить, что в ее жизни ничего не идет наперекосяк. В конце концов, она обязательно выкарабкается. Не с такими проблемами справлялась. Не с первой работой расстается.

— Ладно, сама расскажешь, если захочешь, — произносит в некоторой растерянности Даня.

Да, до дочери эту информацию тоже нужно как-то донести. Она ведь, пока учится, на ее обеспечении. Любые возможные изменения в финансовом плане необходимо прояснять, а не прятать голову в песок.

Просто именно сегодня именно этим ей и хочется заняться.

Спрятаться от всего мира, включая саму себя.

Даня уходит на свою учебу. И Наташа остается утром в квартире одна. Ей непривычно. Она обращает внимание на то, что в уведомлениях на смартфоне появляются сообщения как от Кирилла, так и от Миланы. Но принимает ответственное решение их проигнорировать.

В конце концов, таких дней у нее не выдавалось давно — свободных, меланхоличных и посвященных только обволакивающей пустоте.

И именно ей Наташа и собирается предаться.

* * *

Увидеть Кирилла на пороге своей квартиры Наташа не ожидает совсем.

Она открывает дверь, твердо уверенная в том, что сейчас увидит доставщика с пакетами с продуктами, которые заказывает в приложении. Поэтому даже не спрашивает ничего в домофон, да и не смотрит в дверной глазок. О такой оплошности она моментально жалеет.

— Что ты здесь делаешь? — спрашивает она, не спеша запускать Кирилла внутрь.

— Ты не отвечала на мои сообщения и звонки, — пожимает он плечами. — Что мне оставалось делать?

Например — ничего.

Она бы ответила, возможно. Просто позже. Сильно позже. И ему, и Милане, и всем на свете. Только вернулась бы в свой ресурс.

Для этого всего-то надо взять себя в руки. Ей не потребуется много времени.

Просто...

Стоп.

— Откуда ты знаешь мой адрес? — уточняет Наташа уже чуть более стальным тоном.

Она ему адреса точно не давала. И к себе не приводила, чтобы он мог просто запомнить. Значит, он как-то озаботился тем, чтобы разведать личную информацию.

Это откровенно напрягающий момент с его стороны.

— Игорь, — просто отвечает Кирилл.

Так, словно это — нормально. Наташа не видит в подобном ни грамма романтики. Мало того, что она предстает перед ним в домашнем халате и растрепанная, так еще и само по себе это... Не очень здоровое поведение.

Может, с точки зрения традиционной романтики прошлых столетий это и мило, но Наташа так не думает.

— Не пустишь меня внутрь? — спрашивает Кирилл.

— Для чего?

— Поговорить. Не через порог же.

— Не думаю, что ты приехал, чтобы сказать мне что-то, что нельзя говорить через порог. А я не суеверная. Так что...

Так что чего он вообще ожидал?

— Ты когда-нибудь бываешь чем-то довольной? — интересуется Кирилл. — Мне начинает казаться, что нет.

— А ты бываешь прямолинейным? Я в этом тоже начинаю сомневаться.

Кирилл вздыхает. Опускает плечи. Наташа перекрещивает руки на груди.

— Прямолинейно так прямолинейно, — говорит он. — Ты мне понравилась. Очень понравилась. Ты не пытаешься смотреть на меня заискивающе или как-то еще. И я решил, что мне стоит самоустраниться от сделки. Чтобы не возникало конфликта интересов. И чтобы ты не думала, что я ухаживаю за тобой из-за этого.

А она думала.

— Ты мог бы устраниться, не вставляя мне палки в колеса, — отрезает Наташа. — Я бы выкупила издание сама.

— Тебе бы это понравилось? — спрашивает Кирилл. — Сомневаюсь.

Зря.

— Я хотела оставить за собой это издание, потому что хотела сделать его значимым, а не из упрямства, — с долей усталости отвечает Наташа.

Он, может, и думает, будто успел ее раскусить. Но это не так. Упрямством ради цели она могла бы поступиться.

Толку-то теперь об этом говорить.

— Об этом я не подумал, — признает Кирилл. — Простишь мне мою ошибку?

Наташа передергивает плечами.

Это все становится слишком нелепым. Она вздыхает. И отшагивает чуть в сторону, чтобы все-таки Кирилла