Покровители - Алексей Живой

При подъезде к самолету Гризов, прежде всего, осмотрел массивный хвост и несколько разочаровался, не увидев пулеметной турели. «Ну да, подумал он, это же мирный рейс, для журналистов, только вот авиакомпания явно не «Аэрофлот», а скорее «Минобороны». Да и капитан, не капитан, а майор ВДВ. Кто же на этой линии за стюардесс?»

В этот момент массивная хвостовая рампа опустилась, став мостом, по которому «УАЗик» с ходу заехал в огромный салон самолета, как во чрево кита. «Вот это сервис, промелькнуло у Антона в голове. Интересно, попытался развеселить он себя, а выгружаться мы тоже будем сходу, или на ходу?»

Заехав внутрь, «УАЗик» остановился в самом хвосте, припарковавшись между двумя массивными джипами системы NISSAN Patrol, микроавтобусом TOYOTA и еще одним «УАЗиком». Никаких танков и бронемашин, прикрепленных к полу и стенам, Гризов не заметил, что еще больше настроило его на мирный лад, хотя расслабляться было рано. Летели они все-таки в только что оккупированную страну, где еще теплилась война, а не в «Минеральные воды» попить нарзану.

Выйдя из машины, майор Корнеев указал в начало огромного салона где, виднелась группа людей.

– Тебе туда, – сказал он на прощанье, – суточные на неделю, а также инструкции получишь у полковника Губанова, начальника этого полета. Он же твой непосредственный начальник на время пребывания в Ираке.

Гризова опять потянуло возмутиться, но обстановка не располагала. Едва за прибывшими успела закрыться хвостовая рампа, как, запустив свои четыре турбореактивных двигателя, «Ил-76МД» стал плавно выруливать на взлетную полосу. Корпус самолета завибрировал от носа до кончика массивного хвоста.

Антон не придумал ничего лучшего, как пробраться между машинами к людям и найти полковника Губанова. Это оказалось не сложно. Когда он выбрался из-за корпусов, прикрепленных специальными тросами к полу машин, то увидел оставшуюся часть салона «Ил-76МД», которая была разделена на две части. Самолет был военно-транспортным, и для людей в нем предназначались только грубые деревянные на вид лавки по бортам, на которых, как курицы на жердочке, могли расположиться несколько сотен десантников. Но в данный момент десантников не было, зато борт вез в Ирак по своим делам нескольких дипломатов, и оставшаяся часть салона была принудительно облагорожена.

Видно, дела были срочные, иначе служители министерства иностранных дел наверняка воспользовались бы более комфортабельным самолетом. К металлическому полу транспорта прикрутили около тридцати относительно мягких кресел, разделив их на две части метровой пластиковой перегородкой. «Ну, прямо первый и второй класс, решил Гризов, увидев эти удобства». Кресла были с подлокотниками, но стандартного советского образца «радость инквизитора». Их видимо сняли с утилизированного «Ту-134».

В салоне первого класса перед креслами, которых было установлено шесть штук в два ряда, установили пару столиков. На них уже стояло несколько початых бутылок коньяка и две полупустых бутылки водки. Вокруг которых была разбросана всякая копчена снедь: колбаса, суджук, шинка, карбонат, шейка. Дипломаты, скинув пиджаки, заполняли, как могли время длительного перелета событиями, рассказывали друг другу анекдоты и громко смеялись.

В салоне второго класса, который отстоял от первого метров на пять, кресла стояли в пять рядов по пять штук. Четыре ряда из них было частично занято. Здесь расположились коллеги-журналисты, разодетые по большей части как сам Гризов, обложенные всякими сумками и котомками. Было также четверо человек с телекамерами, одетые в попсовые костюмы с галстуками, которые при последующем знакомстве оказались московскими телевизионщиками, летевшими делать сюжет о жизни беднейшего населения Ирака. Гризову они как-то сразу не понравились. Уж если летишь снимать беднейшее население, так хоть сам оденься согласно обстановке. Впрочем, это было их дело.

Антон нашел полковника Губанова, который сидел в первом ряду и пил водку с журналистами из «Московского вестника» и военного еженедельника «Красная звезда», крепкими накаченными ребятами. Эти, наоборот, с первого взгляда Антону понравились. Типичные журналисты, любители побывать в горячих точках и поквасить водки в компании для снятия нервного стресса. Коктейль из этих ощущений и составлял смысл их жизни на данном этапе. Поскольку Гризов предпочитал в жизни то же самое, то быстро сошелся с корреспондентами, выпив за знакомство и единение журналистов всех городов. После чего, он закусил предложенным огурчиком, и предъявил свой аусвайс полковнику Губанову. Тот вяло кивнул, сказал «Садись, где хочешь, лететь долго, инструкции получишь по прибытию в Багдад» и продолжал возлияние с московскими корреспондентами.

Гризов направился к пустовавшему последнему ряду кресел, но по дороге уже на следующем ряду завязал знакомство с блондинкой Натальей, девушкой из Самары, корреспондентом журнала «Военная машина». Рядом с Натальей, как она представилась, сидел Василий, фотокорреспондент газеты «Новая Смена» из Свердловска и журналист отдела новостей Петя из той же газеты. Все журналисты, успевшие перезнакомиться за время краткого перелета из Москвы, откровенно обрадовались новому человеку в массовке и предложили присесть, благо одно место пустовало. Антона долго упрашивать не пришлось. Он присел, пропустил пяток рюмок «Сибирской водки», закусил сардинкой, и ему стало хорошо, как и дипломатам из первого класса.

Потрепавшись где-то с полчаса с коллегами и добравшись до следующего ряда, где гуляли журналисты из Краснодара и Владивостока, он задержался там еще на полчаса. На четвертом ряду сидела компания попсовых телевизионщиков, где Антон только обменялся рукопожатиями, хотя его уже слегка развезло и тянуло на знакомство с поцелуям к единственной смазливой корреспондентке из этой группы, вся роль которой читалась на ее лице с первого взгляда: «Вася, мы слышим вас хорошо, что у вас происходит…Вася?». Тем не менее, он смог сдержаться, и в результате, часа через полтора, когда самолет уже был высоко в небе и далеко от родного Питера, добрался таки до пустующего пятого ряда, за которым уже начиналась парковка джипов.

Кинув сумку на соседнее кресло, изрядно захмелевший Гризов рухнул в кресло. Чем заняться выбор был небольшой. Поскольку иллюминаторов в этом самолете не было, и посмотреть с небес на землю не имелось никакой возможности, приходилось убивать время либо разговорами, либо сном. Разговаривать он уже не мог, язык заплетался, да и не с кем было, один сидел на последнем ряду. Читать тоже не хотелось, в салоне было темновато, да и никаких книг и газет он с собой не взял. Можно, конечно, было попросить у коллег, но плохое освещение, утренний недосып и хмель решили эту проблему: минут через двадцать таких размышлений Гризов просто уснул.

По всей видимости, проспал он не меньше трех часов. А когда проснулся, то ощутил, что крупно замерз. Самолет монотонно гудел всеми своими четырьмя двигателями. Вдоль бортов гигантского транспорта дуло так, что ни о какой герметичности не могло быть и речи. Антон пожалел, что не захватил с собой ватник. Как ему вдруг припомнилось максимальная скорость»Ил-76МД» составляла 850 километров в час на высоте одиннадцать тысяч метров. А на такой высоте было ужасно холодно. Тут уже и до космоса не так далеко.