Линия соприкосновения - Михаил Шуваев

— Отсюда мы с вами можем сделать два вывода. Первый: мой артефакт не уникален, появился второй — значит таких предметов, скорее всего, много.

— Почему много? Их, может быть, всего два и есть, — пожал плечами Айво.

— И оба находятся на Земле? То есть все артефакты Вселенной собраны у нас, и мы являемся монополистами? Так, что ли? — Айво молчал, и полковник продолжил: — Второй вывод: все они между собой как-то взаимодействуют…

— Почему все? Какие все? — снова не согласился Блумберг. — Ну да — Шар и Параллелепипед подошли друг другу, но… — В поисках поддержки Айво посмотрел на Сноу, но тот сидел, подперев голову руками и, задумавшись, смотрел куда-то в сторону. — Вы хотите сказать, что есть основания считать, что все артефакты — два, три, четыре — неважно, сколько их, могут составлять единое целое?

— Конечно! — Джонсон с энтузиазмом открыл сейфовый ящичек, достал оттуда Параллелепипед и вынул его из мешочка. — Вот, смотрите, кроме крошечной выемки, которая, как выяснилось, предназначается для шара Добровольского, на бруске есть еще несколько мелких насечек и выемок, которые могут оказаться элементами крепежной системы для других артефактов!

Айво машинально взял артефакт, который протянул ему полковник и стал его внимательно разглядывать. В следующую секунду шторм, бушевавший снаружи, достиг своего крещендо. С оглушительным грохотом стена из бетонопластика разлетелась на куски от многотонного удара гигантской волны. Ворвавшийся поток воды мгновенно затопил столовую и пронесся дальше со скоростью курьерского поезда. Сокрушая всё на своем пути, пенящаяся мутная вода подхватила беспомощных людей и повлекла их дальше вместе с обломками дома. Несколько раз мигнул и померк свет, рассыпавшись напоследок снопом ярчайших искр.

Ричарда швырнуло на берег, немного проволокло по песку и мелкой гальке и отпустило. С трудом шевеля руками и ногами, он постарался отползти как можно дальше, чтобы следующая волна не утащила его обратно в море. Но, к счастью, все последующие огромные валы, опрокидываясь на побережье, не обладали той же силой, что волна, разбившая дом Джонсона. Сноу с трудом перевернулся на спину и понял, что он весь опутан водорослями, которые оборвал у дна и выкинул на берег шторм. Темнота и ветер лишь осложняли процедуру сдирания зеленых мокрых стеблей. Наконец, он смог встать и оглядеться. Рядом с ним все было погружено во тьму, лишь чуть в отдалении горели фонари на набережной Зандворта, да два-три уцелевших садовых светильника на территории, где находился разрушенный теперь дом полковника.

Сноу сунул руку в карман и с облегчением вздохнул: коммуникатор не выпал! Он быстро нашел нужное меню и включил поиск маяка Блумберга. Зеленый огонек почти сразу замигал на экране. Присмотревшись, Сноу сориентировался и двинулся вправо — туда, куда указывал вектор направления.

— А-а-айво-о-о! — позвал он, сложив руки рупором и стараясь перекричать грохот волн и вой ветра.

Штормовой порыв сорвал крик с губ и унес в темноту. Со стороны дороги, отстоящей от берега на сотню метров, ударил яркий луч света — подтягивались спасатели. Рядом с ним, в метре над поверхностью промелькнуло что-то большое и тут же растворилось в ночи.

— А-а-а!.. — донесся из темноты чей-то крик.

Ричард, увязая в песке и постоянно падая, побежал на голос. Дорогу себе он освещал включенным коммуникатором. Очередная волна, видимо девятый вал, достала его и, свалив с ног, потащила в море. Ричард растопырился как краб, пытаясь хоть как-то задержать сползание в бушующую пену прибоя. Это ему с грехом пополам удалось, он затормозил скольжение и на четвереньках отполз подальше. Встав, он снова крикнул, и до него донесся ответ: Блумберг был где-то совсем рядом. В темноте вспыхнул неяркий огонек, и Сноу понял, что это светится МИППС Блумберга.

— Айво?

— Здесь я! — донеслось сквозь грохот штормового прибоя.

Сноу пошел на свет и через несколько метров споткнулся о распростертое на песке тело. Рядом сидел человек со светящимся коммуникатором в руках.

— Айво! Живой?

Ричард потряс шведа.

— Да живой я, живой. Вот полковник намного хуже. Кажется, он утонул… захлебнулся.

Сноу вновь посмотрел на распростертое тело и внезапно схватил его поперек, поднял и, перевернув вверх ногами, стал сильно встряхивать. Из носа и рта полковника толчками полилась вода.

— Ну же, полковник! Давай оживай, оживай, черт тебя возьми!

Джонсон натужно закашлялся. Айво вскочил на ноги и забегал вокруг. Сноу продолжал встряхивать полуживого полковника. Тот хрипел и булькал.

— Всё, Ричи, всё, хватит! Клади его! — прокричал Айво.

Их осветили два мощных фонаря.

— Вы пострадали? Требуется помощь? — это подоспели спасатели.

— Вот, сначала ему.

Ричард осторожно опустил Джонсона на песок. Полковнику в рот тут же сунули кислородную трубку и стали производить различные манипуляции.

Через десять минут Сноу и Блумберг отогревались в большом реанимационном флайте, а над полковником продолжали колдовать медики.

— …произошел сбой в программе, и волнорезы поднялись со дна с большим опозданием — несколько очень крупных волн достали с десяток прибрежных домов и смыли в море. До сих пор нашли не всех пропавших, — сказал им один из спасателей.

Негромкие разговоры врачей за ширмой прекратились. Ричард и Айво тревожно переглянулись.

— Доктор, как там он? — негромко спросил Сноу.

— Жить будет, — выходя из-за занавески, ответил врач. — Но у него очень сильное сотрясение мозга, и мы ввели его в состояние искусственной комы. Прогнозы можно будет делать только после детального обследования в госпитале. Пока всё.

— Спасибо, доктор.

Сноу скинул теплосберегающий плед, которым его укрыли санитары, и повернулся спиной к решетке вентилятора, откуда дул горячий воздух. Насквозь промокшая одежда никак не хотела высыхать, а переодеваться в казенные обогревающие костюмы не хотелось. Детективы переглянулись.

— Айво, а где Шар? — вкрадчиво спросил Ричард.

Блумберг молча выпростал руку из-под накидки и показал завернутый в обрывки мокрой салфетки Шар.

— Молодец! — искренне похвалил его Сноу. — Жаль, вот только Параллелепипед полковника теперь не найти, наверное.

Швед снова полез в карман и так же молча достал влажный прямоугольник. Сноу уставился на артефакт, а потом перевел восхищенный взгляд на Блумберга:

— Айво, у меня просто нет слов! Ты молодец! Сохранить и Шар, и Параллелепипед, да еще и полковника вытащить из воды!.. Знаешь, я потом всё это в рапорте отражу, предложу поощрить.

— Вот это было бы неплохо, — несколько оживился Блумберг. — Особенно если зарплату повысят! А то всё только обещают… А полковника ты откачал, не прибедняйся. У меня бы он так и помер на пляже. К тому же не я его вытащил, а нас обоих просто выбросило на берег, а кто за кого держался — это еще посмотреть надо. Он, кстати, боец — пытался плыть и даже меня толкал до последнего. Хоть и еле ходит…