Моя любимая рыжая ведьма - Мария Лунёва

— Да, учитель Сальвовски. Хвостом перед ним не крутить, глазки не строить и томно в его сторону не вздыхать, — отчеканила я.

— Молодец, правильно все уяснила, — похвалила меня учитель. — А иначе, Малика, всю жизнь свою подстраиваться под его нрав придется. Не быть ведьме главой в семье, где мужчина ведун. Не станет он скакать под твою дудочку. Свернет в бараний рок и вывернет в нужную сторону. Осторожнее, Малика, с ведунами не шутят. Даже если кажется, что перед тобой мужчина с легким веселым характером, не обманывайся. Этот соф Эсгер не так прост, слишком быстрый и прыткий, и мнение его чужое похоже не волнует вовсе.

— Интересные у вас рассуждения о мужчинах, — проворчал профессор соф Валлари. — Я не думаю, что в нашей компетенции, учитель Сальвовски, вмешиваться в личную жизнь студентов. Они взрослые люди — сами разберутся с кем им спать, с кем дружить и за кого замуж выходить.

— Правильные у меня рассуждения. Ведун — это не некромант. Это вы своей жене полностью потакаете и ужом ради нее вертитесь. С профессором соф Эсгер такой номер не пройдет. И кто, как не мы, подскажем им в нужный момент как лучше поступить, где поостеречься, а где и вовсе замереть и ничего не делать.

Мне бы сейчас призадуматься обо всем, что сказала мне Сальвовски. Но мой мозг просто отказывался это делать, он хотел только одного — спать. Прикрыв глаза, я снова задремала. На подсознании уловила момент, когда меня подняли и понесли. Потом опустили на что-то мягкое, а под головой оказалась подушка. Счастливо мурлыкнув, я повернулась на бок. Для полного комфорта обхватила подушечку руками и, выдернув из-под головы, прижала к животу. Какое блаженство. Никто не стонет, не тарабанит в стену, не дергает повар, требуя, нести кружки с элем клиентам. Наконец-то возможность просто сомкнуть глаза и насладиться сладкими снами.

— Спи, ведьмочка моя, — шепнули мне на ушко. — Скоро ты станешь засыпать только в моих объятьях.

— Мечтать не вредно, — хрипло из чистой вредности буркнула я, — мне ведуны не нужны. Вы вредные и себялюбивые зануды.

— Да кто же тебя спросит, рыжик, — услышала я в ответ. — Суждено тебе быть женщиной зануды.

* * *

— Малика, — кто-то меня сильно тряс за плечо и голосом Рояны надоедливо жужжал над ухом. — Малика, ты так всю практику проспишь. Вставай уже, в самом деле, сутки дрыхнешь. Мне скучно, ведьма ты бесстыжая. Утро на улице, птички поют. Вставай!

Боги! Какие птички?! Да какое мне дело до того, поют они или молчат. Но вот обдумав еще раз услышанное, я ухватилась за совсем другую часть фразы, а конкретно про то, что уже утро. Утро!

— Сколько я сплю? — недоверчиво пробурчала я хриплым голосом

— Сутки, — выдохнула Рояна, — как вчера в повозке уснула, так весь день и всю ночь проспала. Совесть у тебя есть, ведьма? Все обживаются, бегают, осматриваются, боевикам глазки строят, личную жизнь налаживают, а я тут сижу над тобой и охраняю твой сон. Где твоя совесть, Малика?

Подумав еще немного, я решила, что совести у меня отродясь не было и нечего ею обзаводиться. Схватив подушку, я уткнулась в нее носом и продолжила спать. В утренней тишине до меня доносился скрип деревьев, пение птиц, стрекот насекомых и гневное сопение Рояны.

— Ну, знаешь, — фыркнула подруга. — Я сейчас этого белобрысого целителя позову. Пусть он тебя в чувство приводит, — решила она напугать меня.

— Да хоть лысое умертвие тащи, — огрызнулась я.

Ну почему это я вдруг должна вставать?! Ну и пусть у нас практика, но тот факт, что сейчас каникулы тоже никто не отменял. А на каникулах положено что? Правильно, спать и бить баклуши. Вот именно этим я и хотела сейчас заниматься.

— Малика, не поступай так со мной, — взвыла темная ведьма, — там столько красавчиков. Наши же всех разберут, мне никого не достанется. Ну, вставай, ведьма ты рыжая. Ну, пошли красоваться перед ними, я одна не могу, мне стыдно и страшно.

Поняв, что она от меня не отстанет, я все-таки распахнула глаза и привстала. Эта зануда была уже при полном параде. Ее грудь выгодно обтягивал лиф голубого сарафанчика, на голове изящно повязанный белоснежный платочек, на плечиках — легкий синий плащ. Вот прямо бери и влюбляйся.

— Рояна, а к чему столь шикарный вид? — поинтересовалась я. — Думаешь, это уместно в лесу, мы все-таки на природе?

Наряженная ведьма только недовольно сморщилась и покосилась на выход из палатки.

— А они все так вырядились, что мне среди девчонок лахудрой ходить, — пробурчала подруга.

О Трехликий, сдурели они там все, что ли. Они свою сотню растений собрались в таком виде копать. Покачав головой, я рухнула навзничь на что-то мягкое. Да я определенно спала на земле, но ощущалось, словно на перине лежу. Никакого запаха плесени и мышей. Надо мной чуть дрожала от порыва ветра крыша палатки. Плотная ткань казалась надежной и крепкой. Никаких дыр, потертостей. Не соврал ведун, это вовсе не те палатки, что стаскивали к повозкам наши боевики, чтобы им провалиться.

Тяжело обреченно вздохнув, я села и вытянула ножки. За ночь черное шерстяное платье изрядно измялось и сейчас смотрелось на мне тряпкой. Схватившись за подол, я стянула его со своего тела и осталась в одной тоненькой белоснежной сорочке, которая едва прикрывала мои бедра. Поднявшись и потянувшись, осмотрелась. Сумки с вещами обнаружились в углу сваленные кучей.

— А вещи чего не разложила? — полюбопытствовала я. — Мятое же все будет.

Рояна лишь махнула рукой в их сторону. Ну да, где их тут развешивать. Из удобств только два лежака да четыре угла палатки. Страшно представить, где я сейчас умываться буду. Может, какие умывальники тут придумали. Слабая надежда на цивилизацию у меня все-таки имелась. Присев над сумкой, я зарылась в нее, подыскивая что-нибудь подходящее. Чистые панталончики и сорочка обнаружились сразу. А вот с выбором платья пришлось повозиться. Не хотелось ничего нарядного.

Что я, дурочка какая, по полям в бальных платьях скакать?!

Мое внимание привлекло невзрачное коричневое шерстяное платьице. И ворот стоечка и рукава запястья скрывают, и длина в пол. Идеально, чтобы затеряться на фоне наших новоявленных бабочек, коих похоже решили изобразить все девушки с нашей группы. Зажав выбранную одежду в руке, я поднялась и, обернувшись, замерла…

На входе в палатку стоял высоченный светловолосый ведун и пожирал меня таким знакомым голодным взглядом.

Опустив глаза вниз на свое тело, я поняла, что он сейчас видит. Ткань моей сорочки не скрывала ничего: ни полную грудь, ни линию бедер. Да и короткие отделанные кружевами панталончики, кокетливо выглядывающие из-под сорочки, только добавляли пикантности ситуации. Ойкнув, я развернула платье и прикрылась им.

— Вы чего так врываетесь! — вскипела я. — А если бы я, вообще, раздетой оказалась?

Мужчина сглотнул и плотоядно улыбнулся.

— Это было бы лучшее, что я видел, солнышко мое, — прошептал он и облизнулся. — Студентка, вы не могли вы выйти? Мне нужно осмотреть вашу подругу, — менторским голосом скомандовал Жеан Рояне.