Один шанс есть - Сергей Самаров

– Руслан вашу машину знает. Вы знаете его машину. Подъезжайте туда, где вы его высадили сегодня. Он будет там стоять. И поезжайте за ним. Это недалеко...

– Хорошо. Дороги сейчас загружены. Буду только минут через сорок.

– Дороги сейчас почти свободны.

– В моих краях загружены.

– Я жду вас, Виктор Васильевич...

Евсеев отключил трубку, на всякий случай записал номер телефона Алиахмета Нуровича на бумажке и бумажку оставил на видном месте на своем письменном столе. Обычно жена не трогает то, что лежит у него на столе. Но – мало ли... На случай, если он не позвонит ей.

Потом переложил в тайник под подоконником семьдесят тысяч долларов. Жена этот тайник знает и добавит десять тысяч сюда же.

– Ерема, едем...

* * *

– Мне рассказывал о вас Вагиз...

Виктор Васильевич сидел в низком кресле рядом с журнальным столиком, а сам Алиахмет Нурович прогуливался по кабинету, откровенно любуясь своей походкой и гибкой тренированной статью. Внешне подполковник проигрывал физически и хозяину кабинета, и мощной глыбе тела бывшего борца Руслана, но совсем не был уверен, что эти два человека смогут справиться с ним в рукопашной схватке. И потому статью Алиахмета Нуровича не любовался, зная, как легко ломается такая стать и расплывается в бесформенную массу всего-то с пары точных акцентированных ударов.

– Это он делал напрасно, я предупреждал его, кстати... – Подполковник выразил откровенное недовольство. – Мне такая реклама не нужна...

– Вы в каких отношениях с Вагизом? – напрямую спросил Алиахмет Нурович.

– Ни в каких... Я иногда откликаюсь на его просьбы.

– То есть вы не входите в число его близких друзей?

– Нет, не вхожу.

– Но сегодня вы к нему ездили.

– К чему эти вопросы? – прервал разговор Виктор Васильевич. – Это преамбула или просто болтовня, предшествующая основному разговору?

– Будем считать, что это преамбула.

– Да, я сегодня ездил к нему с вопросом о работе. Сразу признаюсь, что мне нужна работа. То есть мне нужны деньги, большие деньги, и срочно, и я намеревался обсудить с Вагизом этот вопрос. Среди моих знакомых нет людей, которые могли бы располагать такими деньгами, как Вагиз, и я вынужден был обратиться к нему.

– И что он вам ответил?

– Я не застал его.

– Утром я звонил ему. Он был в офисе...

– Значит, потом уехал. Я не обговаривал встречу заранее.

– Это неважно. Я хочу предложить вам работу по тому же профилю, по которому вас использовал Вагиз. Сколько вы берете за одноразовую работу?

– Это зависит от сложности работы. Но я всегда ставлю непременные условия, и Вагиз с этими условиями был согласен.

– Я слушаю...

– Во-первых. Никакой мокрухи... Я не желаю брать на себя лишнее в своей же стране.

– Это сложно, но это выполнимо.

– Во-вторых, я принципиально не работаю против государственных органов. Любых государственных, даже самого мелкого уровня. Я слишком много лет и сил отдал сохранению государства, чтобы сейчас работать против него. Если вас это устраивает, перейдем к конкретике...

– Это меня устраивает. – Алиахмет Нурович даже усмехнулся. – Что касается конкретики... Пожалуйста...

Виктор Васильевич посмотрел прямо в глаза «заказчику», понимая, что длительная пауза призвана, чтобы оценить то, что будет сказано потом.

– Что вы скажете относительно знаменитого сейфа Вагиза?

– Сейф как сейф, – никак не показал своей реакции Виктор Васильевич. – Сложный, да, но можно справиться...

Перед его глазами в этот момент промелькнула картина, которую пришлось наблюдать в тот момент, когда сам Вагиз, показывая сейф, распахнул дверцу. Пачки долларов занимали там почти целую полку. Этого хватило бы на то, чтобы трижды выкупить из плена рядового Юденича. И потом, когда Вагиз расплачивался с Евсеевым за работу, он каждый раз открывал этот же сейф, словно показывал, что доллары у него не кончаются. Похвастаться Вагиз любит...

– Если можно справиться, то будем обговаривать условия. Итак...

Договорить Алиахмету Нуровичу не дал звонок мобильника.

– Я слушаю. Понял. Как прошло? Да... Я уже предупредил. Везите его туда. Я сам скоро приеду... Вместе с Русланом. И сразу позвоните Холмогорову...

Алиахмет Нурович убрал трубку в чехол и посмотрел на Руслана:

– Арби с делом справился. Дальнейшее уже на тебе лежит, сам будешь с тем мужиком договариваться.

– Я договорюсь, – пообещал Руслан.

Алиахмет Нурович повернулся к подполковнику, чтобы продолжить разговор...

Арби чувствовал себя стопроцентным охотником, умным, многоопытным, все предусмотревшим. Стопроцентный – это когда у тебя в руках оружие, а у твоей жертвы оружия нет, и она ничего не сумеет против тебя предпринять. В самом-то деле, что может этот сосунок, студентик, сделать против вооруженных и опытных парней, которых взял с собой Арби. Ничего не сможет. Он даже и пикнуть не посмеет. По рылу, по рыхлому взгляду видно, что даже сопротивления не окажет. А если и окажет, то сломать такое сопротивление проще простого.

Московский мальчик из хорошей семьи – так это называется, розовощекий, до безобразия избалованный, не знающий никогда и ни в чем отказа... Откормлен лучшими продуктами, наверное, и от черной икры порой отворачивается. И привык, что все важные дела за него решает папа...

Вот пусть папа и решит его дела в очередной раз. Это вполне по силам такому папе...

Арби невольно сравнивал этого Гошу Холмогорова со своими братьями, оставшимися в далеком горном селе. Всегда голодные, всегда готовые рискнуть ради того, чтобы что-то добыть для себя или для семьи. Вырастут настоящими мужчинами. Такими мужчинами, которые будут брать, не спрашивая, считая своим все, до чего дотянется рука. Настоящие горцы и абреки, не чета московским ублюдкам, которые способны только на то, чтобы бабушек в трамвай подсаживать. Да и то лишь в случае, если в трамвае ездят. Такие же, как Гоша, трамваем, наверное, в жизни не пользовались... Папина машина... Своя машина, как только права папа купил... И ни разу парень не приложил собственных сил, чтобы добиться чего-то в жизни. Ну, может быть, от силы в школе и в институте потом зубрил что-то... Это, по понятиям горца, не есть приложение сил...

Гоша подъехал к этому дому уже минут десять назад. Позвонил по мобиле, как хорошо видел Арби в бинокль. Хоть стекла в машине и тонированы, но даже в осеннем сумраке и при свете дворового фонаря, под которым Гоша машину поставил, видно было, как он звонил. Но в дом не поднимался. Днем он сюда же завозил подружку. Поэтому Арби сделал законный вывод – сейчас ее ждет. Долго же та собирается! Что за отношения! Арби давно бы научил свою подружку собираться быстрее. Не положено мужчине так долго ждать...