Записки Черного Властелина - Александр Дихнов

И, пожалуй, тут стоит ненадолго остановиться на персоне Бугая, ибо личность это была колоритная, хотя бы по меркам С. Хмари. Разумеется, Бугай – это было прозвище, при рождении мальчонку нарекли Риком (в сокращенном варианте, как в полном – не помнил никто, в том числе, и он сам). Столь же очевидно, что Бугаем, как его величали все, включая собственных родителей, он был прозван благодаря особенностям своего телосложения. Бугай не был великаном, его даже высоким назвать трудно, но если при почти шести футах роста человек кажется поперек себя шире – согласитесь, аналогия напрашивается. При этом обширный торс Бугая отнюдь не смотрелся бесформенной массой – нет, его мускулатура выглядела рельефной, как у хорошо тренированного атлета, и производила впечатление устрашающей физической мощи. Впечатление верное и не раз подтвержденное на практике. Так, большинство жителей деревни считали Бугая болваном или даже откровенным придурком, но последним, кто позволил себе вслух обсуждать его интеллектуальный уровень, стал года три назад кузнечный подмастерье, тоже малый не страдавший от дистрофии. После того как пятнадцатилетний Бугай (он родился всего несколькими месяцами раньше Эрика и Джерри, хотя и казался намного старше) без всяких эмоций, деловито и буднично избил шутника до полусмерти и едва не оставил калекой, его никто никогда не задевал. Хотя, стоит признать, понять общественное мнение нетрудно: лицо Бугая – низкий лоб, тяжелый, чуть скошенный подбородок, массивные надбровные дуги, под которыми прятались маленькие глазки, с трудом способные принять какое-то выражение, – действительно не располагало к... Да, в общем-то, ни к чему не располагало, кроме желания отойти подальше. Однако те, кто, как Джерри или Эрик, знали Бугая давно и хорошо, были куда осторожнее в оценках, и попроси их кто-нибудь дать характеристику своему товарищу, ограничились бы единственным – крайне неразговорчив.

Но молодой трактирщик, например, считал это качество Бугая едва ли не самым ценным – поговорить он и сам был горазд. Во-первых, так думалось лучше, а во-вторых... Ну, приятно же послушать себя любимого.

Вот и теперь, выстроив события в некую последовательность, Джерри начал:

– Надо посоветоваться. Хреновые дела творятся! Слыхал чего-нибудь?

Вместо ответа Бугай аккуратно расколол очередное полено, но его товарищ ничего другого не ожидал и приступил к рассказу о вчерашнем появлении черных, сегодняшнем приезде волшебника со свитой рыцарей-светоносцев и завтрашних проблемах Эрика. Мы, конечно, повторяться не будем, но стоит отметить стиль изложения: четкий, сухой, но с сохранением необходимых деталей – он нисколько не напоминал болтовню деревенских зевак или цветистые байки менестрелей, а больше всего походил на военный рапорт. Причем где-то на уровне совещаний генштаба... По завершении повествования Джерри сразу, без раскачки, перешел к анализу (для пущей подвижности мысли он встал и принялся расхаживать по двору, точь-в-точь как Эрик утром по причалу):

– Давай посмотрим теперь, чего у нас получается. Первое – это черные с их Ним... тьфу ты, имечко!.. Мразом, одним словом. Волшебник говорил всяческие ужасы про могилы, злые чародейства, даже Черного Властелина помянул, и – ей-богу! – вроде не врал. Не похож он на трепача. Тогда что же? Прикинь, Бугай, нежить жуткая прям средь бела дня по деревне шляется, и хоть бы хны! А что с ними сделаешь? Кто захочет башкой, а то и чем похуже, рисковать? Паршиво. Да еще от меня им чегой-то надо! Это чего, интересно знать?! Мы, понятно, можем много за себя думать, но вообще-то наше дело маленькое, а, Бугай?.. Хорошо было б счесть, будто у черных в башках что-то с чем-то перекрасилось, но они не больно похожи на путаников. И это уж паршивей некуда! Хоть бы выяснить через кого... А-а, ясно, что не выйдет. Остается, кажись, одно – держаться от них подальше, хорониться по углам, пока...

Поскольку самым логичным продолжением было «пока они меня не найдут – деревня-то небольшая», Джерри умолк, остановился и, недовольно скривившись, сплюнул. Целил он в цыпленка, неведомо как забредшего в эту часть двора, но выстрел не удался: плевок прошел мимо, и это было сочтено дурным предзнаменованием.

– Ладно, второе. Волшебник и рыцари. – Джерри для убедительности продемонстрировал два пальца, но потом, подумав, отогнул еще один. – Пожалуй, и третье тоже, потому как большого согласия я меж ними не приметил. Капитан рыцарский так на черных смотрел, что слепой поймет – хочет он их извести! Только вот без помощи волшебника скорее уж самих рыцарей прямо в панцирях поджарят. С корочкой, мать их рас-так! Хотя вчетвером супротив двух десятков – это тот еще вопросик... Да и волшебник-то, сдается мне, не прочь своим подмочь. Может, он просто на людях не хотел, а вечерком отловят где-нибудь Мраза со товарищами и втихаря того... Да нет, все равно шуму не оберешься – как чародейство начнется, так вся округа мигом на ушах окажется. – Джерри заметил, что слишком увлекся оценкой шансов противоборствующих сторон, и вернулся в главное русло: – Ну, положим даже, светоносцы угрохают черных иль выгонят отсюда. Что они тогда будут делать? Либо то, что им скажет волшебник, либо нет, но это вряд ли... Но вот чего захочет волшебник, это, брат, совсем непонятно. Ты скажи мне, зачем он в нашу дырень пожаловал? Сокровищев мы вроде не находили, в делах волшебных тут никто не бум-бум, а Добра и Зла ихнего и вовсе не трогали. И ведь колдун не какой-то там завалящий, а сам Бьорн Скиталец – про него одного больше легенд сказывают, чем про всех остальных, вместе взятых. Совет Светлых Сил он создал, все герои и короли эльфьи с ним за ручку здоровались, даже с самим Черным он, грят, схлестывался. Я вообще думал, что он тыщу лет как помер, а тут на тебе – прямо на отцовский постоялый двор приперся... Зачем, а? Только не говори мне, Бугай, что он тоже по мою душу приехал! Однако не без причины – это точно. Черные знали, что он сюда едет, да еще и поспешает, как может. Да-а, Скитальцу мне тоже лучше на глаза не попадаться, а уж рыцарям и подавно. Одна надежда, что все они будут друг другу мешать и под ногами путаться, да только мы им в том никак поспособствовать не можем, а...

Здесь опять-таки наиболее логичным выглядело предположение: «Если и тем и другим нужен я, то для начала они мной и займутся, и еще спасибо придется говорить, ежели порознь», но Джерри вновь не стал его оглашать – он и без того был достаточно напуган. Настолько, что предпочел вернуться в сидячее положение и завершающую часть принялся излагать без всякого задора:

– Последнее – это Эрик. Головной боли и так хватает, но раз уж я ляпнул сдуру про похищение, надо как-то выкручиваться. Ежели, конечно, Элли его того... не пошлет по самое некуда. Можно попытаться подстроить, чтоб послала... Где они обычно по вечерам воркуют? На речке, в маленькой лощине за мельницей? Надо бы сходить, послушаем, а заодно глядишь... – Тут мысли Джерри неожиданно потекли в совершенно новом направлении, и речь слегка утратила связность: – А если наоборот... М-м... Денег и лошадей Эрик сможет достать, я ему объясню что да как... Шум, гулянье, за потехой никто ничего не заметит, а утром уже далеко будем... Только вот ежели поймают, то за такие дела... Ой, блин... Уж лучше я пойду с Мразом поужинаю... А поймают-то как пить дать. Куда нам деваться? Чай, не станем в лесах сидеть, как зверье... Не, похоже, надобно будет поссорить их слегка, и вся недолга. А жаль... Слышь, Бугай, а может, ты чего хорошего скажешь?