Один в поле - Андрей Ерпылев

— И что они? — Против своей воли, Рой заслушался плавно текущей речью горца, о котором не думал больше, как о дикаре: ему казалось, что тот рассказывает ему долгую волшебную сказку, как когда-то бабушка на ночь.

— Они? — удивился рассказчик. — Вы.

— Я родился в городе. Среди моих предков не было горцев.

— А какая разница? Ну пусть не твои предки, пусть предки его, — коричневый палец указал на сладко спящего Зариса. — Или его… Или его… — Рой не видел, на кого указывал горец, но перед его мысленным взором проплывали спокойные умиротворенные лица товарищей. — Главное, что люди возомнили, будто мы не только те, кому следует поклоняться и возносить жертвы. Среди них появились толкователи, велящие им сделать то или иное от нашего имени. И когда мы увидели, что люди нашим именем принялись убивать других, точно таких же, как они, людей, вся вина которых заключалась лишь в том, что они жили не тут и возносили хвалы не нам, — наше терпение иссякло. Мы ушли от них.

— Забавная сказка. Но я своими глазами видел обычных людей среди вас… — Он хотел сказать больше, но вовремя прикусил язык:

«Перед тобой враг, — напомнил он себе. — А ты не предатель…»

— Я не враг тебе, — вздохнул горец. — И ты — не предатель, потому что тут нет никакой тайны… Эти люди по-прежнему верят в то, что мы — их боги. Они все эти годы лукавили, признавая ваших богов для вида, чтобы сберечь свою веру. И до сих пор верят, что защищают нас, не позволяя вам забираться в сердце Зартака.

— А те люди?

— Это… — великан замялся. — Это — жертвы. Знал бы ты, мальчик, каких усилий нам стоило убедить здешних людей отказаться от кровавых жертв. Эти люди — те, кого они принесли нам в жертву, оставив связанными замерзать в снегу на полпути к Священной Вершине. И мы не разубеждаем их, потому что иначе они будут убивать пленных…

— Значит, те, кого я видел, — ваши рабы?

— Зачем же так? Они свободны, как любой из нас. Мы никого не держим силой.

— Ага! — не поверил Рой. — Свободны умереть, замерзнув в снегу по пути домой… Какие же вы великодушные, птицеловы! Я в это не верю.

— Ты не прав. Остаются с нами только те, кто этого хочет. Остальных мы возвращаем домой или туда, куда они хотят. Ты не забыл, мальчик? — горец улыбнулся снова — Мы же умеем летать по воздуху…

— Я этому не верю, — упрямо повторил капрал. — Ладно, вы такие добрые, пригреваете людей, взятых в плен, чтобы угодить вам. При этом, правда, убивают других, но я сейчас не об этом.

— Я весь внимание.

— Зачем вы убили мою сестру? — выпалил Рой. — Кто такой этот ваш лжепророк Мах Сим?

— Сестру? — В глубине золотистых глаз горца отразилось непонимание. — Ну-ка..

Он приблизил свое лицо вплотную к лицу Роя, заглянул ему в глаза… Молодой солдат видел перед собой два наполненных золотым пламенем колодца, которые будто высасывали его душу…

— Я так и думал. — Великан удовлетворенно вернулся на свое место, оставив ошеломленного Роя моргать глазами. — До чего же странные вы существа — люди! Так переплетаете все в своем крошечном мозгу, что и не разобраться сразу, что к чему…

— Я жду ответа.

— Как бы тебе объяснить… Тот, кого ты называешь Мах Сим, — не один из нас…

— Лжепророк, прикидывающийся вашим именем? Я так и думал!

— Погоди. Я пока просто сказал, что он — не один из нас. И не из вас. И не из местных. Он вообще не отсюда.

— Из Островной Империи? Шпион?

— Нет. Он не из нашего мира.

Мысли Роя заметались, будто перепутанные пташки в тесной клетке.

«Не из нашего мира… Тогда… откуда?..»

— О-о-о! Тебя унесло совсем не туда, — рассмеялся горец. — Демоны, крадущие людские души, обернувшись людьми, — это худшие из сказок, придуманных вами!

— Какой же иной мир, кроме преисподней, ты имел в виду? — с вызовом спросил Рой. — Существуют только этот мир и тот, — он притопнул ботинком по земле, удивившись, что способен шевелить ногами. Шевельнул пальцами рук — получилось. Потянулся к автомату — неудача.

— Погоди, — досадливо поморщился гость. — Я думаю, как тебе все объяснить. Но как объяснить слепому, что такое горы, когда он способен ощупать только один из камней? Как объяснить ему, что такое море, когда ему доступно лишь ощущение воды в ладонях и вкус соли на языке? Как объяснить ему, что такое Мировой Свет…

— Я видел Мировой Свет, — с гордостью перебил его юноша.

— О-о-о! Так ты — избранный? — В словах горца не было сарказма. — Это очень хорошо. Миллионы людей никогда не увидят ничего подобного, хотя твердят о нем на каждом шагу. Давай попробуем так… Закрой глаза. Да не бойся — я не буду высасывать кровь из твоих жил. Это бывает только в ваших глупых книжках, которыми вы друг друга пугаете, как малые дети.

«А чего я, собственно, боюсь? — подумал Гаал. — Он бы мог убить меня беспомощного уже сто раз. И меня, и Зариса…»

Он опустил веки, но, к удивлению своему, продолжал видеть все вокруг, словно те вдруг стали стеклянными. А потом непреодолимая сила подняла его вверх. В испуге он бросил взгляд вниз и увидел спящего друга и пулемет, и себя, сидящего рядом, привалившись к огромной каменной глыбе.

«Я умер?»

— Прекрати городить глупости, — голос горца был чуть раздраженным. — Ничего с тобой не случится.

«Куда он несет меня?»

Рой оглянулся, но не увидел рядом смуглого тела. Он был один и поднимался все выше и выше. Накрыла паника, но тут же растворилась в уверенности:

«Я же сплю. Мне все это снится».

— Если тебе так спокойнее, — думай так.

Горца внизу, на стремительно уменьшающейся площадке, не было. Не было его и рядом. Зато — руку протяни — уже маячило небо, превратившееся в туманную стену. Миг — и Рой летел в мутном мареве, ожидая промозглого холода, но не чувствуя его.

— А куда тогда девался рядовой Бекту? — спросил он, чтобы отвлечься: все-таки ему было не по себе.

— Он тоже был у нас, — спокойно ответил горец. — Он хотел вернуться назад. Чтобы еще раз увидеть Мировой Свет, но заблудился в облаках, которые ты сейчас принимаешь за туман, и провалился в расселину, скрытую снегом. Ваш командир — смелый человек, ничего не скажешь — пять раз прошел рядом с ним, но не услышал его. Горы — капризная штука, Рой: можно сказать вполголоса слово на одной вершине, и тебя услышат на другой, а можно кричать во весь голос, но тебя не услышат в двух шагах. Только лавину вызовешь на свою голову. Мы не могли бросить его умирать.

— Ты сказал, что он был у вас. А где он сейчас?

— Где? У себя дома, в маленьком городке на берегу реки. Он не хотел больше убивать других людей, как не хочешь этого ты.

— Я? — Рой сказал, что хочет убивать, но вдруг понял, что это — ложь. — Я солдат, — только и смог сказать он.