Обречённая - Тери Терри

– Для человека свойственно сомневаться в своих решения, – наконец ответил папа. – И прежде всего я не политик, а человек.

Я нечаянно звякнула вилкой о тарелку, и папа обернулся, будто только вспомнил о моем существовании.

– И что же вы двое планируете на сегодня? Уроки?

– Пап! Я уже сделала английский, математику и естествознание на эту неделю. Школа точно завтра закрыта?

– Полагаю, что так.

– Значит, сегодня мы можем отдохнуть, – решила я. Шарлиз звала меня к себе, но я сомневалась. А тут вдруг резко решилась. – Мы идем к Шарлиз.

– Не думаю, что на улице безопасно.

– Это вопрос жизни и смерти!

– Что ж. В таком случае…

– Она живет всего лишь за углом. Мы можем поехать, если хочешь.

– Так будет лучше. Я договорюсь. На восемь?

– Да, хорошо.

Папа Сэм, сославшись на работу, не стал дожидаться пудинга. Глядя, как он идет к дверям, я вдруг подумала, что в личном общении он по-настоящему приятный человек. По телевизору об этом ни за что не догадаешься.

– У тебя классный папа, – замечаю я.

– Случается.

– Кажется, он не возражал, что я задаю так много вопросов – надеюсь, я не перегнула палку, – я внезапно забеспокоилась. – Но когда он заговорил о молодежи, я не смогла удержаться. Это не страшно?

– Поверь, Ава, он любит хороший спор – иначе зачем бы ушел в политику?

В словах угадывается раздражение, и я вдруг понимаю, что Сэм не принимала участия в разговоре. Наверное, почувствовала себя лишней.

– Тебе тоже стоило высказаться. При мне ты не стеснялась, почему сейчас промолчала?

– Он бы это оценил, пожалуй. Все в порядке, Ава. Ему не достался такой умный ребенок, как ты.

– Сэм! Перестань…

Дверь открылась, и я покачала головой, оборвав себя на полуслове. Внесли поднос со сладостями. Огромными кусками шоколадного торта.

– Мой любимый! Спасибо, – поблагодарила Сэм. – Можете отнести папе наверх вместе с чаем? И проверьте, заказал ли он машину для нас на восемь.

– Конечно, мисс.

Дверь закрылась, и Сэм откусила кусочек торта.

– Вкуснятина!

– Мы правда пойдем к Шарлиз?

– Ага.

– В смысле, к Шарлиз Лейтон?

К той самой, которая по популярности уступает разве что Сэм. Но Сэм куда приятнее Шарлиз. Такое слово к той вообще не применимо.

– Именно к ней.

– Слушай, она же твоя подруга, иди без меня. Я прекрасно проведу время за книгой. Необязательно брать меня с собой.

– Нет, обязательно. Я сделала естествознание, а мы договорились, что после я выберу нам занятие.

– Она знает, что я приду?

– Да, я предупредила.

– Она не возражает?

– Конечно же, нет.

– А что там за вопрос жизни и смерти?

– Никогда не угадаешь с Шарлиз. Будет жаловаться или на парней, или на сложности с выбором наряда. Можешь поучаствовать. – Она подмигнула, а я подумала, что она, наверное, не догадывается, как мало меня интересует то и другое.

Нам сообщили, что машина уже ждет.

Мы забрались в салон, проехали одни ворота, затем другие и выехали на дорогу. Водитель скоро повернул налево и миновал пару особняков – получилось не совсем «за углом», учитывая размер домов, но все же минутах в пяти ходьбы.

На въезде – камера. Ворота открываются, за ними – еще одни, и мы въезжаем во двор.

Дом Сэм даже меньше этого. Этот большой и более новый, современный. Водитель помогает нам выбраться.

– Когда возвращаетесь, мисс? – спрашивает он.

– Мы позвоним, – отвечает Сэм.

Главная дверь открывается.

– Сэм! – это Шарлиз, она обнимает Сэм. – А это Ава?

– Да. Привет.

– Входите. – Она буквально подпрыгивает от нетерпения, восторга и еще чего-то. Лицо Сэм принимает озадаченное выражение.

– Так в чем дело? – спрашивает Сэм.

– Ничего такого, правда. Просто хотела убедиться, что ты приедешь.

– Зачем?

– Идем же. – Шарлиз берет Сэм под руку и тянет по длинному коридору к двери. Оттуда доносятся смех и голоса – не мы одни прорвались за оцепление, или же все ее друзья попросту живут рядом.

За дверью оказалась огромная комната. Здесь повсюду были диваны, укромные уголки, столы со стульями, а в дальнем конце за барной стойкой стоял бармен. Собралось много народу, парней и девушек, некоторых я даже видела в школе. Но Сэм сразу выделяет взглядом одного парня: он развалился на диване в компании девочек, которые смотрят на него с жадным вниманием.

– Здесь Лукас? – удивляется она и, взглянув на Шарлиз, качает головой. – Что ты наделала?

Шарлиз смеется.

– В смысле «Ромео»? Просто скажи «спасибо».

– Шарлиз!

Лукас (видимо, это он) поднимается и подходит к нам. Высокий кудрявый парень, и мне кажется, будто я его где-то видела, хотя мы точно не встречались. «Ромео», сказала Шарлиз. Ах да. Вот почему он показался знакомым. Это его Сэм рисовала. Но то была намеренная карикатура, а живой Лукас воплощал почти идеального Ромео. Шарлиз наверняка видела рисунок Сэм и провела параллели.

Лукас улыбается одной Сэм, а она краснеет и стесняется. Он подходит вплотную, и она смотрит ему в глаза.

Ага, понятно. Значит, вот в чем дело.

Они хорошо смотрятся вместе: оба привлекательные, брюнет и блондинка.

Шарлиз берет меня под руку и, сказав, что просто обязана представить всем, уводит прочь, оставляя Лукаса и Сэм наедине.

Я послушно следую за ней, отвечаю, когда ко мне обращаются, стараюсь влиться в общение, но осознаю, что это место и эти люди мне чужие.

Хотя нет, все наоборот, верно? Это я чужая для них. Странная. И теперь, среди толпы, я чувствую себя еще более одинокой.

– Я рад, что ты пришла, – говорит Лукас. – Надеялся вновь увидеться.

Я вижу, как уходят Шарлиз с Авой, и не могу подобрать слов.

– Это и есть твой репетитор? Та девушка, с которой ты пришла.

– Ава? Да, она помогает мне. Я отстаю по всем предметам, кроме рисования. Но Ава – друг, – говорю я и понимаю, что это правда. Не стоило ее заставлять приходить сюда сегодня: ей здесь будет не по душе. Да и мне тоже.

– Шарлиз показала мне твои рисунки. У тебя и правда талант.