Золотой Будда - Клайв Касслер

Даже теперь он продолжал следовать старым традициям.

В колледже он преуспевал во всех политических дисциплинах, поэтому никого не удивил тот факт, что ЦРУ предложило ему работу после окончания университета. Хуан Кабрильо был именно тем человеком, в котором они так нуждались в качестве нового агента. Он был умным, но не занудой, уравновешенным, но не скучным, был способен на поступок, но никогда не терял головы.

Владея испанским, русским и арабским языками, он также проявил себя как мастер в сложном искусстве маскировки и воровства. Будучи заброшенным в страну, он легко угадывал человеческие настроения. Бесстрашный, но умеющий держать себя в руках, он за каких-то пару лет стал ценным агентом спецслужб.

После этого была Никарагуа.

В паре с другим агентом ему надо было сдержать развитие прокоммунистического режима, и здесь Кабрильо впервые сбился с пути. Это была старая как мир история — слишком много генералов и слишком мало солдат. В Вашингтоне генералы решили применить оружие, а расплачиваться пришлось коренному населению Никарагуа. А когда начали рваться снаряды, много солдат оказалось на линии огня.

Кабрильо был одним из них и прикрывал собой своего партнера.

Теперь его напарник, взобравшийся высоко вверх по карьерной лестнице ЦРУ, выплачивал ему старые долги. Он находил им клиентов по всему миру, но ни разу еще гонорар не достигал настолько астрономической цифры.

Единственное, что были должны сделать Кабрильо с его командой, — это выполнить невозможное.

Пока Кабрильо заканчивал водные процедуры и одевался, Казим вместе с Линкольном продолжали заниматься каждый своим делом. До полуночи Казим успел засечь еще одного кита, а Линкольн сыграл в тридцать две игры о Клондайке, и вдвоем они прочитали три журнала, принятые на борт в Сан-Хуане. Линкольн отдал предпочтение статьям об авиации, в то время как Казим зачитывался автомобильными новостями.

Честно говоря, никакой особенной работы для них и не было, «Орегон» шел вперед совершенно самостоятельно.

Полчаса спустя — свежий и одетый в свободные слаксы, белую облегающую рубашку и блейзер от Билла Бласса — Хуан Родригес Кабрильо сидел в кают-компании за большим столом красного дерева. Линда Росс заняла место напротив и потягивала диетическую колу. Рядом с ней, просматривая какие-то бумаги, устроился Эдди Сенг. Марк Мерфи нашел себе место ближе к центру и развлекался тем, что затачивал о ремень свой складной нож. Он находил это занятие успокаивающим и время от времени проверял результат, разрезая листок бумаги.

— Как продвигается операция? — задал вопрос Макс Хэнли.

— Наш объект захватил с собой двести миллионов долларов, — легко сказал Кабрильо.

— Ух ты! — отреагировала Росс. — Это огромная сумма.

На противоположном конце стола перед огромными, от пола до потолка, мониторами стоял, держа в руках лазерную указку, Майкл Халперт. Он включил мониторы и ожидающе уставился на Кабрильо, который кивнул ему, давая таким образом понять, что можно уже начинать.

— Работу нам заказали из Вашингтона через нашего адвоката в Вадуце, Лихтенштейн: стандартный контракт, половина сейчас, половина по окончании. Мы уже получили пять миллионов долларов из десяти. Их отмыли в нашем банке в Вануату, а затем перевели в Северную Африку, чтобы, как мы все согласились, использовать их для похищения золотого идола.

— Сдается мне, — сказал Мерфи, разрезая ножом бумагу на тоненькие полоски, — что после всех этих махинаций нам стоит просто украсть «Золотого Будду» для нас самих. Это сэкономит нам черт знает сколько времени. В противном случае, нам просто придется расстаться с нашим золотом.

— Где же твоя корпоративная гордость? — улыбаясь, сказал Кабрильо, прекрасно понимая, что Мерфи шутит, но, тем не менее, принял его слова ко вниманию. — Мы должны сохранить нашу репутацию. Как только мы надуем хотя бы одного клиента, весь мир тут же об этом узнает. И что тогда? Я даже не представляю, где старый моряк сможет подыскать себе новую работенку.

— Ты просто еще не заглядывал в нужные газеты, — сказал Сенг, криво ухмыляясь. — Поищи счастья в «Манила таймс» или в «Болгарском роге».

— Еще одна проблема: кому мы сможем продать ворованную вещь такого размера и с такой историей? — добавила Росс. — Никто не захочет ее купить.

— Почему же? Я знаю одного парня в Греции, — сказал Мерфи, — который мечтает приобрести «Мону Лизу».

Кабрильо замахал руками.

— Достаточно. Вернемся к делу.

На главном мониторе появилась огромная, во весь экран, карта мира, и Халперт указал на их местоположение.

— По воздуху отсюда да Пуэрто-Рико около десяти тысяч миль, — заметил он. — Но по морю значительно больше.

— Мы собираемся высадиться на берег, как только доберемся туда, — сказал Кабрильо. — У нас есть еще какие-нибудь заказы в той части света после того, как мы разделаемся с этим?

— Пока ничего, — доложил Халперт, — но я над этим работаю. Кроме того, я осмелился предложить адвокату сделать нам бонус, если мы доставим объект к условленному времени.

— Сколько и когда? — спросил Кабрильо.

— Еще один миллион, думаю, будет не лишним, — сказал Халперт. — Мы должны уложиться к тридцать первому мая.

— Почему именно к тридцать первому мая? — удивился Кабрильо.

— Потому что именно в этот день они планируют вернуть народу его лидера.

— А, понятно. Что ж, у нас в запасе семь дней, три из которых мы проведем в пути. Значит, мы имеем четыре дня, чтобы проникнуть в засекреченное здание, выкрасть золотой артефакт и перевезти его на расстояние примерно в двадцать пять сотен миль в страну, о которой большинство из нас слышало разве что в школе.

Халперт кивнул.

— Звучит как нечего делать, — сказал Кабрильо.

Чак Малыш Хендерсон обедал сосисками с сыром чеддер, управляя «ситасьоном-Х» и наблюдая за горами, лежащими перед ним. При росте в шесть футов четыре дюйма, Чак весил примерно 280 фунтов. Он закончил университет в штате Висконсин, а затем был завербован секретными службами. Эта работа привила ему любовь к полетам, которая в дальнейшем определила направленность его занятий в частном секторе. Сейчас Хендерсон жалел, что не может закончить свой ланч холодной бутылочкой пива. Вместо этого ему досталась теплая бутылка бленхаймского эля, которую он с отвращением выпил. Проверяя приборы каждые несколько минут, он обнаружил, что они все светятся зеленым светом.

— Мистер «ситасьон» доволен, — сказал он, нажимая на автоматический выключатель, и проверил курс. Спенсер подошел к дверям кабины, постучался и открыл ее.

— Ваша компания договорилась, чтобы бронированая машина встретила нас в аэропорту Макао?

— Не беспокойтесь, — ответил Чак. — Они обо всем позаботились.