Пойдем ловить чудовище! - Ася Плошкина

– А что именно вы изучаете? – поинтересовалась Лёля, чтобы поддержать светскую беседу.

– Всякое, – проводница неопределенно махнула рукой, – сталактиты, сталагмиты, грунтовые воды, минеральный состав, происхождение пещер. – Она чуть подпрыгнула, подтягивая лямки, и в увесистом рюкзаке за ее спиной что-то громко бряцнуло, словно намекая – внутри лежит целая гора важного исследовательского оборудования.

– А правда, – Петрик чуть ускорил шаг, чтобы поравняться с Эржбетой, – что эти туннели прогрызли гигантские подземные улитки?

– Петрик! – В голосе Лёли звучала укоризна. – Не слушайте его, он вечно городит всякую чушь.

– Отчего же? – Эржбета остановилась, вытащила из кармана пухлый блокнот и карандаш, сделала короткую запись. – Довольно интересное предположение. Хотя, по правде сказать, немножечко безумное. Но где бы была наука без сумасшедших гипотез? Мы бы до сих пор думали, что Земля стоит на трех китах, а болезни вызывают злые духи. – Тут она мечтательно посмотрела куда-то вдаль и произнесла: – Веселые были времена… – и, словно опомнившись, тут же добавила: – То есть… Я хотела сказать, темные. Времена были очень темные.

Эржбета как будто смутилась и некоторое время шла не проронив ни слова.

– А чудовище? – нетерпеливо спросил Петрик.

Проводница вопросительно посмотрела на мальчика.

– Выходит, правда, что в этом подземелье есть чудовище?

– В любом подземелье есть чудовище, – Эржбета остановилась и посмотрела на Петрика так, словно он только что спросил, действительно ли дважды два – четыре.

– И вы его видели? – взволнованно спросила Лёля.

– Случалось, – нехотя ответила Эржбета.

– Какое оно? Большое, страшное, с огромными зубами?

– Как посмотреть, – задумчиво произнесла исследовательница пещер и двинулась вперед, словно ставя точку в этом разговоре.

Лёле казалось, что они идут уже целую вечность, и, судя по сердитому пыхтению Петрика, в его голове крутились такие же мысли. Девочка где-то читала, что в темноте ощущение времени искажается – без солнца наши внутренние часы теряют ориентиры, и, проведя в подземелье пару часов, можно запросто решить, что прошла целая ночь. Вдруг впереди забрезжило бледное призрачное сияние. Лёля даже потерла глаза, чтобы убедиться – ей это не пригрезилось. Но вокруг и правда стало светлее – чтобы видеть, куда наступаешь, уже можно было обойтись без фонарика. Темные каменные стены окрасились в причудливый сине-голубой цвет, Лёле и Петрику сделалось немного не по себе – кто знает, откуда может исходить это потустороннее мерцание?

Туннель сделал резкий поворот влево, и друзьям открылась удивительная картина: теперь стены подземелья украшало множество причудливых тонконогих грибов. Похожие на светильники, они источали мягкий зеленоватый свет и чуть покачивались из стороны в сторону, словно повинуясь движениям воздуха в пещере.

– Ого! – выдохнул Петрик. – Так можно здорово сэкономить на электричестве!

– Природа выдумала много всяких чудес задолго до того, как это сделали люди, – через плечо бросила Эржбета, шлепая по лужам маленькими ножками в массивных ботинках. – Взять хотя бы эти грибы – я называю их грибосветами – чем не настольные лампы? А ведь есть еще светящийся планктон, и водоросли, и насекомые! И если говорить об электричестве – применение ему нашли только пару веков назад, хотя молнии бушуют в небе вот уже миллионы лет. Век Просвещения – вот это было время! – В глазах Эржбеты за круглыми очками вспыхнул неподдельный восторг.

– Вы так много знаете, – с уважением проговорила Лёля. – Наверное, вы очень долго учились.

Только сейчас девочка поняла, что не может даже предположить, сколько лет их спутнице.

– Строго говоря, – Эржбета поправила очки. – Если учесть, что новые научные открытия совершаются каждый день, процесс обучения становится бесконечным.

– М-да, – процедил Петрик, с досадой пнув ногой мелкий камешек.

Он очень живо представил, как спустя много лет, седовласый, немощный, поросший паутиной, все еще сидит за школьной партой, а коварные ученые только и думают, как бы назло ему открыть еще что-нибудь новенькое.

Впереди снова показалась развилка. Не колеблясь ни секунды, Эржбета повернула налево, и Лёля с Петриком последовали за ней. Так они шли еще некоторое время, вновь и вновь поворачивая то в одну сторону, то в другую. Иногда Эржбета останавливалась, доставала из рюкзака баночки, пакетики, скребки и собирала в них кусочки горной породы или несколько капель влаги, покрывающей стены. Поначалу Лёля пыталась запоминать дорогу, рисуя в уме воображаемую карту подземелья. Выходило что-то устрашающее и крайне запутанное. Девочка гадала, где они сейчас находятся, – дошли до самой Великаньей горы или вернулись к берегу и блуждают где-то под городом. Но очень скоро Лёля сбилась со счета и решила положиться на Эржбету, которая шагала по каменному лабиринту так, словно была у себя дома и шла из кухни в гостиную.

Туннели становились все теснее, один поворот следовал за другим, и Лёля, спотыкаясь от усталости, уже хотела попросить Эржбету остановиться, чтобы хоть немного отдохнуть, но вдруг прямо над ухом услышала тоненький неразборчивый писк. Девочка обернулась, но никого не увидела – только уходили в темноту километры петляющих каменных туннелей. Через несколько десятков шагов Лёле стало казаться, что светящиеся грибы, стоит поравняться с ними, тянутся вперед и поворачивают к ней продолговатые шляпки. Писк тем временем превратился в назойливое жужжание – словно уже не один, а множество тонких голосков повторяли и повторяли свой навязчивый мотив. Лёля бросила взгляд на Петрика – тот явно ничего не замечал и только шел себе вперед, сердито бормоча под нос что-то о дурацких подземельях и дурацких чудовищах. Девочка на несколько мгновений прикрыла глаза, стараясь вслушаться в раздражающий писк. Сначала у нее ничего не получалось, но очень скоро она смогла различить одно слово: «Беги».

Слово это повторялось на все лады и звучало из всех уголков темного скалистого прохода.

– Беги, беги, беги! – монотонно попискивало у Лёли над ухом множество голосов.

Пытаясь понять, кому принадлежат эти голоса, девочка принялась вертеть головой во все стороны и вдруг замерла на месте, широко раскрыв глаза. Грибы! Невероятно, но именно грибы, тревожно покачиваясь и мерцая пульсирующим светом, раз за разом повторяли свой призыв.

– Беги, беги, беги! – раздавалось со всех сторон, и мысли у Лёли в голове заметались с невероятной скоростью.

Разве грибы могут разговаривать? Наверняка, все это Лёле просто почудилось – от усталости и плохого освещения еще и не такое может случиться. Но что, если нет? Что, если грибы и впрямь хотят о чем-то предупредить? В конце концов, если уж неподалеку бродит чудовище, почему бы не быть и говорящим грибам? А если они хотят предостеречь, то от чего? Чудовище? Но тут все и так понятно – любой, кто посреди ночи по доброй воле спускается в подземелье, без всяких подсказок знает, что его ждут нешуточные опасности. Так кого же все-таки нужно бояться? Точно не Петрика – он, конечно, может быть совершенно несносным, но вряд ли это повод бежать. Эржбету? Лёля с сомнением посмотрела на маленькую проводницу – та, смешно переваливаясь под тяжестью необъятного рюкзака, шлепала по влажному каменному полу. И что в ней такого страшного? Милая, забавная и совершенно безобидная – разве она может быть опасной?