Сибирь и сибиряки. Тайны русских конкистадоров - Александр Александрович Бушков

казаком. В Москве, в Оружейной палате, хранится несколько его подлинных знамен. Особый интерес представляет одно из них: синее, с широкой красной каймой, расшитой затейливыми узорами и по углам – розетками в виде цветов. Узоры и цветы, в общем, неинтересны. А вот кое-что другое…

В центре на синем фоне нашиты две фигуры из белого холста – стоящие на задних лапах единорог и лев, в точности такие, что поддерживают щит с гербом Великобритании.

Никакого «английского следа» тут искать не следует. Это русские государственные символы! Как и в Англии, лев и единорог («инрог») с давних времен использовались в русской геральдике. Лев олицетворял собой силу и могущество, единорог был символом благоразумия, чистоты и строгости нравов. Их можно увидеть и на монетах Московского государства, причем золотых, и на государственных печатях. Сохранился трон Ивана Грозного, где пониже двуглавого орла прикреплены лев и «инрог».

Так что «вольный» казак Ермак, якобы обычный наемник на купеческой службе, отправился в сибирский поход под знаменем с московской государственной символикой. Казаки, конечно, были народом своевольным, но вряд ли кто-то из них осмелился бы самовольно изготовить такое знамя – за подобные штучки в те времена можно было быстро лишиться головы. Отсюда вытекает вполне убедительная версия: за походом Ермака в Сибирь стояло государство в лице Ивана Грозного. Расклад простой: при неудаче или в случае серьезных осложнений с сибирскими татарами всегда можно откреститься, свалив вину на выходки «частных лиц». А знамя… Ну что – знамя? Казаки – известные своевольники, мало ли что им в голову взбредет…

Тактика, прекрасно известная давно и повсеместно. На море ее в те же времена успешно применяли англичане, опоздавшие к разделу богатых золотом американских земель меж Испанией и Португалией. Официально Англия войны против Испании не вела, Боже упаси, англичане – сугубые джентльмены и международное право соблюдают. Однако по Атлантике и прибрежным американским водам в немалом количестве плавали совершенно частные лица, пираты родом из Англии. Перехватывали испанские «золотые караваны», которые везли в метрополию золото, серебро, драгоценные камни – а позже, объединяясь в неслабые бригады с пушками, нападали на богатые испанские прибрежные города и грабили их дочиста.

В ответ на жалобы испанских дипломатов официальные лица в Лондоне разводили руками и с сокрушенным видом объясняли, что это озоруют для своей собственной выгоды преступные элементы, с которыми у британской короны нет никакой возможности справиться. Если благородные доны их изловят и перевешают, правительство Ее Величества будет это только приветствовать – ведь чернят репутацию Англии, ироды-самовольщики…

Испанцы все понимали, но доказать ничего не могли. Меж тем как-то так получалось, что значительная часть золота и самоцветов оседала в подвалах Тауэра (игравшего роль не только главной государственной тюрьмы для важнейших преступников, но и королевской сокровищницы). Иные «джентльмены удачи» получали потом звания адмиралов английского флота. Один из них завершил свою карьеру губернатором английской Ямайки. Другой и того пуще – получив титул, стал основателем и поныне существующего герцогского рода. Некоторые, правда, попадали за решетку либо на виселицу – но исключительно те, кто мало отстегивал «крыше» в лице британских монархов или недостаточно гибко колебался в соответствии с текущей политической линией (примеры – позже).

Гораздо раньше ту же тактику освоили новгородцы. Их лихих ушкуйников, грабивших на Волге всех подряд, без различия на мусульман и православных, снаряжали в походы за долю в добыче богатые новгородские бояре и купцы. А командовали ими сплошь и рядом новгородские воеводы, на какое-то время, понимаешь, ушедшие в отпуск со службы. В ответ на все протесты ордынских ханов и русских князей новгородские официальные лица разводили руками и с сокрушенным видом объясняли: это «балуют робяты молодые», с которыми у новгородских властей нет никакой возможности справиться. Новгородские пираты обнаглели до того, что создали самую настоящую русскую Тортугу – город Хлынов (на месте которого располагается нынешняя Вятка). Чтобы разгромить это флибустьерское гнездо, на время оставили распри и объединили усилия московский великий князь и казанский хан, отправив к Хлынову объединенное войско…

Кстати, атаман Иван Кольцо за два года до того, как ограбил ногайское посольство, воевал против тех же самых ногайцев, нанеся им несколько чувствительных поражений. Воевал, как установлено историками, при тайной поддержке и подстрекательстве Москвы, для которой ногайские орды представляли нешуточную угрозу. Ну а потом времена изменились и потребовался уже мирный договор с ногайцами – однако Ванюха, в политических тонкостях и дипломатических играх разбиравшийся плохо, при виде старых неприятелей не смог удержать руки в карманах.

Точно так же в Англии угодит за решетку, а потом и на плаху знаменитый пират (по совместительству еще поэт и автор философских трактатов) Уолтер Рэли. За прежние заслуги он получил от английской королевы титул лорда, но потом, в точности как Иван Кольцо, не учел нюансов выписывавшей сложные зигзаги международной политики. Текущий момент требовал от британской короны поддерживать мирные отношения с испанцами – а Рэли как раз в это время испанцев по старой памяти погромил и пограбил…

Не знаю, что из него за философ, а вот поэтом он был талантливым, о чем легко судить по русским переводам его стихов. Не угодно ли?

Три вещи есть, не знающие горя,

Пока судьба их вместе не свела.

Но некий день их застигает в сборе,

И в этот день им не уйти от зла.

Те вещи: роща, поросль, подросток.

Из леса в бревнах виселиц мосты.

Из конопли веревки для захлесток.

Повеса ж и подросток – это ты.

Вот так. Стихотворение послано сыну из тюрьмы…

Вернемся к московско-казацким делам. Почти на всем протяжении XVII века Романовы использовали ту же тактику. Нормально донские казаки числились (и были) независимыми. И частенько воевали с крымскими татарами и засевшими там же турками. Из Москвы к ним без лишней огласки регулярно отправляли деньги и хлеб, порох и свинец. Турки и татары всё понимали, но доказать ничего не могли. В ответ на все жалобы их послов в Москве разводили руками и сокрушенно отвечали: донские казаки – «народец воровской», никому не подчиняются, а уж тем более московскому царю, и у Москвы нет никакой возможности с ними справиться. Вот ежели турки с татарами их сами переловят и перевешают – милости просим, сделайте такое одолжение, самим поперек горла стоят…

Одним словом, учитывая все вышеизложенное, вовсе даже и не конспирологией выглядит версия, по которой Ермак и его