Мужчина ее мечты - Виктория Угрюмова

Однако даже первое, самое поверхностное ознакомление с информацией и несколько наведенных справок поставили Игоря Разумовского перед интересным фактом: тот человек, чье очень краткое жизнеописание предоставил ему заказчик, действительно существовал. Так же как, вероятно, существовал и тот, чья фотография так понравилась директору детективного агентства. Однако выяснилось, что это абсолютно разные люди, и выходило, что поиск нужно начинать с нуля. Уже давно Игорь не ощущал себя настолько растерянным и обескураженным. Он сразу же связался с Константином Григорьевичем и безукоризненно вежливым, но не терпящим возражений тоном поставил того в известность: возникли непредвиденные сложности, исходные данные усложнили расследование, а не облегчили его и в свете открывшихся обстоятельств назначенные заказчиком сроки представляются нереальными. Поэтому, когда раздался долгожданный звонок рыжей Ники, Разумовский выругался вполголоса: «Черт! Как не вовремя». Приходилось выбирать между работой и личной жизнью. Это был не первый выбор подобного рода, потому-то Игорь и жил до сих пор в совершенном одиночестве, а семью ему заменял верный Зевс, который не имел скверной привычки ревновать к работе и ругаться, если хозяин являлся домой поздней ночью, уставший, голодный и злой как тысяча чертей. Впрочем, хотя Зевс и не сердился на него никогда, Разумовский понимал, что подобная жизнь не подходит даже для собаки. Мелькнула шальная мысль: а ну ее, эту девочку. Зачем портить нервы себе и ей? Ведь заведомо известно, что и этот роман — если даже состоится — закончится оглушительным провалом. Как и все предыдущие. Кстати, не так уж много их и насчитывалось. Впрочем, вспоминать прошлое Игорь не очень любил.

Наконец он принял соломоново решение: встретиться с ней и поговорить, повести куда-нибудь (правда, он еще не представлял куда). Ему очень хотелось верить, что Ника все же окажется своим человеком и они смогут найти общий язык.

Они договорились встретиться на Крещатике. Ее можно было узнать за версту — тонкая, стройная, гибкая, огненно-рыжая, как язычок пламени, да еще и одетая во что-то ослепительно-желтое. На нее оборачивались все поголовно — не только мужчины, но и женщины.

Игорь неловко вручил ей букет алых тюльпанов:

— Добрый день.

— Здравствуйте. Спасибо, очень красивые цветы. Люблю тюльпаны.

Повисла неловкая пауза. Неожиданно для самого себя Разумовский выпалил:

— А собак вы любите?

— Да. Особенно больших, и особенно догов. — Видимо, она немного смущалась и поэтому говорила короткими фразами.

— Здорово, — искренне сказал Игорь. — Ну, куда же мы направимся?

— Пригласите меня в Пассаж есть мороженое. Я ужасно люблю мороженое, которое там подают.

И он немного неуклюже предложил ей руку. В этот самый момент Игорь Разумовский решил сыграть в орлянку с судьбой. Вот взял и загадал: если Ника закажет себе абрикосовое, банановое или ореховое мороженое — быть продолжению их знакомства. А если шоколадное или клубничное — ничего не выйдет. Он и сам понимал, как по-детски поступает, но ничего лучшего придумать не смог. Откровенно говоря, она пугала его и своей яркой и неординарной внешностью, и совершенно необычным поведением.

Им повезло. В кафе «Вечерний Киев» было мало народу и много пустых столиков.

— Что вы будете? — спросил Игорь у своей спутницы, с удивлением отмечая, как отчаянно колотится его сердце. Вот же дурак, договорился с судьбой! А вдруг она сейчас захочет шоколадного? Хоть бы его вообще не оказалось.

— Шарик абрикосового, шарик бананового и шарик орехового, — как-то немного старомодно заказала Ника и широко улыбнулась.

— А шоколадное? — не унимался Игорь.

— Не хочу. Честно говоря, его я тоже люблю, но здесь почему-то никогда не заказываю, — призналась она.

«Да-а, — подумал Игорь. — Судьбу на кривой козе не объедешь. Неужели все-таки повезло?»

* * *

Я смотрела на этого милого, постоянно смущающегося парня, и какое-то трогательное, давно забытое чувство пробуждалось во мне. Он был не просто не похож на Владимира Ильича, но являлся его совершенным антиподом. Не представляю себе, чтобы у Володи не было плана, куда меня пригласить и как сделать свидание красивым и незабываемым. Здесь же создавалось впечатление, что Игорь плохо помнит, что нужно говорить знакомым девушкам, как с ними обращаться и чем заинтересовать. Смешно, но именно это меня в нем и привлекало. Если встречи с Володей были прекрасны, как завершенное произведение искусства, то с Игорем я чувствовала себя десятиклассницей, удравшей с уроков, чтобы провести время с мальчиком, который мне очень нравится.

В тот день мы испытали чистое, неподдельное детское счастье. Сперва наелись до отвала мороженого и нахохотались над проделками пса Игоря — Зевса, о котором он рассказывал с удивительной нежностью. Затем долго бродили по Пассажу и заглядывали в витрины магазинов и кафе. Потом, повинуясь внезапному побуждению, обзавелись воздушным шариком-мишкой из тех, что продавали перед входом в метро. Оказалось, что прошло уже довольно много времени и Игорю нужно возвращаться на работу, да и мне не грех было бы появиться на службе — освежить в памяти начальства данные о моей внешности. Мы стали прощаться, но не допрощались, а отправились пешком по Крещатику по направлению к филармонии. И только где-то на середине пути я обнаружила, что мы держимся за руки.

Через полчаса нас занесло в кондитерскую, где всегда стоит запах свежей выпечки и сладкого крема, и накупили там, не сговариваясь, круглых мягких булочек. Это давняя привычка всех киевлян — брать с собой булочки, отправляясь на прогулку в Мариинский парк. В парке все зеленело и цвело и два газона были усыпаны крупными фиалками. И даже монструозного вида эстрада, сооруженная кем-то во внезапном припадке ненависти ко всему сущему, сегодня казалась мило-нелепой и почти уместной.

Мы кормили голубей, воробьев и синичек, которые доверчиво садились на открытую ладонь, а после целовались у Чертова мостика, и вкус у поцелуев был абрикосовый, банановый и ореховый. Я понимала, что поступаю легкомысленно, но это не имело никакого значения. Игорь нес меня на руках по аллеям, знакомым с самого детства, и я снова чувствовала себя счастливой, как когда-то давно.

* * *

Внимательно наблюдая за своим любимым и, по сути, единственным учеником, старый Шу мрачнел с каждой минутой. Он был слишком мудр и опытен и слишком искушен в своем мастерстве, чтобы не заметить, как буквально за один день переменился Володя. Учитель решил, что молодого человека гложет какая-то тайная мысль и это уже опасно. Человек его профессии должен полностью владеть собой и быть в ладу со всеми своими чувствами, как тайными, так и явными, как осознанными, так и не…

В этот момент Володька как раз превращал в клочки толстую кипу плотной бумаги, пробивая ее до середины короткими ударами пальцев. Обрывки листов стайками белых бабочек кружились в воздухе. Пол вокруг казался усыпанным снегом.

— Остановись, — приказал старик после нескольких минут созерцания. — Что ты делаешь?