Уходящее лето - Ольга Малинина

– Разрешите представиться, – с готовностью заговорил Миха. Полина при этом немного поморщилась – она ожидала ответа от Даши, а не от этого мужчины. – Меня зовут Михаил. Можно просто Миха.

– Или дядя Миха, – ехидно поправила Сандра, да прикусила язычок.

– Да, несомненно. Для вас я, скорее всего, дядя Миха. Я отец Сандры. Вы с ней, как я понял, уже знакомы?

Полина снова кивнула головой, не удостоив Миху словесным ответом и продолжая упорно смотреть то на Дашу, то на Сергея, то на незнакомого парня.

– Познакомься, это Слава, – слабым голосом сказала, наконец, Дарья.

– Он уже занят, – пояснила с улыбкой Сандра, – к сожалению.

– Дядя Миха, Слава, – Даша перевела на них свой взгляд. – Это Полина.

– Вы сногсшибательно выглядите, – с улыбкой признался Миха.

– Спасибо, – чуть улыбнувшись, отозвалась девушка, при этом на ее щеках появились очаровательные ямочки.

Зазвучала медленная песня и не трудно было предугадать дальнейшее развертывание событий. Сандра наступила под столом на ногу сестре и, слащаво улыбнувшись своему парню, увела его танцевать. Даша поспешила последовать ее примеру раньше, чем Полина успела раскрыть рот. Последняя уныло и немного разочаровано посмотрела невидящим взглядом вокруг и остановилась на сидящем рядом мужчине.

Миха поднял свой бокал...

Когда танцующие пары вернулись к своему столику, в глазах Полины было больше интереса к мужчине, составившему ей компанию, чем в тот момент, когда они так бестактно оставили ее в обществе Михи. Слава, казалось, ничего не замечал. Хотя нет, какая Полина хорошенькая – не могло не привлечь его внимания. Такая, как она, точно хотела бы жить во дворце, где была бы счастлива до безумия. «Маленькая принцесса в черном», – назвал он ее про себя. И сам же удивился, ведь Полина вовсе не была маленького роста. Так почему же все-таки маленькая?..

Она мило улыбалась, глаза прелестно блестели, а щеки покрывал очаровательный румянец, но главное – что-то вроде зрелости или взрослости, еще не присущей Сандре и Даше. В движениях девушки появилась степенность и достоинство, будто она и впрямь «голубой крови». Выражение лица ее было снисходительным и довольным одновременно. Это злило еще больше. Впрочем, Слава, хоть и не понимал причины искусственной веселости Сандры, но все равно радовался вниманию, которое она ему беспрерывно оказывала в этот вечер. Он, конечно, подозревал, что причиной подобного поведения его девушки является Полина, только не придавал этому большого значения. Он боялся признать, что Сандра его ревнует. Боялся того, что это окажется неправдой.

Но Полина и не собиралась весь вечер проводить в их компании. Она вернулась к своим друзьям, с которыми пришла. Это были люди серьезные, хоть и молодые. По их внешнему виду можно было судить о твердости их жизненной позиции. Их можно было причислить к тем людям, которые уверенно шагают по жизни и твердо стоят на ногах. Какие-то дельцы. И, конечно же, Миха их знал. Поэтому не замедлил присоединиться к этому деловому кружку.

Полине явно было не очень уютно в обществе таких слишком умных парней, постоянно думающих о каких-то своих делах. А еще – ужасно скучно! А этот... Михаил оказался таким милым... И таким внимательным...

Вид у Даши и Сандры был немного мрачноват. Парни недоумевали, что могло так резко испортить им настроение? Девушки и сами не могли бы ответить на этот вопрос, потому что причиной их состояния была вовсе не ревность. Напротив, Даша даже сочувствовала Полине, ей было искренне жаль девушку.

К их столику подошел Константин. Он некоторое время безуспешно пытался привлечь к себе внимание сестры, пока не встряхнул хорошенько, оторвав от завладевших ею тяжелых дум.

– Даша, так ты будешь танцевать?

– А? Что? – пробормотала девушка, словно только что очнувшаяся от крепкого сна и еще не до конца пришедшая в себя.

– Следующая песня – твоя!

– Как? Уже! – Даша сама не зная почему разволновалась. Наверно, потому, что эта песня, под которую она собиралась рисовать свою живую картину, напоминала о слишком сердечном, о буре, уже успокоившейся, но, оказывается, готовой вновь воскреснуть при первых же аккордах. Это был знаменитый «Хрусталь».

Хрусталь... ты носишь в сердце

Хрусталь...

В нагрудном кармане звенит

Наша с тобой печаль...

Закружившись в вихре танца, Даша подумала, что не так уж и трудно «вжиться» в эту песню. Она чувствовала, что в последние дни и в ее «нагрудном кармане» появилась печаль, которая настойчиво и тревожно звенит, с каждым днем все громче и громче. «Господи, я ведь совсем запуталась!» – беспокойно думала девушка и ее танец стал более беспорядочным, мелькающим и в то же время резким. Движения словно прорезали или даже рубили воздух. В нем отразилось все – и холодные блики хрусталя, и метания тревожно бьющегося сердца...

– Что это было? – спросила ошарашенная безумным танцем сестры Сандра.

– Хрусталь, – пожав плечами, отозвалась Даша.

– Папа! Как это все понимать?! – возмущалась по дороге домой Сандра.

– Что с тобой, дочь? – лениво позевывая, спросил Миха.

– И ты можешь быть таким спокойным! Разве не ты твердил о любви к твоей, – она выделила это слово, – дорогой Ладушке? Но стоило увидеть первую же юбку, как ты тут же принялся за старое! Как ты можешь?! И тебе не стыдно?!

– Что за глупости, Саня! – он смахнул пепел сигареты в приоткрытое окно машины. Взгляд сосредоточен на какой-то таинственной точке в глубине темноты. – Я ведь видел, как вы с Дашей переживали из-за этой девушки. Можно было подумать, что появилась акула, а не просто милая, беззащитная девушка, – мужчина усмехнулся. – Я всего лишь решил вам помочь.

– Это она-то беззащитная девушка?!

– Да, – Миха сказал это негромко, но твердо.

– Но, папа... – начала было снова возмущаться Сандра, однако не нашла, что сказать.

– Если бы вы так явно не ревновали своих кавалеров, я бы и не пытался заинтересовать ее своей дряхлой и почти изжившей свой век особой. Так что не устраивай истерик.

Опять слова были сказаны очень жестко, и девушка даже съежилась. Ее будто окатило ледяной волной. Эти жесткие нотки в голосе отца было чем-то новым. Поэтому пугали. Он начинал казаться ей немного чужим и далеким. Трещинка между ними разверзлась вдруг бездонной пропастью, которая все больше расширялась с каждым мгновением. Ей не хотелось терять отца, поэтому из груди рвался крик отчаяния, только голос куда-то пропал.

Такого папы она никогда еще не знала. Он никогда себя так не вел с ней. Что случилось? Почему произошли эти перемены? Как вернуть былое? Да и возможно ли это?.. «Нет, не-е-е-т! – кричит душа. – Ну почему все не так, как я хочу?!» ...

* * *