Риджийский гамбит. Интегрировать свет - Евгения Сафонова

– Доволен – неправильное слово. Я просто знал, что так будет. Так что я…

– Удовлетворён?

– Да. Этим – да.

– А чем – нет?

– Тем, о чём сильно жалею. Даже сейчас. Что не взял ту троицу сюда, под горы. – Лод по-прежнему не открывал глаз. – Чтобы познакомить их с той болью, которую они так любили причинять другим.

Перед глазами вновь всплыла картинка кровавого фонтанчика над шеей обезглавленного наёмника. Вздрогнув, я заставила себя сфокусироваться на том, что вижу здесь и сейчас, но где-то под рёбрами опять заворочался мерзкий скользкий ком.

Я уже жалела, что попросила Лода взять меня в Тьядри. Просто после неудавшихся переговоров мне казалось невыносимым сидеть в четырёх стенах без дела.

В итоге для одного дня мне пришлось увидеть и пережить слишком многое.

– Ну и правильно, что не взял. – Я за дужку подтянула очки обратно на переносицу. – Было бы время, ты бы на месте их уму-разуму поучил. Но времени у нас не было, а тащить такую падаль сюда, во дворец? Больно много чести.

– Да. Я тоже так подумал. – Лод повернул голову, отвернувшись от меня. – Однако мне очень хотелось проделать с ними всё то, что они творили с этим мальчиком. Мне и сейчас жаль, что не проделал.

Забавно. Он подарил наёмникам быструю смерть, потому что очень хотел другого. А это другое было из области тех чувств, которые он не собирался поощрять: пусть Лод и примирился со своим внутренним драконом, но не давал ему править бал. И когда он понял, что действительно жаждет чужой крови, жаждет, как никогда в жизни, он проявил милосердие, ведь это был один из тех поступков, который помогал тебе осознать – твоя тень всё ещё знает своё место.

Я поняла, зачем Морти попросила меня побыть с ним. Нехорошо было оставлять Лода наедине с драконом, который требовал жертву и был недоволен, что эта жертва ему не досталась; и теперь, раз ему не дали растерзать кого-то другого, терзал своего владельца. Но что бы на моём месте сейчас сказала принцесса? Что он не Ильхт, что ему не нравится пытать людей? Что он должен в очередной раз обуздать свою тёмную сторону?

Да, наверное, это было бы правильно. Но я – не Морти. И Лод действительно не Ильхт.

И при этом не тот, кем его хотела бы видеть принцесса.

– Ты подарил этой троице куда более лёгкую смерть, чем они заслуживали, – негромко произнесла я вместо всего, что было бы правильнее произнести. – Это было милосердием с твоей стороны. Правда. Я бы сама хотела, чтобы они испытали то же, на что обрекли Фаника. В десятикратном размере. Только, пожалуй, стоит приберечь это для того, кто их нанял.

А вот теперь Лод открыл глаза. Повернув голову в мою сторону, посмотрел на меня внимательным светлым взглядом, от которого мне мигом сделалось неловко.

Что я делаю? Вот потому рядом с ним и должна быть Морти. Не я. Её пугает живущий в нём дракон, и она сможет держать этого дракона в узде. Меня не пугает – и я смогу лишь гладить его по головке, уговаривая потерпеть до следующей охоты.

– Как же ты теперь будешь восстанавливаться? – я решила сменить тему. – Если ты потратил так много сил…

– Попрошу кого-нибудь поделиться своими. – Лод слегка усмехнулся. – В такие минуты даже немного жаль, что теперь у нас с пленными другие отношения.

– И нельзя просто снова позаимствовать силы у Кристы, ну да. – Я коротко вздохнула. – Может, попросить у неё? Я думаю, раз ты спас Фаника…

– Я не буду просить у них подобного. Не теперь. Отныне они для нас почётные гости. И я… по крайней мере я… буду делать всё, чтобы они чувствовали себя именно так.

Он снова прикрыл глаза, и в моём сознании вдруг зазвенел паскудный тоненький голосок.

Тоненько и паскудно нашептывающий что-то про блестящие манипуляции.

…я бы на их месте вообще подумала, что всё это спектакль, а на самом деле похищение Фаника тоже организовали мы…

Я долго смотрела на бледное лицо Лода. Взвешивая всё, что узнала, и привычно складывая разрозненные кусочки в единый пазл.

Нет, Лод не нанимал ту троицу. Но если он следил за принцессой и компанией, он мог понять, что за ними следит кто-то ещё. И когда он заманил Навинию в ловушку, оставив принца без защиты, он мог предполагать, что Фаника схватят.

И позволить это сделать.

Если он делал ставку не на Хьовфина, а на Дэнимона… кто для него младший эльфийский принц? Если б он умер – у Дэнимона появилось бы ещё больше причин понять Алью и помогать нам в поисках заказчика. Раз выжил – наследник эльфийского престола будет по гроб жизни благодарен тем, кто спас его любимого братика. Тёмные в любом случае ничего не теряли, только приобретали. И то, что об этом Лод и словом не обмолвился мне, ничего не доказывает. Он и раньше часто говорил «пять», удерживая десять в уме: мастер стратегии, хозяин марионеток, дергающий за ниточки, умеющий использовать каждую свою куклу наилучшим образом. А его куклы – это мы. Все мы.

Включая меня.

Опустив глаза, я уставилась на бежевое стёганое одеяло.

Какие у меня есть доказательства, что вчера вечером в этой самой спальне он говорил мне правду? Какие гарантии, что за его признанием не стоит голый расчёт? Да и можно ли это считать признанием? Сколько женщин во все века слышали от мужчин прекрасную ложь о вечной любви – но, увы, прискорбные обстоятельства в виде законной супруги, которую эти мужчины по тем или иным причинам ну никак не могут оставить… Тему моих чувств я подняла сама, и вряд ли это вписывалось в его планы. Если б в ответ я услышала холодную отповедь, то сорвалась бы с его крючка, а правой руке Повелителя дроу определённо не хотелось потерять любимую куклу накануне переговоров. Но теперь я под его контролем, куда более надёжным, чем любые ошейники, ещё надёжнее, чем раньше, – и помогу ему всегда и во всём, добровольно и с радостью: что советом, что…

Когда я в бешенстве ударила ладонью по одеялу, Лод посмотрел на меня удивлённо.

– Что?

– Ничего. Мысли дурные лезут. – Я твёрдо встретила его взгляд. – Возьми мои силы.

Нет, я не буду в нём сомневаться. Я обещала, что всегда буду на его стороне. Обещала самой себе.

И нарушением этого обещания предам себя в той же мере, что и его.

– Не говори глупостей. – Лод сказал это так естественно и устало, что меня захлестнул жгучий стыд. – Ты сама ещё не оправилась после отравления.

– Те силы, которые я предлагаю, никак не помогут мне оправиться быстрее.

Он вскинул бровь:

– Амант?

– Ты сам говорил, что уж его у меня хватает. Ты ведь можешь поправить свой роборэ за его счёт?

Меня спасало только то, что мне и так было стыдно. И ещё постыднее стать не могло.

Наверное, поэтому я говорила об этом так спокойно.

– Конечно, я предпочла бы приберечь его на крайний случай, – добавила я. – Если мы попадём в серьёзную передрягу, а тебе срочно понадобится резервный источник энергии, чем моя не подойдёт? Но, наверное, это тоже вполне можно считать серьёзной передрягой.