Бешеные псы - Джеймс Грейди

Хейли щелкнула ручкой, сдвинула тарелки, освобождая место для блокнота, и нажала кнопку «повторного набора». Затем посмотрела на экран и написала: «Скорее-всего-сотовый-код-не-соответствует» — против номера, который значился в блокноте. 772-555-4554.

В этот момент поднесенный к уху телефон щелкнул.

— Это я, — сказала Хейли.

— Зачем снова звонишь? — ответил мужской голос. — Ты уже докладывала, что все в порядке.

— Возникли обстоятельства, — сказала Хейли мужчине. — Надо встретиться.

— Не паникуй! И не приезжай в округ. Не… За домом моей матери слежка.

Хейли облизнула губы. Подождала.

Она провела его за счет последовательности опознавания кода, и когда он понял это, вслушался в ее голос, то переориентировал систему опознавания на нее, но не получил ответного сигнала…

И повесил трубку.

— Вперед! — сказал Зейн.

Хейли нажала клавишу «О».

— Чем могу помочь? — спросила женщина-оператор.

— Помните, когда вы были совсем девочкой? — всхлипнула Хейли.

— Простите, мэм, это оператор.

— А я мать, которая разрешила пятнадцатилетней дочери пользоваться своим мобильником, а теперь не может найти ее, но знает, что тот парень выглядел скорее на двадцать с небольшим, чем на семнадцать, когда я забирала Дженни и ее друзей, а теперь ее нет внизу, и она не делает биологию, как я думала, и я до смерти боюсь, что она попала в плохую историю, потому что у меня есть только номер, по которому она звонила, а там отвечают, что телефон отключен.

— Я могу попробовать набрать для вас этот номер, если…

— Это не поможет. Я сама только что пробовала. Я хочу, чтобы вы сказали мне имя этого урода и рассказали про него все, чтобы я могла…

— Простите, мэм, это противоречит политике нашей компании.

— Значит, жизнь Дженни зависит от политики вашей компании?

— Я могу потерять работу.

— Неужели, когда вам было пятнадцать, вы уже были всезнайкой?

Мы ждали. Ждали. Рассел застыл, подняв вилку с насаженным на нее куском вишневого пирога.

Хейли наморщила лоб, стараясь расслышать произнесенное шепотом: Кайл Руссо.

— Пожалуйста, только не ошибитесь! — сказала Хейли. — Дженни говорила, что ее дружок живет на улице…

— Спасибо, что воспользовались услугами Центральной мобильной телефонной службы, — сказал оператор.

И второй раз за этот вечер Хейли услышала короткие гудки.

— Никакого Кайла Руссо и в помине нет, — высказал свое предположение Зейн, когда Хейли отложила телефон.

— Да, — согласился я, — но зато есть округ Колумбия, про который упоминал наш киллер. Вашингтон, округ Колумбия.

— Долго туда ехать? — спросила Хейли.

— По карте — часов двенадцать-четырнадцать, — пожал я плечами.

— Нас на этой карте нет, — сказал Рассел.

— У нас семь дней добраться, куда нужно, и сделать то, что нужно… — напомнил Зейн.

— Еще одна отличная новость, — перебил его Рассел. — Кто бы за нами ни охотился, он знает, что мы стреляные воробьи и не станем рваться на север, к канадской границе, где кишмя кишат агенты национальной безопасности.

— Мы могли бы провести их, пустить по ложному следу, — сказал Зейн.

— Да, но мы же тертые калачи, — ответил Рассел, — и понимаем, как трудно выкинуть такой трюк, когда за нами погоня. А отсюда лучше всего бежать на юг, в направлении округа Колумбия. Даже если они не знают нашу цель, то поймут, в каком направлении мы движемся.

— Поэтому не будем терять времени, — сказал я, сжимая в руке ключи от машины.

Через двадцать минут после того, как мы уехали из закусочной, наша угнанная машина с грохотом въехала на пологий деревянный мост, перекинутый через покрытую тонким льдом реку, после которой шоссе поворачивало и…

Красная мигалка показалась в ночи за милю перед нашим лобовым стеклом.

Копы.

— Засада! — крикнул я, вырубив фары, и, ориентируясь только по свету луны, перешел на нейтралку и потянул на себя рычаг аварийного тормоза, чтобы задние огни тоже погасли.

Гравий захрустел под колесами. Мы сидели без света на обочине дороги. От нашей серебристой машины пахло жжеными тормозными колодками и страхом.

Красная мигалка полицейской машины остановилась на линии ночного горизонта.

— Может, несчастный случай, — сказал Зейн, впрочем, даже сам не веря тому, что говорит.

— Это не за нами! — убежденно сказала Хейли. — Неважно, насколько Управлению хочется схватить нас, у ЦРУ всегда была одна песня: никогда ничего не говори. Они не рассказали бы копам!

— Контора могла рассказать копам правду, — поддержал ее я. — Но не всю. Возможно, у них не хватило времени дать о нас полную информацию. Эта засада… Хейли права, эти копы не за нами гонятся. Они ищут угнанную машину, связанную с двумя убийствами.

— Может, в мотеле зарегистрировали номер, — сказала Хейли. — Надо было мне…

— Сделанного не вернешь, — прошептал Эрик.

— Мы можем их перехитрить, — сказал Рассел.

— Мы в угнанной машине с настоящими номерами, и ни у кого нет водительских прав, — ответил я. — А копы первым делом проверят это, так что хитри не хитри — против фактов не попрешь.

— Мы можем пустить машину под откос и пойти в обход, — сказал Зейн.

— Какая польза? — спросил Эрик. — Там лес. Болото. Холодно.

— Холод мне только на пользу, — вступил Зейн.

— Нам нужна машина покойника, — сказал Рассел. — Об угоне пока ничего не сообщали.

— Что есть, то есть, — согласился я.

— Имеются еще соображения? — спросил Зейн.

Мы сидели на обочине дороги, в темной машине, понимая, что каждая секунда бездействия увеличивает наши шансы потерять все. Тогда я сказал:

— Джеймс Дин.

— А пошел ты! — отозвался Рассел. — Хочешь и нас самоубийцами сделать?

— Это сработает.

— Теоретически! — возразил Рассел. — Черт побери, сейчас даже проходящим боевую подготовку не разрешают играть в Джеймса Дина! Слишком рискованно учиться чему-то «теоретически».

— Однажды я применил это на практике.

— И? — спросил Рассел.

— Сейчас получится лучше.

— Да, Джеймс Дин — это…

— Все, что нам осталось.

Угнанный «форд» с потушенными фарами праздно стоял на дороге, ведущей к мосту. Мои руки намертво впились в баранку.