Проклятие желтых цветов - Марина Серова

С пробежки вернулся Антон и минут на пятнадцать занял одну из ванных комнат. Серафима все трещала про своего сыночка, но завтрак тем не менее готовила. Зайдя на кухню, Родионов поздоровался с нами и сел за стол.

— Свету ждать не будем, — сказал он. — Она заснула только под утро, пусть выспится.

Серафима приняла слова хозяина как руководство к действию и стала раскладывать по тарелкам омлет с ветчиной. Надо сказать, моя тетушка Мила готовила омлет намного лучше. У Серафимы же он получился по краям подгорелым, а в середине — сыроватым. Но Антон разделался с ним довольно быстро и с большим аппетитом. Я все еще ковырялась вилкой, пытаясь найти хоть один сносный кусочек, а у него тарелка уже опустела. Горячие бутерброды тоже были так себе, но тут дело вкуса, я просто не люблю, когда их готовят с кусочками томатов. А вот кофе Серафима сварила в тюрке превосходный! Или она просто не смогла испортить дорогой молотый кофе?

Светлана встала в десять, к этому времени ее супруг уже ушел из дома. Серафима приготовила для нее омлет, причем второй дубль на вид у нее получился гораздо удачнее.

— Женя, вы уже позавтракали? — поинтересовалась у меня Света.

— Да, но от еще одной чашечки кофе не откажусь.

Домработница налила мне чашечку с ароматным напитком и отправилась убирать хозяйскую спальню.

— Скажите, а сколько лет сыну Серафимы? — поинтересовалась я у Светланы, так как последние два часа именно этот вопрос волновал меня больше всего.

— Около сорока, должно быть, — Света вздохнула. — Анатолий все соки из матери выжал. Не работает, пьет… И ведь раньше он таким не был, запил после того, как его жена бросила — ушла к другому. А вскоре родила ребенка, причем непонятно, то ли это Толин ребенок, то ли уже от нового мужа.

— Можно сделать анализ ДНК.

— Серафиме это не нужно, она уверена, что это не ее внук, вероятно, ей так удобнее думать. У Анатолия средств на этот анализ нет, если к нему какие-то деньги попадают, он сразу же все на алкоголь спускает. Бедная Серафима, она все еще надеется, что ее сын может сам образумиться и бросить пить! — Закончив завтрак, Светлана поделилась со мной своими планами: — Женя, я сейчас приведу себя в порядок, и мы с вами поедем в мэрию на вашей машине. Это ненадолго, потом у меня лекция в Художественном училище, а после нее мы поедем в Центр и пробудем там до вечера.

— Хорошо.

Светлана ушла к себе, а Серафима вернулась на кухню.

— Вы по ночам крепко спите? — спросила я домработницу.

— На что-что, а на бессонницу я никогда не жаловалась! За день так намаешься, что стоит только положить голову на подушку, как сразу улетаешь.

— Собственно, я так и думала.

— Не поняла, почему ты о моем сне думала? Какое тебе вообще дело до этого? Ты ведь вроде книжку пишешь о хозяйке, — Серафима не скрывала своего раздражения. — Значит, так, ты не член семьи, поэтому я не обязана ни отчитываться перед тобой, ни обстирывать тебя, ни постель твою заправлять.

— Этого и не требуется. А вот за сыном своим вы бы лучше приглядывали, особенно по ночам.

— А при чем здесь мой сыночек?

Хоть Антон и собирался сам разобраться с ночным визитером, я посчитала своим долгом его продублировать, тем более я не обещала Родионову не рассказывать о произошедшем домработнице. У меня не было никаких сомнений, что ночью я задержала на пороге этой квартиры именно ее сыночка. Анатолий был настолько похож на Серафиму Львовну, что стоило мне на нее взглянуть, как сразу возникло предположение, что они близкие родственники, например брат и сестра. Потом домработница стала без умолку трещать про своего сыночка. У меня создалось впечатление, что он подросток. Но Света развенчала этот миф, рассказав мне про ее сорокалетнего сына-алкоголика. После этого у меня не осталось никаких сомнений — ночью сюда наведался именно он, чтобы поживиться спиртным. И ведь у Анатолия хватило наглости забрать оброненный пакет с чудом не разбившейся бутылкой!

— Сегодня ночью кто-то посторонний был на этой самой кухне, из того шкафчика пропала бутылка виски и, может, еще что-то…

— Не понимаю, при чем здесь мой сыночек?

— Серафима Львовна, как вы думаете, Светлана Игоревна оставит вас на этой работе, если узнает, что ваш сын по ночам, когда вы крепко спите, берет у вас ключи от этой квартиры и идет сюда как на промысел?

— Это еще доказать надо!

— Предлагаете дождаться следующего раза и поймать его с поличным?

Серафима пыжилась, подыскивая какую-нибудь колкость, способную задеть меня так, чтобы навсегда отбить желание вмешиваться не в свои дела, но разродиться ею не успела. Меня окликнула Светлана:

— Евгения, я почти готова! Через пять минут выезжаем.

— Хорошо, — ответила я и отправилась в свою комнату.

Когда я шла в прихожую, то обратила внимание, что Серафима сидит за столом, обхватив голову руками. Похоже, мои слова попали не в бровь, а в глаз. Сын домработницы был пьяницей и вором, но угрожал Свете, как и утверждал Антон, кто-то другой.

У двери Родионова вспомнила, что забыла какие-то бумаги, и вернулась в комнату.

— Я буду ждать вас у машины, — я вышла из квартиры.

Поднявшись на несколько ступенек, я убедилась, что наверху никого нет, затем стала быстро спускаться, чтобы, пока меня не догонит Родионова, успеть проверить, не прячется ли кто у черного входа или за стеной с почтовыми ящиками. В подъезде никто ее не караулил. Выйдя на улицу, я просканировала взглядом окружающее пространство — черной «Приоры», которая повторила вчера половину нашего маршрута, поблизости не было. Пройдясь вокруг своей машины, я отметила, что колеса в норме, затем наклонилась и заглянула под кузов — посторонних предметов там не было.

В дверях появилась Светлана, и я быстренько усадила ее в свой «Фольксваген», правда, на переднее сиденье. Сегодня ехать сзади она просто-напросто не пожелала. Я не стала переубеждать свою клиентку, что на заднем диване находиться безопаснее. Это не всегда именно так. От стрелка действительно лучше прятаться на заднем сиденье за тонированными стеклами, но вот в спланированном ДТП задний пассажир не менее уязвим, чем передний, если даже не более.

До мэрии я поехала нестандартным путем — время позволяло сделать небольшой крюк. К месту мы подъехали минут за пять до начала совещания по благоустройству парков и скверов, на которое была приглашена Родионова. Я проводила ее до входа и вернулась в машину.

Достав планшет, я стала просматривать записи с установленных вчера WEB-камер. Первое, что мне бросилось в глаза, так это незакрывающийся черный вход. Люди так и сновали через него туда-сюда. Причем это были не только курящие сотрудники Центра. Один мужчина с портфелем зашел в здание со двора, а вскоре засветился перед другой камерой, стоящей напротив центрального входа. Через него он вышел на улицу. Этот человек, похоже, так сократил себе путь. Но много ли так можно выгадать? Две-три минуты, не больше. Я была намерена отучить жителей близлежащих домов от этой порочной практики. Да и сотрудников Центра изящных искусств тоже требовалось приучить к дисциплине.