А ларчик просто открывался - Марина Серова

Эдик снова кивнул головой.

«На редкость общительный товарищ», — подумала я, пытаясь сообразить, с чего начать.

— Думаю, Танюша сама тебе все расскажет, — закончил Толик.

Эдик спокойно перевел абсолютно ничего не выражающий взгляд с него на меня. Я набрала в грудь побольше воздуха и задала первый вопрос:

— Скажите, вы занимаетесь скупкой старинных икон?

Вопрос прозвучал предельно конкретно, но Эдика это, казалось, нисколько не смутило. Он лишь отрицательно покачал головой.

— А вы не знаете кого-нибудь, кто бы ею занимался?

Вопросы мои звучали крайне идиотски, но я просто не знала, как разговаривать с этим человеком.

— Знаю, — ответил Эдик.

— Мне нужна его помощь.

— Думаю, он не сможет вам помочь, поскольку в данный момент его нет в городе.

— А где его найти, вы не знаете?

Эдик опять отрицательно покачал головой. Я уже была готова сдаться. Выручил меня Толик.

— А звать-то его как? — спросил он со своей обычной непосредственностью.

— Сергей Белый. Фамилии не знаю, хотя, может быть, это и есть его фамилия. Живет в Агафоновке: 2-й Детский проезд, дом 13/17, квартира 66.

Я с благодарностью посмотрела на Толика — это было уже что-то. Глядишь, еще часа через два мы его совсем разговорим. Интересно, Эдик — сокращение от какого имени? Может, он какой-нибудь Эдмунд… Ну и странный тип, таких «тормозов» давно не встречала. Или он просто осторожничает, боится сболтнуть что-нибудь лишнее? Во всяком случае, подобная манера общения с людьми ангела из терпения выведет. Теперь-то я поняла, что имел в виду Толик, когда сказал, что я вряд ли «договорюсь» с его приятелем. А с другой стороны — на что мне жаловаться? Имя и адрес скупщика икон он выдал с лету, что, собственно, мне и было надо.

Да нет, вообще-то мне надо кое-что еще. Сидеть без дела и тупо ждать, когда некто Сергей Белый вернется в город, мне некогда. Поэтому надо попытаться узнать у Эдика, как именно происходит процесс сбыта краденого.

— Эдик, а вы не могли бы рассказать немного о специфике своей работы?

Хозяин квартиры удивленно поднял брови, давая понять, что ему необходимы пояснения относительно того, что именно мне хотелось бы узнать.

— Давайте — чисто теоретически! — предположим, что вы занимаетесь скупкой икон. Как в этом случае вы выходите на тех, кто мог бы их вам предложить?

— Обычно продавцы сами со мной связываются.

— Хорошо, я смоделирую какую-нибудь ситуацию. Например: некто украл икону, предположим, из известного музея, во время выставки. Он сразу же выйдет на вас?

— Это по меньшей мере неразумно. Если человек крадет редкую икону с целью продажи, оптимальный для него вариант — выждать какое-то время до тех пор, пока о преступлении не забудут и поиски иконы не пойдут на убыль.

— То есть вы хотите сказать, что обычно преступники выдерживают икону до тех пор, пока не уляжется шумиха, дело об ограблении не спишут в архив как нераскрытое? Пока все попросту не забудут об украденной иконе?

— Совершенно верно.

— А бывали такие случаи, когда товар предлагали сразу же после его кражи?

— В зависимости от того, о чем идет речь. Если некто пытается сразу же сбыть краденую кожаную куртку или стандартную золотую цепочку, то это сделать гораздо проще, чем незаметно сбыть какую-то более ценную вещь, как-то — фамильные драгоценности, крутую технику, редкие картины, старинные иконы и так далее.

— То есть сбыть сразу же более редкие вещи практически невозможно?

— Если нет специального заказа, да.

— Специальный заказ?

— Если кому-то необходима какая-либо конкретная вещь, он нанимает для ее кражи специалиста, тот делает свое дело и сразу же передает украденную вещь своему непосредственному заказчику. Но при таком раскладе дело, как правило, обходится без посредников.

— То есть без скупщиков?

— Именно так.

М-да… Вот и информация к размышлению. Здесь уже есть над чем подумать.

— Спасибо вам большое, вы мне очень помогли.

Эдик неопределенно покачал головой, как бы желая сказать «не за что».

Выйдя из квартиры, я поблагодарила за посильную помощь и моральную поддержку Толика и попросила его закинуть меня домой, поскольку он уже вполне пришел в себя и мог без всякого риска для машины, себя и окружающих сесть за руль. Единственным фактором риска оставались менты на дорогах, но уж это была забота Толика, а его она, кажется, не очень волновала.

Уже сидя дома в своем любимом кресле, в не менее любимом халате с чашкой крепкого кофе в одной руке и сигаретой в другой, я начала приводить к общему знаменателю всю приобретенную сегодня информацию.

Беседа с не отличающимся излишней разговорчивостью Эдиком принесла немало полезного. Во-первых, я узнала адрес человека, который реально способен мне помочь в поисках преступников, укравших из музея икону Тверской Богоматери. Во-вторых, я выяснила, что преступники, если икону они украли с целью сбыть ее какому-нибудь скупщику и получить свои деньги, предпочтут выждать некоторое время, прежде чем попытаются спихнуть «доску», исчезновение которой с выставки вызвало такую большую шумиху. Ну и, наконец, Эдик навел меня на мысль, что икону могли выкрасть по заказу, что, к моему великому огорчению, существенно усложняло расследование. Однако отбрасывать подобную возможность не следовало. Впрочем, так же, как и другую, о которой говорил Борисов, — что икону мог выкрасть какой-нибудь сумасшедший коллекционер.

Кстати, между прочим: этому коллекционеру вполне по силам нанять кого-то, чтобы всю грязную работу сделали за него. Правда, подобный вариант связан с определенной долей риска для самого заказчика. Ведь нельзя знать наверняка, с кем столкнешься, когда речь идет о найме профессиональных грабителей. Вдруг они потребуют увеличения суммы, причитающейся им, поскольку им пришлось идти на «мокрое» дело. Не исключен и риск шантажа заказчика тем, что они продадут «товар» кому-нибудь другому за более существенное вознаграждение. Как в таком случае поведет себя «мистер Х», черт его знает! Согласится на все условия преступников? Предпочтет какой-нибудь другой вариант? Например, убьет грабителей и заберет икону бесплатно…

Последнее выглядит логичным еще и с той позиции, что так заказчик кражи и теперешний обладатель иконы оградит себя от риска огласки. Мертвые ведь не говорят, следовательно, никто не узнает, для кого была украдена эта икона, будь она неладна!

На всякий случай, решила я, надо будет связаться с моими коллегами из доблестных правоохранительных органов и выяснить, не обнаруживались ли за последнее время трупы известных взломщиков. Возможно, это мне что-нибудь даст. Да и вообще не мешало бы нанести визит вежливости господину Павлову и заодно попробовать узнать, что удалось накопать ему. Правда, я прекрасно помнила наш последний разговор и не слишком рассчитывала на его откровенность. К тому же, если я все-таки решусь пойти за дополнительной информацией к Павлову, мне придется нарушить данное обещание относительно того, что не буду дергать его и непосредственно вмешиваться в следствие. Но этот факт сейчас мало волновал мою давно уже не дававшую о себе знать совесть.