Медуза - Томас Тимайер

Ханна, несмотря на шум в голове от выпитого, почувствовала, что разговор принимает несколько иной оборот.

— Да потому, — довольно резко ответила Ирэн, — что меня не покидает чувство, будто я тебя где-то видела.

Крис покачал головой:

— Исключено. По телевизору никогда. Но ты не первая. Меня вечно с кем-то путают. Явно по причине моей стандартной физиономии, — усмехнулся Крис.

По виду Ирэн Ханна заключила, что та явно не удовлетворена ответом. Об этом свидетельствовала жесткая складка между бровями американки. Чтобы разрядить атмосферу, Ханна попыталась сменить тему:

— Ну и как твои дела со скульптурой? Продвинулся хоть немного? Ты уже три дня от нее не отходишь.

И мгновенно сообразила, что допустила промашку, задав этот вопрос. Легкость и непринужденность, с которой начинался разговор, тут же исчезли. Крис обстоятельно сглотнул, будто отпив от чаши мужества. На лице его проступила напряженность.

— Скульптура? Ну да… Кое-что интересное есть.

— Нет-нет, мы можем и обождать.

— Подожди! — оборвала Ирэн Ханну. — Нет уж, давай рассказывай, пожалуйста. Ты что-нибудь обнаружил? Расшифровал?

— Расшифровал. — Крис холодно улыбнулся. — И мне кажется, что это место — лишь исходная точка, — словно нехотя вымолвил он. — Нам предстоит отправиться дальше.

— Выражайся яснее. Что ты хочешь сказать?

— Сегодня я вообще ничего не могу сказать. А вот завтра утром — милости просим. Завтра утром на восходе солнца. Это будет для вас большим сюрпризом.

Еще не рассвело, когда члены группы с заспанными лицами собрались вокруг скульптурного изображения Медузы. Судя по их виду, Малкольм и Альберт ощущали на себе все прелести утреннего похмелья. Григорий и Ирэн пару раз как бы невзначай коснулись друг друга. Ханну это ничуть не удивило. Она с первых минут подозревала, что у них роман. Не исключено, что и сегодняшнюю ночь они провели вместе. Патрик переминался с ноги на ногу, потирая озябшие руки. Крис уставился на небо, с явным нетерпением дожидаясь появления первых лучей солнца. Все напряженно молчали. Ханна ясно чувствовала скованность, охватившую группу. Крис вчера отделался лишь намеками, так ничего, по сути, и не сказав. Что ожидало их? Предстояло сниматься с места? Но с какой стати? И куда?

Ханна подняла голову вверх. Первые лучи солнца коснулись скал, казалось, в ущелье изливаются золотые воды.

— Ну вот. Теперь смотрите во все глаза!

Отойдя от скульптуры, Крис прошел до завершающей ущелье скалы и там остановился. Положив ладони на камень, ободряюще улыбнулся Ханне. Солнечный свет с поразительной быстротой приближался к его ладоням. Ханна, затаив дыхание, уже хотела было подойти к нему, но Крис, угадав ее намерение, жестом остановил ее. Тем временем лучи солнца коснулись его ладоней, и свет, будто живое существо, продолжал ползти вверх мимо Ханны. Ей вдруг захотелось подставить руки теплым, ласковым лучам, как вдруг она заметила нечто неожиданное. И не только она.

— На стене какие-то знаки! — воскликнула Ирэн. — Видите? Вон там! Я вижу точки, линии.

— Да, да, верно, а вон там их еще больше.

Ханна подбежала к Крису и прижалась ладонями к скале. Крис не мог удержаться от улыбки. Солнце освещало все новые и новые участки скалы, открывая на всеобщее обозрение массу таинственных знаков. Проведя по ним пальцем, Ханна убедилась, что они едва ощутимы. А при обычном освещении и вовсе незаметны для глаза.

— Вот для чего я и собрал вас здесь ни свет ни заря, — признался Крис. — Показать эти полустершиеся от времени значки. Я сам обнаружил их только два дня назад. Они становятся видимыми, только если освещены падающими под малым углом лучами света. Помните, я еще экспериментировал с фонариком три дня назад, — добавил он.

— Но что обозначают эти знаки? — недоумевал Малкольм. Валлиец, присев на корточки, вглядывался в символы на камне.

— Карта звездного неба, — пояснил Крис. — Ты уселся как раз напротив Ориона. Он хорошо различим над астрономическим горизонтом, представленным внизу. Справа от Ориона — Альдебаран, за ним созвездие Тельца. Чуть выше — Овен с Плеядами, за ним следуют Рыбы. Слева от тебя Близнецы, а в них Кастор и Поллукс, под ними Малые Псы, затем Рак, Лев и так далее. Я тут скачал по Сети наши нынешние карты звездного неба и сравнил с этими. Все в точности совпадает. Нет, есть, конечно, и отличия, но они объясняются смещением звезд. Как-никак этой карте несколько тысяч лет.

Наступившая тишина стала почти осязаемой. Люди осознавали услышанное. То, о чем сказал Крис, настолько ошеломляло, что никто из присутствующих не осмелился бы дать ему сейчас оценку. Только теперь Ханне стал понятен смысл выражения «смятение мыслей». Ей стоило невероятных усилий сохранять хладнокровие. Если информация Криса верна, целый пласт древнейшей истории окажется фикцией. Сама идея о том, что еще тринадцать тысяч лет назад люди обладали подробной и достоверной звездной картой, представлялась абсурдной настолько, что никто не воспринял бы ее всерьез. Первые астрономические наблюдения приписывались шумерам и народам периода мегалита, жившим за три тысячелетия до Рождества Христова. И пока обитатели Европы возводили из каменных блоков исполинские обсерватории Стоунхенджа и Карнака, их современники на Ближнем Востоке украшали клинописные дощечки картами звездного неба. До тех пор нечто, отдаленно напоминающее расположение звезд, встречалось лишь в виде отдельных орнаментальных добавлений на плитах захоронений. Но разве подобные свидетельства могут служить доказательством систематических наблюдений небесной сферы?

Обнаруженное здесь доказывало как раз обратное. Это была подробная и достоверная карта звездного неба, созданная много тысячелетий назад.

— Сенсационная находка! — нарушила молчание Ханна. — Но для чего она служит? Если Стоунхендж, а нам доподлинно известно, что Стоунхендж — обсерватория… если то место служило для предсказания времени солнечных затмений и смен времен года, то с чем мы сталкиваемся здесь? Точное расположение отдельных каменных блоков Стоунхенджа в зависимости от мест захода и восхода солнца в дни летнего и зимнего солнцестояния, а также Луны в моменты склонения позволяет нам сделать именно такой вывод. Но здесь, здесь…

— Да, здесь мы имеем дело с явлением совершенно иного характера, — пояснил Крис. — Мне представляется, что это своего рода указатель. И должен признать, не из простых. Скульптура служит для обозначения отбрасываемыми ею тенями, в зависимости от конкретного месяца и дня года, той или иной точки на стене скалы, где нанесены созвездия. Если посмотреть на эту стену в определенный час ночи, можно получить направление, где расположено нужное место. А если измерения производятся из двух различных мест, то получишь самые точные данные. Сложно, не правда ли? — Крис улыбнулся собравшимся, словно ожидая от них комментариев. — Можно исходить и из того, что этих колонн должно быть больше. Посредством обычной триангуляции древний человек мог точно отметить искомое место. Впрочем, поскольку нам неизвестны остальные места расположения этих колонн, как неизвестно и то, в какой день и в какое время суток нужно производить считывание, мы в тупике. Не говоря уж о том, что за истекшие тринадцать тысячелетий и солнце могло изменить местоположение настолько, что наши измерения в любом случае содержали бы погрешность. Наверняка есть еще одно место подобной духовной значимости, поскольку древним не было смысла возводить одно-единственное.