Разбуженная страсть - Сесилия Грант

– У вас есть высокие сапоги? Они подходят для нашей местности лучше ботинок.

– Это в вашем вкусе? – Он хитровато улыбнулся ей. – У меня была сделанная на заказ пара, и в следующий раз, если пожелаете, я могу их надеть.

Сколько еще подобных глупостей ей предстояло вынести?

– Я имела в виду практическую сторону. В таких сапогах легче ходить через пастбища. Мне все равно, что на вас надето.

– Значит, я еще не надевал ничего подходящего. – Он вытянул ноги, словно желал продемонстрировать их ей. – А теперь расскажите, как мне найти комнату, где мы будем встречаться.

– Вы могли бы сказать, что у вас родился мальчик, и наряжать девочку в мальчишескую одежду. Я слышала о подобных случаях. – Хвала небесам за столь невозмутимую служанку! Шеридан ни разу не задала ей лишних вопросов и даже не приподняла с удивлением бровь. Зато ей удалось найти способ, с помощью которого в будущем мистер Мирквуд мог приходить в дом и уходить незамеченным, пробираясь в спальню в запертом восточном крыле.

– Но ведь правда со временем выйдет наружу. – Марта нахмурилась, глядя в зеркало. Когда любовник ушел, она села за туалетный столик, ожидая, когда служанка соберет ее волосы. – Девочка не сможет прожить всю жизнь, притворяясь. Рано или поздно правда достигнет ушей мистера Джеймса Расселла, и я потеряю поместье и сама окажусь в беде.

Служанка поджала губы и пробормотала:

– И еще я слышала о подмене.

– О подмене? – Ох, ей лучше ничего об этом не знать!

– Да, когда очень нужен наследник. – Их взгляды встретились в зеркале. – Вы находите мальчика подходящего возраста. Когда же появляется на свет девочка, меняете их.

– Я не смогла бы поменять своего ребенка. – Марта невольно прижала руку к сердцу. – Не могу поверить, что кто-то на такое способен.

– Люди, которым нужны деньги, пойдут на все. – Шеридан заколола первую косу. – Некоторые, если у них много детей, с радостью отдадут одного ребенка в хороший дом в обмен на плату. Если у вас родится девочка, вы сможете таким образом получить мальчика, оставив и собственного ребенка, а всем сказать, что у вас родились близнецы. Но в любом случае так можно получить мальчика. – Теперь служанка говорила тихо, не глядя Марте в глаза.

– Хочешь сказать, если мне вообще не удастся родить ребенка? – Значит, она сейчас зря тратила силы?

– Да-да, я слышала об этом. Одна женщина подложила под платье подушку, чтобы все решили, будто у нее стал больше живот, и…

– Да, понимаю. Мне надо будет об этом подумать. – Марта взяла со столика зеркало и принялась вертеть его в руках. Может быть, до этого не дойдет. Купить ребенка у какой-то отчаявшейся женщины? Ох, она не сможет этого сделать.

Но все-таки… Возможно, это было бы самое благоразумное решение. Ведь некоторые женщины умирали при родах. Как ее мать. Женщины слабого сложения ложились в постель и больше никогда не вставали.

Однако подобные размышления ни к чему не приведут.

– Ты проветрила комнаты в восточном крыле? – спросила Марта у служанки и перевела разговор на повседневные предметы.

Быстро одевшись, она отправилась на прогулку. Пригревало яркое вечернее солнце, и Марта, сама того не заметив, как это часто с ней бывало, дошла до низкого необитаемого дома, приготовленного для школы мистера Аткинса. Дверь была распахнута, и викарий оказался внутри. Он стоял в конце единственной большой комнаты. Стоял, склонившись над столом, и пилил тонкую деревянную планку.

Должно быть, краем глаза викарий заметил ее. Потому что поднял голову, улыбнулся и махнул ей рукой. Затем, отложив пилу в сторону, он потянулся к сюртуку, висевшему на спинке ближайшего стула.

– Не стоит прерывать работу из-за меня. – Марта в нерешительности остановилась на пороге.

– Я не тороплюсь. – Священник надел сюртук. На столе же рядом с ним лежали грифельные доски.

– Будете их использовать в вашей школе? – Марта как можно тщательнее вытерла подошвы туфель о траву и вошла в дом. Она знала, что викарий целый час простоял на коленях, отскребая дочиста кирпичный пол.

– Возможно, в какой-нибудь другой. Если не в нашей, то я найду еще одну школу, где они понадобятся. – Он отвернулся, чтобы застегнуть сюртук.

Помолчав, Марта проговорила:

– Я отправила письмо мистеру Джеймсу Расселлу и надеюсь на благоприятный ответ. – Она говорила быстро и очень смущалась. Ведь лгать викарию – не то же самое, что лгать кому-то другому.

– Ваша доброта уже давно превзошла все мои возможности отблагодарить вас. Но все равно спасибо. – Он наконец покончил с пуговицами и шагнул к столу.

– Вы собираетесь сделать для досок рамки? – Глупый вопрос. Ясно, что именно этим викарий и занимался.

– Да. И надо, чтобы они были одинаковые. – Он с радостью ухватился за новую тему. – Я собирал их повсюду, и, как видите, на некоторых нет рамок. А кое-где они сломаны. – Священник взял одну доску и показал ей. – Не хочу, чтобы у какого-то ученика доска была хуже, чем у других. Возможно, это пустяк, но последние исследования утверждают, что даже такие пустяки имеют значение. – Он взглянул на стопку деревянных дощечек. Было ясно, что ему не терпелось снова приняться за работу.

– Да, понимаю. – Марта сняла перчатки. – Чем я могу вам помочь?

Улыбка появилась в его глазах и коснулась губ. Он поднял голову от стола.

– Вы умеете обращаться с перочинным ножом?

– Совсем немного. Лучше дайте мне какое-нибудь незначительное задание.

– Ни одно задание не бывает незначительным. Помните, вы говорите со священником. – Он вытащил из груды инструментов нож. – К моим скромным доскам прилагаются не менее скромные грифельные карандаши. Вы сумеете их наточить?

Она взяла стул и принялась точить карандаши, пока викарий измерял и размечал свои деревянные планки, отпиливая все новые куски и складывая их в стопки.

Могло ли быть более приятное общение с мужчиной? У него была своя работа, а у нее – своя, и ничто не нарушало спокойствия, кроме легкого скрипения ножа и прерывистого скрежета пилы.

Жена викария станет счастливой женщиной. Ей предстояло провести много таких часов. Что же касается супружеских обязанностей, то скорее всего священник будет осуществлять их с подобающей скромностью. А потом он и его жена будут лежать рядом и беседовать. Возможно, он начнет пересказывать части проповеди, которую хотел прочесть на неделе, и спросит, каково ее мнение. А она скажет, на что обратила внимание, посещая деревенских жителей. Вместе они будут совещаться и строить планы по улучшению жизни всех прихожан.

Марта уловила исходивший от нее запах цитруса, напомнивший ей о том, что она не имела права думать об этом благочестивом человеке. Однако она могла оставить свои воспоминания при себе. Поэтому если захочет, то сможет думать об объективных преимуществах брака со священником, особенно с честным и внимательным. С тем, кто иногда по ночам будет приходить в постель своей жены, чтобы поговорить. Узнать ее мысли и суждения и поделиться своими.