Завод - Дмитрий Петрик

Оставалось только наблюдать сверху с мостового крана и анализировать причину происходящего. Интересное наблюдение. Египетские пирамиды и Колизей вылезли из стен настолько, насколько позволили размеры цеха. В другом конце помещения, на достаточно далёком расстоянии от мостового крана вылезла ещё одна громадина – Эйфелева башня. Большинство предметов, которые продолжали вылезать и падать на пол были небольших, либо средних размеров. Я пытался понять, есть ли какая-нибудь связь между этими вещами. Чудеса света, товары быта, автомобили, предметы культуры. Никак не складывался кубик рубик. Скорее всего связи нет. Осталось только понять, почему это происходит. У меня появилась только одна версия. Если причина не в электромагнитном излучении, тогда получается, что энергопылесосы инопланетян способны не только высасывать энергию прошлого, но и предметы прошлого. Мне кажется, то, что вылезает из стен и падает на пол, это просто мечты, желания и увлечённости людей того времени, которые здесь работали до банкротства завода. В перерывах в течение рабочего дня они общались, делились между собой своими желаниями и стремлениями, рассказывали друг другу свои интересы и пристрастия в жизни. Стены это запомнили, а энергоприёмники всё это вытащили наружу.

Кстати, не нужно быть детективом, чтобы прочитать мысли людей и понять, о чём они думали, о чём мечтали и чем интересовались в жизни. Всё как на ладони и всё очевидно, ещё и в формате ЗД. Кто-то мечтал о путешествиях по миру, кто-то желал прикоснуться к культуре и стремился побывать в Третьяковской галерее или в Эрмитаже, а, может, даже хотел приобрести полотно какого-нибудь великого мастера. Кого-то интересовали предметы быта – холодильник, утюг, телевизор и т. д. Кому-то нравилось водить машину, и он мечтал об автомобиле. Ничего не поменялось в человеке, даже спустя пятьдесят и сто лет, те же насущные потребности, которые выражают радость бытия. Если бы мы до сих пор лазали по деревьям, было бы гораздо проще, все наши желания сводились к одной мечте – сбить палкой съедобный плод и набить себе брюхо. Однако прогресс всё усложнил. Теперь я понимаю высказывания философов: «Мечты делают человека несчастным, потому что они приносят в жизнь беспокойство – безудержную страсть заполучить и разрушительную горечь поражения».

«Интересно, а почему это случилось в этом цеху, – задался я вопросом, – а не в том помещении, например, где я повстречал бригадира?». У меня появился только один ответ: здесь работал самый большой штат рабочих и сотрудников, и именно здесь стены накопили самый крупный объём энергии прошлого с избытком в виде предметов. Мои предположения были бессмысленны. Во-первых, все догадки и домыслы я смог бы подтвердить только у инопланетян. К сожалению, их рядом не было. А во-вторых, это не меняло ситуацию.

Пока я рассуждал обо всём этом, падение предметов и вылезание их из стен остановилось. Цех был наполнен вещами только на половину, хотя мне представлялось, что насыпь из предметов будет практически до потолка. Исключением были Египетские пирамиды, Колизей и Эйфелева башня. Только эти три предмета вылезли под самую крышу. Так или иначе легче мне от этого не становилось, ведь все выходы из механосборочного цеха были завалены, и я оказался в западне. Я смотрел на всё это с высоты мостового крана и думал, как мне выбраться отсюда. Вероятнее всего инопланетяне снова не в курсе событий. Возможно моё длительное отсутствие побудит их отправится на мои поиски, и тогда их роботы разберут завалы и вытащат меня из плена.

Всё-таки операцию спасения нужно начинать сейчас и самому. Мостовой кран находился почти по середине цеха. «К какому выходу мне стремиться?» – спрашивал я себя. Ответ нашёлся быстро. «Если разбить завод на части света, то есть на юг и север, то инопланетяне находились в южной стороне завода, значит мне нужно пробираться к левому выходу от мостового крана», – пришёл я к выводу. Кстати, этот путь был короче.

Я снял тапки и положил их в карманы халата, потому что вероятность уронить их вниз в свалку предметов была высока. Всё-таки это атрибуты прошлого, и я боялся их потерять. Кто знает, может быть, они охраняют меня, как талисман, и благодаря им я ещё жив.

Я начал спускаться по металлической лестнице вниз, причём очень медленно, потому что боялся сорваться с высоты или зацепиться халатом за торчащие рядом с лестницей в разные стороны куски железа. Спускаясь, я обратил внимание, что на моём пути к выходу из цеха будут встречаться интересные предметы и самый главный из них – крупный фрагмент большой пирамиды Хеопса. Учитывая, что я историк, мне сразу вспомнился смешной исторический факт. Первым в пирамиду проник сын Гаруна аль-Рашида в 813 году нашей эры. В надежде найти там несметные сокровища, он велел прорубить туннель в усыпальницу, но не обнаружил ничего, кроме 28-сантиметрового слоя помёта, оставленного обосновавшимися там летучими мышами. Это надолго отбило охоту у других желающих проникнуть в пирамиду. А недавно я узнал, что пандусы не применялись для строительства Египетских пирамид, потому что блоки изготавливались на месте из жидкого бетона. Пока вспоминал исторические факты и блистал знаниями, не заметил, как уже одной ногой вступил в кучу предметов. Толщина этой свалки была приличной, 3 или 4 метра от пола. Неудивительно, что оба выхода из цеха были заблокированы.

Мне немного повезло, потому что первый предмет, на который я вступил ногой, был мягкий и даже приятный. Это была перьевая подушка. Наверное, кто-то мечтал о спальном комплекте. Я начал аккуратно преодолевать свалку предметов и постепенно перемещался в сторону выхода. Следующий предмет, который попался мне, была разобранная туристическая палатка, а под ней утюг и стиральная машина. Ещё глубже футбольный мяч и спальная кровать. Далее вступил на телевизор и чуть не раздавил экран и кинескоп, затем провалился одной ногой в расщелину между книжным шкафом и холодильником. «Не хватало ещё ноги сломать», – ругался я и решил дальше ползти на четвереньках. «Господи, за что мне такие мучения?» – возмущался я и успокаивал себя тут же. Бывают ситуации хуже, люди становятся инвалидами, болеют неизлечимыми болезнями, а ты жив и здоров, вот и ползи.

До пирамиды было ещё далеко. Это был мой ориентир. Может быть, мечтать вредно, но цели ставить точно полезно. От неё до выхода из цеха рукой подать. Стиснув зубы, я продолжал ползти. Автомобили, гитары, снова картины, занавески, обои, люстры, одежда мужская и женская, опять телевизор, кресло, одеяло. Уже кружилась голова от такого разнообразия вещей. И снова чайный сервиз, фотоаппарат, постельное бельё, чайник, кирпичи, а под ними чемодан, детские игрушки, стулья, ковры, скульптура Венеры Милосской и так далее. «Боже мой, сколько вещей… и в ширину, и в глубину, сколько желаний», – вздыхал я. Через пол часа своих мучений решил сделать перерыв и лёг на чей-то матрас. «Нужно отдохнуть и сделать главную работу – подумать о прошлом», – принял я решение. В голову шли воспоминания о прошлых событиях – о тракторе, о путешествии во времени, о бригадире. Однако вспоминал недолго. Желание выбраться поскорее не давало расслабиться, и уже через пять минут я продолжил движение ползком к своей цели.

Мне потребовалось ещё пол часа, чтобы добраться до пирамиды. Когда дополз, не мог поверить своим глазам. Прикоснулся руками, чтобы убедиться в достоверности объекта. В своей жизни мне не довелось побывать в Гизе и увидеть Египетские пирамиды. И вот случилось чудо, если, конечно, это чудо. Впал в искушение. Захотелось войти внутрь, хотя немного боязно, потому что есть поверье, что содержимое пирамиды охраняют духи, и каждого вторгшегося в неё ожидала смерть. Подумал, меня это не коснётся, так как не я пришёл к пирамиде, а пирамида пришла ко мне, и на свой страх и риск начал активно искать вход. «Если пирамида вылезла из стены вершиной, то вероятность отыскать вход будет минимальной», – рассуждал я, потому что, вход в пирамиду расположен у её основания. Учитывая, что пирамида огромная и она не влезла целиком в цех, то скорее всего её основание осталось за пределами данного помещения.