Ты будешь моей - Ирина Васильевна Давыдова

без внимания, даже если занимался своими делами, и я его понимала.

Я уже выпила две чашки чая и даже попросила десерт, чтобы не скучать и развлечь себя хоть чем-то. И хоть мне здесь было не особо комфортно, я была рада, что на такое важное мероприятие Захар позвал меня. Значит, для него было важно, что я рядом, и это грело мою душу. Да и как могло не нравится то, что мужчина, который мне симпатичен, хотел видеть меня рядом.

— Привет, малая, — услышала я справа от себя, как раз, когда доела десерт.

Повернув голову, увидела расфуфыренную брюнетку, у которой кажется грудь вот-вот выскачет из выреза платья.

— Мы знакомы? — для приличия уточнила я, полностью повернувшись к ней.

— Нет. Но я видела, ты с Захаром пришла. Как он тебе?

— Вы о чем?

— Ой, а то ты не знаешь…

— Мы не переходили на «ты», простите.

— Че правильная?

Я только хотела уйти, чтобы не слушать эту неприятную особу, как она мгновенно заговорила.

— Сколько он тебе платит?

— Что?

— Ну, за ночь. Или не знаю, как часто ты ему отсасываешь.

От ее слов по позвоночнику побежали неприятные мурашки. Я выпрямилась и взялась за свою сумочку.

— Захар угостил меня чаем, и я…

— Ой, да прекрати, ты что не знаешь, чего хотят такие мужчины. Хотя… — она оценивающим взглядом осмотрела меня с ног до головы, и фыркнув, произнесла: — моль, что с тебя взять.

Ее слова больно резанули по моей душе, но показывать этого я не собиралась. Медленно поднялась со стула и, одарив ее гневным взглядом, тихо произнесла:

— Возможно, вы правы, я моль. Но таких дешевок, как вы, у Захара может быть сотни. Так что не советую обольщаться.

Глава 7

Обсудив насущные вопросы с владельцем сети магазинов, я собирался позвонить водителю и узнать, где он сейчас находится. Полчаса назад я отправил его за Викторией Николаевной, и они уже должны быть на подъезде. Да и не мешало бы узнать, когда Марианна удостоит меня своим вниманием. Шкодница мелкая, обещала же что будет вовремя, а самой до сих пор нет.

Поздоровавшись еще с одним гостем, достал телефон, решив вернуться к Юльке и позвонить уже рядом с ней. И только развернулся в сторону барной стойки, как увидел чью-то фигуру, несущуюся к выходу. Бросил быстрый взгляд к бару, где уже не наблюдал малышку. Зато заметил дочку знакомого бизнесмена нашего города. Она надменно смотрела в след моей Юльки, и у меня зачесались кулаки. Ну стерва! Встряхнуть бы, да времени нет.

Оказавшись на улице, увидел Юлю, спускающуюся по ступеням, а догнать ее смог только у высоких ворот. Резко перехватил за руку и дернул на себя. Девочка впечаталась в мою грудь, и я сразу же обнял ее, чтобы она не вырвалась и не убежала.

— Только не реви. Слышишь меня? Только не реви.

Я гладил ее по голову и покачивался в надежде все же избежать истерики. Но Юлька молчала, только руками обняла меня за талию и тихонько сопела. Я боялся сделать что-то не то, боялся сказать что-то лишнее и напугать ее. Не понимал, что вообще нужно делать в таких случаях. Да ровным счетом я впервые оказался в подобной ситуации, потому что никогда меня не волновали чувства девушек, которые пытались мною манипулировать. Часто закатывали скандалы, кричали, плакали, пытались что-то доказать. Но всегда знали, что уйдут ни с чем, кроме нескольких купюр заграничных банкнот. Всегда был договор. Секс, деньги, и дальше каждый своей дорожкой. Но понимала и принимала это не каждая. Но Юлька была не такой. И больно ей сделали, и эмоции не поддельные, и истерик не закатывает. Стоит молчит, а мне уже от этого душу рвет в клочья. Какого хрена она не кричит? Почему сама не расскажет, что произошло? Чего ждет? Я же не знаю, как это делается. Не знаю, как нужно себя вести, чтобы успокоить девушку. Не сестра она все же мне. С сестрой проще.

Черт! Где Марианна?!

Как успокоить девушку, которая мне не безразлична. Какие слова сказать.

Я прикрыл глаза и, уткнувшись подбородком в ее макушку, продолжил поглаживать уже спину. Готов был стоять здесь столько, сколько потребуется, главное, чтобы Юльке стало легче. Да и на подхвате на дегустации помощник мой.

— Ты меня так сильно прижал к себе, что еще чуть-чуть и раздавишь, — хмыкнула кроха и слегка отстранилась, чтобы в темноте заглянуть мне в глаза.

Млять, что творилось в ее глазах! Хоть мы стояли и поодаль от фонаря, но я все равно мог видеть ее эмоции. Она и переживала, и грустила, и еще в ней что-то было мне необъяснимое. Понять не мог, потому что не знал, что случилось у барной стойки. Что ей могла наговорить та дура? И еще хуже, я не знал Юльку по реакции на ту или иную ситуацию. Я, в принципе, практически ничего о ней не знал.

— Почему ты убежала? Та тварь тебя обидела?

Юлька только прикусила губы, пряча свой взгляд. Но ответить что-то так и не решилась. Не хотела подставлять зажравшуюся барышню?

— Почему молчишь? Ты всегда должна мне говорить, что происходит. Ты должна мне доверять, потому что я твоя защита. Я хочу тебя защищать, слышишь?

Я пальцами взялся за подбородок и повернул ее лицо к себе.

— Кроха?

Она кивнула.

— Говори, что произошло? Что она сказала такого, что ты решила сбежать.

— Она подумала, что я твоя шлюха.

— Что? — я скривился. Из ротика Юльки слышать такие слова непривычно и некрасиво. Не ее это.

— Она спросила, сколько ты мне платишь за ночь.

— Вот сучка! Что еще она говорила?

— Она спросила, как часто… Господи, — Юлька резко прикрыла лицо руками и быстро покачала головой, словно пыталась прогнать непрошенные мысли.

— Тихо-тихо, ты чего, кроха?

— Она спросила, как часто я тебе… сосу. Боже, как мне стыдно, — она всхлипнула, а я от злости сжал зубы.

Сейчас эту мразь, имя которой я даже не знал, спасало лишь то, что она девушка. В другом случае, пошел бы морду начистил. Ну, мерзавка! И посмела же открыть рот в сторону Юльки.

— Малышка, успокойся, слышишь? Не нужно плакать из-за такой дряни как она.

— Ты ее знаешь? — она снова посмотрела мне в глаза, в которых плескалась боль и обида.

— Чья-то там дочка. Имени не знаю.

— Я думала, что она твоя бывшая и приревновала.

От ее слов я рассмеялся, но Юлька не поддержала моего веселья, и в ступоре приоткрыла рот.

— Прости. С