Новая кондитерская Синьорины Корицы - Луиджи Баллерини

– О да! Вы абсолютно правы! Было бы ужасной ошибкой пренебречь этим. Как же я могла забыть? И что вы предлагаете?

Марта немного подумала и ответила:

– Крошки жженой карамели. Вкусные, но горчащие. Они создадут идеальный контраст с мягким кремом и сладкими цветами. А еще они напомнят нам, что жизнь невозможна без горьких моментов, но последнее слово всегда остается за нами.

В глазах Корицы читалось восхищение. Еще немного, и Марта превзойдет свою учительницу.

– Потрясающе! Жженая карамель сделает крем хрустящим. Карамель с горчинкой… и как я сама не предложила такую оригинальную идею! Вы молодец!

– И что же это за оригинальная идея? – неожиданно спросил мужской голос.

Марта и Корица резко обернулись.

На пороге лаборатории стоял Андреа, папа Марты.

– Вы не закрыли дверь, я несколько раз стучал, но вы не слышали… – смущенно сказал он, пытаясь оправдать свое неожиданное вторжение.

– Вы же знаете, что можете приходить сюда в любое время без стука, – нежно ответила Корица.

Андреа с улыбкой кивнул и задал странный вопрос, глядя ей в глаза:

– Мы можем поговорить наедине?

Марта была потрясена: что происходит?

Неожиданно у нее в голове мелькнула идея, о которой она прежде не задумывалась. Хотя нет, пару раз ей приходила в голову такая мысль, но в итоге девочка решила, что это выдумки, ерунда. Ее охватило удивительное чувство, словно она поднялась на огромный небоскреб, посмотрела вниз и от волнения у нее перехватило дыхание.

– Сейчас? – спросила Корица, пытаясь оставаться спокойной, хотя это было нелегко. Она тоже поднялась на небоскреб вместе с Мартой и не осмеливалась посмотреть вниз. Она знала, что рано или поздно ее ждет этот разговор с Андреа, но она всегда надеялась, что он состоится «поздно», а не «рано».

– Сейчас, – уверенно ответил мужчина.

Корица бросила встревоженный взгляд на Марту.

– Вы уверены в том, что делаете? – прошептала она.

Теперь Андреа тоже смотрел на девочку.

– Да, – ответил он, уже не так уверенно. И сглотнул.

Корица направилась к двери, но тут же остановилась. Нельзя было оставлять Марту без дела.

– Раз уж вы останетесь одна, не могли бы вы составить список ингредиентов для наших «я-очень-рада-открыться-снова»? – спросила она. – Мы ожидаем сотню гостей. В ящике вы найдете бумагу и ручку.

Марта растерянно пробормотала что-то вроде «конечно, с удовольствием». Как жаль, что рядом не было Маттео! Уж он бы точно нашел объяснение этой странной ситуации.

– Не волнуйся, мы скоро вернемся, – сказал ее папа. Прежде чем выйти из лаборатории, он поцеловал дочь в голову, словно она по-прежнему была ребенком.

«Случилось что-то неладное», – подумала Марта, пытаясь сосредоточиться на задании. Но она никак не могла успокоиться. У нее дрожали руки, и она долго пыталась подсчитать, сколько яиц понадобится для крема.

Корица и Андреа вернулись через полчаса. Марта успела составить список, полистать книгу о цветах, порыться в шкафах и потрогать новую технику. Когда Корица и Андреа вошли в лабораторию, они выглядели по-другому: в их глазах как будто загорелся новый свет.

По правде говоря, глаза Корицы слегка покраснели и блестели.

Они молча сели за стол, Марта устроилась напротив них. В комнате повисла странная тишина, словно впереди намечалось что-то удивительное. Корица внимательно посмотрела на Андреа, и тот кивнул.

– Марта, мы должны кое-что сказать тебе… – начал он и резко замолчал.

Марту бросило в жар, у нее перехватило дыхание. Неужели это правда? Да, она уже думала об этом, но те мысли казались невозможными, далекими, невероятными. Но, похоже, она не ошиблась.

– О боже, я не знаю, с чего начать. Я… мы… – Папа опустил голову. Он тяжело вздохнул, словно его давно что-то тяготило.

Воздух в комнате стал неподвижным, плотным, как желатин. Время застыло.

– Папа, не нужно. Я все поняла…

Услышав эти слова, Корица улыбнулась: Марта действительно была удивительной девочкой. Чем старше она становилась, тем больше Корица в этом убеждалась. Она взяла Андреа за руку. Сначала он попытался отдернуть ее, но затем передумал. И внимательно посмотрел на дочь.

– Поэтому ты был таким счастливым в последние месяцы? – спросила Марта.

Андреа кивнул, и у него снова засияли глаза. Впервые за долгое время он понял, что готов впустить другого человека в свою жизнь.

– И ты правда думаешь, что я этому не рада? – прошептала девочка.

Все трое были тронуты. Вот-вот должно было произойти что-то невероятное.

– Значит, ты не обижаешься на меня? – спросил Андреа. – Я не хочу на тебя давить. Если тебе нужно время, так и скажи. Нам некуда спешить.

Марта поднялась и подошла к нему.

– Если счастлив ты, счастлива и я, – сказала она. – Я всегда тебя поддержу.

Девочка бросилась на шею папе и крепко обняла его.

– Но почему ты так злился в последние дни? – прошептала она ему на ухо. Ей хотелось покончить со всеми секретами.

Корица улыбнулась и ответила за Андреа:

– Он решил, что я и синьор Эудженио…

Синьор Эудженио? Как папа мог об этом подумать? Он действительно решил, что Корица влюбилась в нового знакомого?

И все же в глубине души Марта обрадовалась. Она не знала, что ее папа может быть ревнивым. Он показал себя с новой, неожиданной стороны.

Она смотрела на счастливую пару и пыталась представить новую жизнь втроем. Конечно, все изменится. Наверное, поначалу им будет нелегко, но Марта успела искренне полюбить Синьорину Корицу. Она столько всего узнала от нее, и не только о пирожных. Девочка мысленно пообещала себе быть как крем – мягкой и гибкой в новой ситуации. У нее ведь получится, правда?

Марта снова перевела взгляд на Корицу и неожиданно выпалила:

– Но… вы продолжите обращаться ко мне на «вы»?

Корица раскинула руки и спросила:

– А как ты хочешь?

Марта бросилась в ее крепкие и уютные объятия.

– Лучше так, лучше так… – прошептала она и расплакалась. Но ее слезы не были горькими, как жженая карамель. Они пахли сиренью.

Утром того же дня Маттео судорожно пытался представить, что его ждет в лаборатории Эудженио. Его обуревали самые разные чувства: с одной стороны – любопытство, нетерпение, желание учиться, с другой – смущение и страх. Особенно его пугали манеры синьора Эудженио. Кроме того, мальчику казалось, что парфюмер не любит гостей и ревностно охраняет свою лабораторию и ее секреты от любопытных незнакомцев.