Ловушка миллиардера - Доминика Магницкая

class="p1">— Ой, какой ты страшный, — копирую мимику, подражая его голосу. — С мужиками не водись, туда не ходи, здесь помолчи…да ты тиран, Раевский.

— Ты еще не видела тирана, — скидывает одеяло, отчего я рефлекторно валюсь на пол, — пошли спать.

— Эй! — потираю ушибленную макушку.

Его настроение меняется быстрее, чем девчонки моего брата. И это притом, что после тридцатой брошенки я перестала считать.

— Как проснемся, напомни тебя к спиртному больше не подпускать, — насильно ставит на ноги и тащит за собой.

— Я выпила лишь бокал, — справедливо возмущаюсь.

Попытки избавиться от загребущих ручонок на корню проваливаются. Проще каменную статую сдвинуть, чем его.

— Ты вкурсе, — продолжаю я, — что с девушками совсем не умеешь обращаться?

Тимур окидывает меня выразительным взглядом и с усмешкой кивает.

— Знаю. На тебе попрактикуюсь, вот и научусь.

Мы подходим к спальне почти вплотную, и тут до меня доходит.

Кровать только одна!

Вряд ли Раевский осмелится руки распустить, я не об этом переживаю. Просто чтобы вместе с ним уместиться, нужно целое ложе. Еще скинет меня на пол.

Резко торможу, упираясь.

— Ты один иди. Я в гостиной посплю.

— Боишься? — хитро прищуривается.

— Еще чего, — понимаю, что он специально хорохорится, но не могу просто сдаться. Спорю до победного. — Просто я не засну рядом с тобой.

Он приподнимает брови, ухмылка всё шире становится.

Я тараторю, тщетно пытаясь всё исправить.

— И не мечтай! — вздергиваю подбородок. — Просто я не привыкла с чужими мужиками спать.

— Ну, надо же когда-то начинать, — веселится вовсю.

Только буря намечалась, как он вдруг резко подобрел. Подозрительно.

Махаю на всё рукой и иду вперед. Не ожидая такой прыти, Раевский позволяет мне уйти и топчется следом.

Плюхнувшись на кровать, я полностью ее оккупирую и раскидываю ноги в стороны, чтобы он рядом не уселся.

Ехидно улыбаюсь.

— Спасибо, что проводил. Можешь идти.

— Ага, — бросает и исчезает за дверью.

Серьезно? Вот так просто послушался?

Рано я радовалась. Буквально через пару минут Тимур снова рядом нарисовался. Он ушел лишь для того, чтобы принести одеяло и убрать бокалы.

Не успеваю я рот открыть, чтобы возмутиться, как мужчина выключает свет и бросает на меня одеяло. Потеряв возможность видеть, я могу полагаться лишь на слух.

Чирк. Чирк.

Он что, раздевается?

— Это неприлично!

— Зато удобно, — хрипло роняет.

Вскоре кровать прогибается. Он ложится рядом и что-то бормочет себе под нос. Вроде как у бога сил просит, чтобы всё это выдержать.

Не знаю, что он имеет в виду. Под одеялом так тепло и приятно, что веки сами собой закрываются.

Разлепив свинцовые веки, я привстаю и фокусируюсь на свете. Уже утро. За окном солнце выглядывает, птицы поют.

Сколько же я проспала?

Мучительно сжимаю виски. Память с трудом отзывается. Вчера я вроде только бокал выпила, почему же голова чугунная? Всё как в дурмане.

Осматриваю спальню. Соседнее покрывало ледяное. Видимо, Тимур уже давно проснулся.

Я ожидала, что он будет храпеть, мешаться и дышать мне в затылок, но на самом деле я давно так хорошо не спала. Вино явно было отличное.

Сладко потянувшись, я вылезаю из нагретой кровати и на ватных ногах иду к двери. В голове мысль простреливает — не дай бог он уже смотался и бросил меня здесь.

Да нет же. Чепуха какая-то. Ему сейчас подкупать меня надо, а не добивать. Может, всё не так уж и плохо?

Попусту размечтавшись, я собираюсь с силами и преодолеваю путь до коридора. Ступаю тихо, пытаясь к звукам прислушиваться. После вчерашнего меня даже как-то немного отпускает. Внутри теплится что-то большое и приятное. Надеждой пахнет.

Оказывается, не такой уж он и страшный. И вроде даже говорить умеет, правда с его языка слетает совсем не то, что мне нужно услышать.

— Я повторять не буду, — злой голос щеки опаляет, — всё вышло из-под контроля.

Сердце резко подскакивает и тут же утихомиривается. Я медленно выдыхаю. Раевский не со мной говорит. Такое «доброе утро» слишком даже для него.

— Да, я сам их нанял, но какого черта они продолжают травлю? Идиоты совсем страх потеряли? — рычит в трубку.

Не хотелось бы под горячую руку попадаться. Наверное, что-то с бизнесом, вот он и бесится.

Решив, что разговор не для моих ушей, я осторожно разворачиваюсь, собираясь пойти в ванную и умыться, как вдруг хриплый голос набатом бьет прямо по голове.

— Кто же знал, что у папарацци тормозов нет? — гневная аура вокруг витает, буквально в горло впивается. — Они должны были только припугнуть Мирославу, а не строчить дешевые статейки и больными сенсациями ей жизнь портить.

Задерживаю дыхание, на миг сбившись с ритма. В голове что-то перещелкивает, лишая самообладания.

— Как они вообще узнали о том, где мы находимся? Я всё просчитал — оторвался от слежки и бросил машину в лесу.

Недолго молчит, слушая собеседника, в то время как я молюсь, чтобы мои догадки оказались лишь пустым вымыслом.

Он не мог…

— Через ее телефон не могли. Я специально, пока Мира спала, разрядил его, чтобы коту под хвост всё не пошло. Даже машину угробил, чтобы в дом ее затащить. И нет, это не должно было выйти в прессе.

На большее меня не хватит. Душат обида, разочарование и злость. Как он посмел?

Поиграл с моей наивностью, а теперь еще и орет?

Ублюдок.

Ни о чем не думая, я громко хлопаю в ладоши и с отчаянием вижу, как Раевский поворачивается ко мне лицом. Глаза в глаза, эмоция за эмоцией мелькает. Взгляд душу рвет и испепеляет всё то, что казалось мне совпадением.

— Отличный спектакль, — холодно бросаю я.

Трудно поверить, но меня это задевает. По-настоящему сердце жжет.

Как низко и жестоко.

— Мирослава.

Спасибо, что не чудовище.

— Я польщена, — из последних сил выдавливаю, — ради того, чтобы вскружить мне голову, ты и правда сломал машину, вырубил сотовый и подготовил дом.

— Это не то…

— Именно то, что я сказала, — грубо перебиваю, чувствуя, как от адреналина кровь толчками по венам бежит. Пульсирует, как и всё мое лицо. — Столько трудов и всё насмарку. Ты полный кретин, Раевский.

Прищурившись, он поднимает руки вверх, а потом бросает сотовый на диван.

— Да, я тебя обманул, но лишь потому, что мне хотелось…поладить с тобой.

Ага. Приручить. Говори уж своим языком.

— И как? Получилось? — облизнув губы, подаюсь вперед.

— Мира, — с выдохом, — я всё тебе объясню.

Пытается придвинуть к себе, но я останавливаю.

— Руки убрал.

Клянусь богами, если он не удержится, я снова в пощечинах попрактикуюсь. Я почти перестала волноваться, решила плыть по течению, посчитав идиотский