Я люблю время - О'Санчес

– Надо же! Ладно, сверяем по «думским». Света, ваши спешат на три минуты. Всем пока.

Время всегда идет мне навстречу, но, собственно, кто его об этом просит? Однако сейчас, сегодня, на данный его отрезок, у меня непредвиденно создался небольшой его запас, из часов и минут, и я действительно решил вернуться домой, да переодеться, да попить кофейку земного, заварного. Или нет, сегодня днем – какао. И задуматься о пятом, о десятом, благо есть о чем. Есть о чем! Какая долгожданная и, в то же время, заранее предвиденная удача! Я ведь специалист по приключениям и охотник до них, сразу чую необычное, как раз по пословице: «рыбак рыбака».

Вы спросите, зачем мне метро, когда я могу себе позволить маршрутку, такси, или иные, более скоростные, скажем так, способы передвижения? Да чтобы чувствовать себя человеком, прошу прощения за плосковатый каламбур… Я и есть человек… в определенном смысле… некоторыми гранями своего естества. Мне нравится быть человеком, и я не устаю себе повторять это по сто раз на дню. Я дышу, ем, пью, смеюсь, целуюсь как все люди и даже лучше. Почему бы мне не позволить себе погрузиться в людские проблемы? Я и позволяю. Я договорился о встрече с другими людьми и теперь стремлюсь домой, чтобы отдохнуть, хотя и не устал, и боюсь опоздать на встречу, хотя никого и ничего не боюсь. Метро в середине рабочего дня – самый скоростной вид транспорта, и я с удовольствием им воспользуюсь

Я и такси не брезгую, когда надо, и полетами иной раз, и даже мгновенными перемещениями, однако в такое время, когда надобно самую чуточку поспешить, но при этом серьезных причин поторопиться еще проворнее – не имеется, то я не выхожу за рамки общечеловеческих возможностей. Итак, повторяю, если сравнивать с теми же такси или маршрутками, да еще сквозь центральную часть города – до меня, до жилища моего, куда быстрее добирается наша родная подземка.

На «Грибоедова» спущусь – решил я, предварительно убедившись, что оба моих новоявленных партнера ненароком не составят мне компанию – мне этого отнюдь не хотелось.

Вы никогда не засекали по секундомеру время, необходимое, чтобы эскалатор доставил вас вниз или наверх? Оно существенно различается, в зависимости от глубины расположенности станции, но уж пару минут в любом случае – отдай и не греши. Если станция самого глубокого залегания – «Площадь Ленина» – и того больше. Я либо бегу стремглав вниз по ступенькам – и тогда думать некогда, либо смирно стою, когда эскалатор наверх, или если вниз, но народу на ступеньках в две колонны, и тогда вырубаюсь в кратковременные полудумы, полугрезы о том, о сем… Грезы – это несолидные мечты, однако если нет им свидетелей и критиков, то почему бы и не pas?… Бежать по эскалатору вниз – не штука, все питерцы умеют, а если умеючи скакать, со ступеньки на третью, через одну, то скорость существенно возрастает, чем ежели тарахтеть каблуками по каждой… Да, гораздо быстрее ступать через одну, хотя бы с точки зрения травматизма. Многие ухари увлекаются погоней за мною, бегуном-провокатором, и промахиваются ногой и дальше громыхают быстрым тяжелым кубарем за моей спиной, все одно не в силах меня нагнать. Иногда и дежурная подбавит в атмосферу адреналина, остановит ленту, никого из стоящих не предупредив. Вы скажете – мелкое хулиганство? Нет, просто я очень люблю соревнования на скорость по длиннющим питерским эскалаторам. Наверх тоже можно через одну да бегом, но на такие трюки способны немногие. Я, по вредности характера, не раз и не два заводил молодых ребят, из числа тех, кто нипочем не хочет пропускать вперед эскалаторного пешехода: угадаю такого запросто, с затылка, обгоню и иду себе, с гордым пыхтением. Тот – за мной, а я чуточку ускоряюсь, но самую малость, чтобы он понимал, что обогнать меня – плевое дело. Бывало и такое, когда я, беззаботной белкой, выныриваю с эскалатора наверх, на белый свет, а за мной из последних сил чешет, хрипя, задорный спортсмен-здоровяк, но бывало редко – почти всегда попутчики сходят с дистанции. И не потому что хилые, а потому что я им задавал правильный темп, который далеко не всем чемпионам-легкоатлетам под стать. В суставах соль, в легких огонь – о, хилые потомки троглодитов, средний палец вам всем на обозрение, рыбы вяленые!… Но, как я уже говорил, находились и настырные.

Мимо меня, по правому скосу пропрыгал с противным звяком медяк, за ним второй… Нет, меня-то не надуешь: звук у них не совсем тот, у «медяков» у этих, но неискушенных людей обманет, конечно… Я нехотя расправил «глубинное» зрение, ткнул им вслед – так и есть: эти дурацкие карлики, числом… ого, уже трое, четверо, с полдюжины, грязным цугом катятся мимо… похожие на бесенят из дурацких мультфильмов, кувыркаются и регочут, нечисть, придурки, шпанята… Вот кто настоящие хулиганы, не я.

Думаю, каждому из них лет по сто-двести и больше, но по-настоящему взрослыми они так и не становятся. Тем более – эти, отбросы даже среди низкосортной нечисти. «Домжевые», «домжи» – так я их про себя называю, потому что были они когда-то домовыми, да лишились дома и хозяев, а новых – по лености ли, по глупости – так и не приобрели. Одеты соответственно: ярко-грязные, неряшливые, нечесаные… Обычные, оседлые домовые и кикиморы по метро да коллекторам никогда не шастают, крысам не уподобляются… в прямом и переносном смысле… Впрочем, я и благополучных домовых не люблю. Никаких не люблю.

Вот, какой-то мужчина решил, от эскалаторной скуки, «приподняться на бабки»: цапнул горстью воздух – монетку не поймал, а нечаянного тумака одному из «домжевых» отвесил! И так удачно врезал: со всего маху! Тот заверещал, закувыркался вниз с удвоенной скоростью – ох и писк противный у него, да пронзительный какой! – прорвался даже в людскую реальность: брюнеточка, что рядом стояла, аж прической затрясла, уши у нее заложило. Женщины, кстати говоря, особенно в возрасте от двадцати до пятидесяти, гораздо более чуткие создания, нежели мужчины любого возраста, куда более впечатлительны и часто ощущают то, что обычные человеки и не должны бы воспринимать. Проблемы полового диморфизма универсальны, а стало быть и в магической плоскости предъявляют свои права: колдовские задатки более часты у женщин, но мужчины гораздо резче и «выше» их проявляют, если уж они обнаружились. Но зато ко всяким мелким знакам, знамениям и дуновениям – мужчины как правило тугоухи, а женщины внимательны.

Домж угрохотал куда-то вниз с пустопорожними проклятиями, которые никто не услышал, кроме меня и этой его шайки-лейки; теперь он наверняка внизу колбасится, ждет, пока «обидчик» спустится. Я из любопытства на своих двоих, по ступенечкам, потихонечку подобрался поближе: брюнетка очень даже вполне, парень – явно тупорылый и отдельно от брюнетки существует, не знаком с нею. Нет, тут никаким умыслом и не пахнет, случайная оплеуха получилась. Хорошо… Ладно, брюнетка подождет другого случая подцепить на вечер такого невероятно хорошего парня как я; жалко ее, конечно, да у меня времени в самый обрез, чтобы ехать и за нею ухаживать, забыв про дела и обязанности. А ведь утро мне совсем иные планы готовило: поехать в контору, отметиться, отмазаться и свалить куда глаза глядят, то есть на природу, по направлению к Выборгу, в леса. Там, в глубине одной болотистой по краям чащобки, у меня плантация хризантем, которые умеют видеть и пускать корни в нужном направлении, передвигаться, типа. Именно их я пожадничал бросать, дрогнул и вывез из другого мира, где многие годы жил садовником. И теперь с двадцать третьего мая сего года наблюдаю, как они бьются за жизнь посреди химически родственной, однако, все-таки, чужой флоры и фауны. Они как бы умнее окружающих берез и тимофеевок, но их меньше. А время-то их ограничено, а питерское лето ведь коротенькое… Успеют они отвоевать себе кусок пространства, сумеют ли приворожить местных опылянтов?… И на тебе! Документы ищи! И поищу, тоже дело полезное и занимательное, я не против.