Думаю, как все закончить - Иан Рэйд

– А что такое «настоящее»? – спрашивает он. – Настоящее – когда есть ставки, когда что-то поставлено на карту.

Какое-то время мы молчим.

– Помнишь, я рассказывала тебе о женщине, которая живет в доме напротив? – спрашиваю я.

По-моему, мы приближаемся к ферме. Джейк ничего не говорит, но мы в пути уже давно. Около двух часов.

– О ком?

– О пожилой женщине, которая живет напротив. Помнишь?

– Кажется, помню… да, – уклончиво отвечает он.

– Она рассказывала, как они с мужем перестали спать вместе.

– Хм…

– Я не имею в виду – заниматься сексом. Они перестали спать по ночам в одной постели. Оба решили, что крепкий сон важнее всех преимуществ сна в одной постели. Каждому захотелось получить свое спальное пространство. Им не хотелось слушать, как другой храпит, или чувствовать, как он переворачивается. Она сказала, что муж у нее страшный храпун.

По-моему, это очень грустно.

– Наверное, разумно, если твой партнер храпит, спать раздельно.

– Ты так думаешь? Мы почти полжизни проводим во сне.

– Ну да, вот почему так важно подобрать для себя оптимальный режим сна. Так тоже можно – вот и все, что я думаю.

– Но ведь вместе не только спят! В одной постели чувствуешь другого.

– В одной постели только спят, – настаивает он.

– В одной постели не только спят, – возражаю я. – Даже когда люди спят!

– Ты меня не поняла.

Джейк включает левый поворотник. Дорога, на которую мы свернули, гораздо уже. Определенно не скоростное шоссе. Скорее, это проселочная дорога.

– Разве ты не чувствуешь меня, когда мы спим?

– Не знаю. Я ведь сплю.

– А я тебя чувствую. Я знаю, что ты рядом.

Две ночи назад мне не спалось. В очередной раз не спалось. Я слишком много думаю – на протяжении нескольких недель. Джейк спал у меня третью ночь подряд. Спать рядом с кем-то… Джейк спал крепко, не храпел, но его дыхание было очень близко. Совсем рядом.

Мне хочется, чтобы кто-нибудь узнал меня. По-настоящему узнал. Узнал меня лучше, чем кого-то другого и, может быть, даже меня самой. Разве мы не поэтому начинаем с кем-то встречаться? Не ради секса. Если бы дело было только в сексе, мы бы не создавали семью с кем-то одним. Мы бы все время искали новых партнеров.

Да, знаю, мы принимаем на себя определенные обязательства по многим причинам, но, чем больше я обо всем думаю, тем больше мне кажется, что долгие отношения предназначены для того, чтобы кого-то узнать. Я хочу, чтобы кто-то узнал меня, по-настоящему узнал – как будто проник ко мне в голову. Интересно, на что это похоже? Иметь доступ в чью-то голову, знать, как там все устроено. Полагаться на другого и позволить другому полностью полагаться на тебя. Речь не идет о чисто биологической связи, вроде связи детей и родителей. Такого рода отношения избирательны. Это наверняка что-то круче, труднодостижимее, чем связь, построенная на биологии и общей генетике.

Наверное, в этом дело. Может быть, именно так мы понимаем, когда отношения настоящие. Когда кто-то, кто раньше не был связан с нами, узнает нас так, как нам раньше не казалось возможным.

Мне это нравится.

В ту ночь в постели я смотрела на Джейка. Он выглядел по-детски решительным. Казался моложе. Во сне стресс и напряжение прячутся. Он никогда не скрипит зубами. У него не дрожат веки. Обычно он спит очень крепко. Когда спит, он кажется другим человеком.

Днем, когда Джейк бодрствует, в нем всегда заметна подспудная энергия, сила, которая бурлит в нем. Он то и дело дергается, у него бывают тики.

Но разве в одиночестве мы не ближе к себе настоящим? В одиночестве мы ни к кому не привязаны, не растворяемся в обществе других, не разделяем их суждения… Все мы так или иначе связаны с другими: друзьями, родными. Это хорошо. Такие отношения не меняют нас так, как любовь. Можно, конечно, ненадолго заводить любовников. Но только когда мы одни, мы можем сосредоточиться на себе, познать себя. Как можно познать себя без такого одиночества? И не только когда мы спим.

Скорее всего, у нас с Джейком ничего не получится. И прекратить все, скорее всего, придется мне. Просто невероятно, до чего многие стараются выстоять, терпят отношения, взваливают на себя обязательства и считают, что в конце концов у них все сложится. Джейк – неплохой парень. Он идеально мне подходит. Вопреки статистике, согласно которой большинство браков заканчиваются разводами, многие по-прежнему считают семью нормальным человеческим состоянием. Многие хотят жениться или выйти замуж. Есть ли еще что-нибудь, что люди делают в таких огромных количествах и с такой низкой долей успешных попыток?

Однажды Джейк признался, что держит на рабочем столе в лаборатории свою фотографию. По его словам, это единственная фотография на его рабочем столе. На снимке он сам в пятилетием возрасте. В пять лет у него были кудрявые светлые волосы и пухлые щеки. Неужели он когда-то был пухлощеким? Джейк сказал, что фото ему нравится, потому что на нем он сам, хотя теперь он внешне совершенно другой, не такой, как ребенок на снимке. Он имеет в виду не только то, что теперь выглядит по-другому. С тех пор как его снимали, все клетки, запечатленные на снимке, умерли, отпали и заменились новыми клетками. Теперь он в буквальном смысле другой человек. Где же последовательность? Как он до сих пор сознает, что был маленьким, если с физической точки зрения он совершенно другой? Наверное, в ответ он начнет разглагольствовать о своих любимых белках.

Наша телесная оболочка, наша, так сказать, физическая структура меняется и воспроизводится точно так же, как отношения. Она устает, увядает, стареет, истощается. Иногда мы болеем и выздоравливаем, а иногда болеем и умираем. Мы не знаем, когда, как и почему все происходит. Просто живем дальше. Что лучше – объединяться в пары или жить поодиночке?

Три ночи назад Джейк крепко спал, а я ждала, когда сквозь щели в жалюзи начнет проникать свет. В такие ночи, как тогда, а в последнее время бывает много ночей, когда мне не спится, я жалею, что рассудок невозможно выключить, как лампочку. Жаль, что я не могу выключить себя, как компьютер. Я давно уже не смотрела на часы. Я лежала, думала и жалела, что не могу спать, как все остальные.

– Почти приехали, – говорит Джейк. – Еще пять минут.

Я выпрямляюсь, потягиваюсь. Зеваю.

– А мне показалось, мы быстро доехали, – говорю я. – Спасибо, что пригласил меня.

– Спасибо, что согласилась со мной поехать, – отвечает он и вдруг говорит: – А еще ты понимаешь, что все по-настоящему, когда боишься что-то потерять.

– Тело нашли в стенном шкафу.

– В самом деле?

– Да. В маленьком стенном шкафу. Там достаточно места, чтобы вешать рубашки и куртки, хранить кое-какую обувь, – вот и все. Он был скрючен. Дверь закрыта.