Сказки народов мира - Автор Неизвестен -- Народные сказки

и не получил сын льва тысячи лесов, а люди с тех пор стали говорить: «Молчание — тысячи стоит».

ЖЕМЧУЖИНКА И ЖАБА

Бирманская сказка

В давние времена жила в одной деревне вдова, у которой было две дочери. Дочерей звали просто — Большая и Маленькая. Они обе были родными вдове, но она любила старшую больше, чем младшую. Сестры Большая и Маленькая были совсем разными. Большая была грубая и злая, да еще и жадная. А Маленькая ко всем относилась с добротою и была кроткого нрава.

Однажды мать послала Маленькую по воду к колодцу, что был неблизко от деревни. Та отправилась не переча. Когда она дошла до колодца и стала набирать воду, вдруг увидела неподалеку нищенку, всю в лохмотьях. А на самом-то деле это была вовсе не нищенка, а натами. Она хотела узнать, добрая ли душа у девочки, и поэтому обратилась к ней, прикинувшись нищенкой:

— Дитя мое, я очень хочу пить! Дай бабушке хотя бы капельку воды.

— Подожди немножко, бабушка, — отозвалась Маленькая. — Я только вытащу ведро.

Девочка набрала воды и напоила старушку нищенку.

— У тебя добрая душа, внучка, — сказала старушка, напившись. — За это бабушка даст тебе подарок. Пусть отныне, когда ты станешь смеяться, из твоего рта будут сыпаться жемчужины!

Сказала это старушка и исчезла. А у Маленькой с тех пор изо рта сыпались жемчужины всякий раз, как она смеялась. За это люди прозвали ее Ма Пале, что значит «жемчужинка».

Старшая сестра, Большая, выспросила у Маленькой, как все было, и ей стало очень завидно. Однажды она сама решила пойти к колодцу по воду. Точно так же, как было с Маленькой, явилась к колодцу натами, чтобы испытать, добрая ли душа у девочки. Она снова прикинулась старой нищенкой и попросила у Большой напиться. Но в душе у старшей сестры не было жалости к людям. Когда нищенка обратилась к ней с просьбой, она лишь обругала старушку:

— Вот еще — буду я всякой нищенке воду подавать! Даже и не подумаю! И близко ко мне не подходи!

— Ты злая и бессердечная девочка! К тому же завистлива — завидуешь своей сестре. Так пусть же всякий раз, как ты смеешься, изо рта у тебя выскакивают жабы!

С тех пор старшей сестре проходу не стало от насмешек односельчан, и называли ее теперь не иначе как Ма Пха-пьоу, что значит «жаба».

УГОРЬ И РЫБА ТЯЙ

Вьетнамская сказка

Знаете ли вы, отчего глаза угря узенькие, как щелочки, а глаза рыбы Тяй и карася красные? Не знаете? Так послушайте. Рассказала эту удивительную историю тетушка черепаха креветке. А от креветки узнали ее другие обитатели вод. Может быть, не все здесь точно, да ведь сколько лет прошло?! Никто не припомнит.

Давным-давно всем краем речных порогов Бё правила большая черепаха. Не потому, что она была умнее или сильнее всех, а потому, что были у нее четыре лапы и могла она жить и в воде и на земле. Один раз в год речной народ — креветки, крабы и рыбы — собирался на праздник. В этот день они прыгали через речные пороги Бё, чтобы из самых ловких и сильных выбрать воеводу в помощь большой черепахе. Черепаха забиралась на огромную отвесную скалу и оттуда сама судила состязание. Никто, кроме нее, туда взобраться не мог.

Это было хорошее, доброе время. Все обитатели речных порогов Бё жили в мире и согласии. А самая большая дружба была у рыбы Тяй и угря. Очень жалел угорь своего друга-сироту Тяя. Трудно ему приходилось, а помочь сироте было некому. Рыба Тяй в батраки нанимался, за любую работу брался, чтоб прокормиться. Где уж тут было о нарядах думать. Так бедняга Тяй круглый год и ходил в одной рваной набедренной повязке.

Рядом с беднягой Тяем угорь всегда себя чувствовал неловко в своем красивом наряде с розовой и алой тесьмой. Поэтому, когда случалась в округе свадьба или собиралась ярмарка, угорь уступал своему другу Тяю красивый наряд, чтобы и он мог пощеголять на празднике. Заботясь о друге, угорь советовал ему упражняться у речных порогов Бё, — вдруг он выиграет состязание и станет воеводой у большой черепахи.

Послушался Тяй угря и начал плавать к речным порогам Бё, упражняться в ловкости и прыжках.

Однажды прыгал Тяй через пороги, вдруг видит: в прибрежных камышах чьи-то черные глаза блестят, — кто это за ним подглядывает? Присмотрелся Тяй и узнал красавицу карасиху.

Захотел он перед карасихой своим искусством блеснуть: то он устремлялся вниз к илистому дну, то выскакивал и летел над водой, то скользил по течению, то плыл против течения. Красавица от него глаз не отрывала.

Притомился Тяй. Подплыл он к камышам, где карасиха пряталась, и запел:

Поднимаю глаза к небесам.

Одинока звезда, как я сам.

Изнывает в разлуке, тоске

Серебристая рыбка моя.

Как мила эта робость твоя,

Серебристая рыбка моя…

Взял бы сеть я с грузилами медными,

Вышел к речке с друзьями отменными

И поймал, изловил бы тебя,

Серебристая рыбка моя!

Почувствовал Тяй, что карасихе эта песня пришлась по душе, и запел еще громче:

Но зубов крокодила боюсь,

Да и гнева дракона страшусь,

Серебристая рыбка моя…

Вздохнула карасиха в камышах и говорит:

— Славно ты поешь! Только одного я понять не могу: откуда ты знаешь, что на небесах живет одинокая звезда?

Обрадовался Тяй, что карасиха тайный смысл его песни сразу постигла, и спрашивает:

— Кто это там в камышах? Уж не сестрица ли карасиха?

Карасиха была девица скромная, из камышей выйти не решилась. Лишь пошевелила она розовыми губками и тихонько вымолвила, чтобы только Тяй ее услышал:

— Братец Тяй! Как настанет праздник состязания на речных порогах, оденься понаряднее. Я буду ждать тебя?

— А ты не обманываешь? — откликнулся Тяй. — Ты вправду ждать меня будешь?

Ничего больше не ответила карасиха, вильнула хвостом и ушла в камыши. Закручинился Тяй, стоит на месте, вслед девице смотрит. Вдруг слышит он, издалека ее милый голосок доносится:

Пусть минет три года —

Все буду тебя я ждать.

Пусть минет четыре —

Все стану я тосковать.

Дождемся, милый,

Поры счастливой, —