Отбор для невидимки - Дарья Вознесенская

Куда-нибудь!

Мне надо было успокоиться. Я понимала, что не в том положении, чтобы выдвигать какие-то требования — даже Эйкобу, несмотря на то, что мы были одного… уровня. Ну, во всяком случае, со стороны это так и выглядело.

А уж для благородных такое поведение представлялось и вовсе неприемлемым… Неоднозначным. Не доступным простой мэсси, пусть и на должности домоправительницы.

Девица моего сословия и состояния должна быть скромна, молчалива и исполнительна.

Не задавать вопросов. Не строить предположений…

— Киндер, кюхе, кирхе… — цедила я сквозь зубы, впечатывая каждый шаг. — Киндер, кюхе, кирхе…Твое место на кухне и в кладовой, женщина… — шипела и отплевывалась собственным ядом.

Я уходила все глубже в сад — в те его глубины, которые уже успела исследовать, прогуливаясь ежедневно. А потом и вовсе свернула в часть, что примыкала к лесу, надеясь что ветви, цепляющиеся за платье, и необходимость продираться сквозь них умерят мою злость.

В итоге я оказалась на совсем незнакомой поляне. Когда-то здесь стояли витые лавочки и работал фонтан. Но сейчас вместо клумб были заросли, лавки оказались покрыты мхом и плесенью, а белокаменная фигурка незнакомой рыбины, больше даже похожей на ящерицу, из хвоста которой, наверное, и била вода, была повалена на иссохшее основание.

Я устало опустилась на бортик и потерла лицо.

Как все странно… Настолько странно, что я уже начала забывать, что бывает нормально. Забывать свою прошлую, обычную жизнь. Родителей, которые, наверняка, обнаружив мою пропажу сильно страдают. Сестру, с которой у нас пусть и не было теплых отношений, но о которой у меня остались только хорошие воспоминания. Своего бывшего мужа, первые годы жизни с которым были такими… легкими и приятными. Даже работу, не такую уж скучную, на самом деле…

Почему у меня забрали всё это? Почему тот… пришелец, притворявшийся полицейским, меня столкнул? Зачем я здесь? За что?

Ответов я, понятно, не находила. Только пропитывалась окружающей сыростью и жалостью к себе.

Я посидела еще немного, а потом сердито смахнула слезы, подняла голову и…

Сердце пропустило удар, а я замерла и онемела. На меня смотрел… смотрело… Жуткое, лохматое, оскалившееся, дикое…

Инстинкт самосохранения — а может и глупость, ведь, говорят, нельзя поворачиваться спиной к зверям — взял верх над оторопью, и я подпрыгнула, развернулась к лесной чаще и побежала так, как не бегала никогда в жизни. Срывая дыхание, ничего не видя, ни о чем не думая кроме одного — надо спастись. Исчезнуть!

Ветви хлестали по лицу, я поскальзывалась и падала, снова вставала и бежала, объятая диким, инстинктивным ужасом, не глядя ни вниз, ни по сторонам…

Это-то меня и подвело.

Земля внезапно ушла из под ног, я нелепо взмахнула руками, будто желая взлететь, и… покатилась с обрыва, ударяясь об камни и не имея возможности затормозить движение.

И последнее, что я запомнила, прежде чем потерять сознание — удар в висок.

И все померкло…

Если открыть глаза, лежа в собственной рубашке на своей кровати, да еще и когда в окно врывается утренний свет, и не испытывать при этом никакого физического недомогания, то произошедшее накануне может показаться ночным кошмаром.

Но, когда полностью проснувшись, вдруг осознаешь, что таких реалистичных кошмаров не бывает, и ты помнишь все подробности, ужас накатывает с новой силой. Потому что не знаешь, как оказалась в своей кровати и почему у тебя ничего не болит… А главное — что вообще делали с тобой после потери сознания?

Я рывком села на постели и прижала к груди одеяло. А потом встала и подошла к зеркалу, пытливо вглядевшись в свое отражение. Ни следа от пережитых приключений… Опять лечение магией или все же мне… померещилось?

Глубоко вздохнула, стараясь унять колотящееся сердце, и решительно распахнула дверцы гардероба.

Платья, которое я надевала в «то» утро не было. А в секретере, там, где я держала свои записи — ничего лишнего или компрометирующего, я перед сном отмечала дни на местный манер «седьмой день одиннадцатой десятины сорок третий год от Объединения» и перечисляла сделанные дела, чтобы не запутаться и хоть как-то обозначить свое пребывание в этом мире — не нашлось записей за вчерашний… или какой там был день.

Не померещилось…

Некоторое время я простояла вот так, посреди комнаты, в состоянии телесного недоумения, когда не знаешь — то ли сделать шаг вперед, то ли назад, а может и вовсе стоит… бежать. И очнулась от стука в дверь. Быстро накинула плотный халат и юркнула в постель, разрешая войти дрогнувшим голосом.

Карина, несшая поднос, улыбнулась чуть нервно:

— Вы проснулись… Сегодня такое прекрасное утро, — защебетала девушка, расставляя на прикроватном столике завтрак.

Прям вообще прекрасное, ага. И завтрак. И утро. И подали мне его так, будто я благородная вэй, ну или больная… И, судя по натужному веселью, Карину можно ни о чем не спрашивать.

Тем не менее, я спросила.

— Я долго… хм, спала?

— Так со вчерашнего дня… спали, — кивнула та, не моргнув и глазом. — Мэрр Корни сказал, вы не очень хорошо себя чувствуете, и потому проведете день в постели…

Ах вот как… хотя бы буду знать, что со мной происходит.

Карина вышла прочь, а мне захотелось постучаться лбом о стенку. Да только на этот стук мог явиться Ярон и тоже ляпнуть какую-нибудь чушь…

Что ж, похоже, у меня небольшой выбор: сделать вид, что ничего не происходит, как поступают все окружающие… Или продолжить бегать по замку с требованием объяснить мне ситуацию.

Ни то, ни другое меня не прельщало. Потому я выбрала третье. Как и всегда выбирала — почти всю свою жизнь.

Книги.

Мне еще в детстве вложили в голову идею, что в книгах содержится гораздо больше ответов, чем мы можем себе представить. Что мир далеких странствий, сказки, приключенческие и любовные, а то и страшные истории дают представление о другой реальности, а значит, помогают наработать тот опыт, который не может быть доступен иным путем. Что исторические хроники учат ошибкам прошлого. Учебники помогают с основами. Что книги становятся нашими спутниками, дают возможность стать милосердней и жестче, добрее и уверенней в себе, разобраться в сложных жизненных ситуациях.

Я всегда брала книгу в руку, когда искала новую информацию — и даже эпоха Гугл мало что изменила. Я пряталась в книгах от реальности, отдыхала, искала в них решение проблем, ответы… Вот и сейчас именно книги стали для меня той ниточкой, что соединяла с этим миром. И только работа не давала мне возможности торчать в библиотеке целыми днями в поисках ценной информации.

Но сегодня я же "болею"?

И славно. Тем более я знала, что буду искать в библиотеке.