Твердость стали - Сергей Плотников

— Этот участок песков не может быть очень широк. Сто километров, может двести. Если наш город и подвинуло относительно других поселений, то незначительно, дальняя радиосвязь во время «прохождений*» никуда не пропала, — повторил то, что уже говорил перед выездом Генрих. — Первая наша задача, двигаясь по прямой, пересечь эту зону и понять, как текущая обстановка соотносится с более ранней картографией. Все доступные исследования, которые я сочту безопасными, будем проводить, ответ на главный вопрос — тоже. Пока цель узнать самые важные данные и вернуться в город…

— Что за главный вопрос? — перебил шефа водитель «Вочвея». — Этого в брифинге не было, я внимательно слушал.

— А сам не догадываешься? — с улыбкой поддел своего подчиненного лидер.

— В смысле, «что за хель-ня тут происходит?», что ли?

— В смысле, ждать нам чего-нибудь подобного в ближайшее время или нет, — в тон ему ответил Генрих.

Я только хмыкнул, слушая эту пикировку: разумеется, птеры свалили от песчаной зоны куда подальше, не будь дураки, и тут можно было говорить не оглядываясь поминутно на небо.

— Можно было просто монетку не выезжая за стены покидать с тем же успехом, — покачал головой танкист. — Пятьдесят на пятьдесят, либо будет, либо нет. В нашем проклятом аду чего только не происходит.

— Ну это да… Если только кто-то не раскопал действующую установку, разрывающую пространство. А то больно в тему этот песок чуть ли не у нас на пороге появился…

У-упс.

— Понимаешь, почему я в городе не хотел это при всех говорить? — спросил искатель своего подопечного, увидев на его лице точно такую же реакцию, как на моем.

Ч-чёрт! Вот не было печали!!!

[*«Прохождение» — известный и относительно изученный феномен преодоления радиоволнами значительно больших расстояний, чем позволяет мощность передатчика и конструкция антенны. П. возникает за счет множественного переотражения радиоволны или между слоями атмосферы, или между слоем в атмосфере и земной поверхностью.]

Так получилось, что я ни разу вживую не видел настоящую песчаную пустыню. Однако благодаря просмотру роликов на ютубе и «Нейшинал Джеографик» по спутниковому ТиВи, знал о таких местах, как внезапно оказалось, все же несколько больше, чем мои спутники. Собственно, об этом не трудно было догадаться, просто использовав голову по назначению и подумав: ну откуда местным искателя оказаться знатоками рельефа, который вокруг города вовсе не встречается? Но я не подумал, конечно. Даже не мелькнуло ничего, ни когда Генрих устроил импровизированный брифинг на тему «кто виноват?», ни когда он раздал указания.

— С ориентирами в песках туго, мы уже в прошлый раз убедились, потому пользуйся спидометром и часами, — это указание относилось ко мне. — Разъезжаемся на пять километров и движемся параллельно, по гироскопическому азимуту, поддерживая связь по расписанию. Так больше шансов заметить… хоть что-нибудь. Любая находка может быть невероятно важна. Торчащая железяка, намек на развалины, что угодно!

Про находки мне объяснять нужды не было, чай, сам зовусь искателем. Тем более, оставался шанс, что похороненное под песком и забвением оружие сработало само собой… или причина еще в чём-то третьем. В остальном оставалось только согласовать скорости и сверить гирокомпасы: за несколько дней приборы на разных машинах могли начать показывать не в одну сторону. И это если не въезжать в аномалии!

— Поехали, — глава экспедиции не поленился заставить нас повторить то, что он сказал, и только после этого дал отмашку.

«Шестерка» на удивление легко заскользила по песчаным волнам, оставляя за кормой четко видимый след. Как и договаривались, я постоянно контролировал показания приборов, благо, никаких преград на пути не было и ничего не мешало держать постоянную скорость. Вот и пять километров за спиной осталось.

— Четырнадцать-Выжига, готов!

— Двадцать семь-Арк, на позиции, — надо же, я «Вочвей» не смог добраться до точки раньше меня. Учитывая, что я даже отвал дома не оставил!

— Здесь два-Генрих, продолжаем движение, следующий сеанс связи через пятнадцать минут.

Первые четыре часа не происходило вообще ничего. Сталь глотала километры, мягко и без усилий вкатываясь на барханы и плавно съезжая вниз. Мне приходилось больше следить за спидометром, чтобы не обогнать других членов группы, да не забывать крутить головой. Люк я давно откинул: птеры если и залетали к пескам, тут же поворачивали назад. На Земля я бы давно истекал потом от жары, но отсутствие светила в землях Хель тут давало неожиданное преимущество.

Песок, песок, песок: если бы не приборы, я уже давно потерял бы направление движения. Причем даже ночь не смог бы сориентироваться: звезд-то на небе тоже не водилось. Эта мысль, придя в мою голову, несколько испортила настроение, но я ведь и так знал, что не на развлекательную прогулку выехал. В любой момент могло произойти что угодно, включая нападение гигантского песчаного червя, как в «Дюне» Фрэнка Герберта — это при том, что существование таких тварей в реальности как бы противоречит законам биологии и даже физики. Стальной сплав тоже вроде как при нормальной температуре не может обрести мягкость подушки, но у «оружия Хель» получается же.

Вот так я и развлекался: сначала накручивал себя, чтобы не расслабляться чересчур сильно, потом поднимал настроение тем, что искал положительные стороны в происходящем. Они тоже были: здесь, в мире пережившим рукотвороный апокалипсис, я смог не просто выжить, но и неплохо устроится. Мой танк мог защитить меня от множества опасностей гораздо лучше обычной машины, я больше не работал на дядю, и мог сам выбирать свою судьбу, а не плыть по течению. В мире, где я родился, порядочно людей махнули бы свою безбедную жизнь с налаженным бизнесом, гаражом, полным дорогих тачек и положением в обществе на мою здесь не глядя. Еще бы и жену-фотомодель свою в нагрузку спихнули, и всех трех любовниц разом. Н-да.

На сменившийся ветер я поначалу не обратил внимание. До тех пор, пока тот не сыпанул мне горстью песка прямо в лицо! На моих глазах с гребней дюн потянулись шлейфы из пыли и песчинок, удлиняясь от секунды к секунде!

— Два-Генрих всем: начинается буря! Немедленно найдите укрытие за барханом повыше! По остановке закрыть моторные жалюзи и впуск! Дождаться окончания бури, после ждать моей команды! Движение только по моему сигналу, не раньше!

— Принял, понял, — поспешно захлопывая люк, отозвался я. Найти ветровую тень проблемы не составило, но к тому моменту дневной свет от летящего песка померк настолько, что пришлось включить фары. Мне мотор можно было не останавливать, Сталь даже с полными цилиндрами песка вместо саляры могла тронуться с места. Но пользоваться преимуществами артефакта только потому, что они у меня есть мне показалось глупо — запас ни разу не бесконечного топлива все же ограничен. Буду как все.

В затихшей машине сразу лучше стал слышен шелест песчинок о броню: похоже, с моей замечательной танковой ливреей можно было окончательно попрощаться. Радует одно: я так и не успел её подновить. Надеюсь, в Перекрестке найдется кому восстановить покраску, а то за всей бытовухой я так и не успел этим заняться. Звук снаружи, конечно, специфический. Словно кто-то открыл кран с водой в ванной и тебя этой водой постепенно затап… Твою мать!!!