Коронный номер мистера Х - Дарья Донцова

Косова прижала ладонь к груди:

– Себя.

– Спасибо, не надо, – вырвалось у меня.

Варвара заметно смутилась.

– В смысле предлагаю свои возможности. Я крохотный винтик в системе, но могу раздобыть информацию, к которой у вас нет доступа, например, личные сведения об интересующем вас человеке, вычислю владельца машины или телефона по номеру. Вам на такие поиски понадобится много времени, а мне пара минут. Предлагаю взаимовыгодный союз, а совсем не то, о чем вы подумали.

– Ничего плохого я не имел в виду, – начал оправдываться я, – вы действительно можете оказаться мне полезной, но я-то вам зачем?

Варвара легла грудью на стол.

– Нина, шеф моего отдела, сказала: «Смерть Донелли суицид, баба с глузду съехала и из окна сиганула». Я попыталась ее переубедить, мне показалось, что дело не такое уж простое. Но с шефиней спорить – как против ветра плевать. Над ней стоят два босса, один ее поддерживает, другой терпеть не может – спит и видит, как ее уволить. Я на службе недавно, мужики в отделе к Варе как к глупой канарейке относятся. Почему меня на суицид отправили? Потому что дело ясное, тупое, как пень, не карьерное. Неохота нашим мегапрофи с таким возиться, бумаги долго оформлять и в результате ничего не получить. Для такой работы девчонка-новичок есть. Настоящие герои сыска возьмут что поинтересней!

Варя выпрямилась и стала собирать со скатерти крошки.

– Угон детской коляски из подъезда, кража кошелька у пенсионерки, разбитое окно квартиры на первом этаже… Вот дела, которые мне поручали. Все с блеском раскрыты. Коляску спер вечно пьяный сосед, ее на водку обменял. Бабка портмоне в собственной квартире нашла, стекло случайно расколошматили дети. Круто, да? Теперь вот суицид доверили.

– Похоже, Светлану до самоубийства довели, – подсказал я.

Варвара кивнула:

– Но никто об этом не догадывается. Я специально сегодня с Ниной при всех поругалась, довела ее до истерики, сказав: «Чувствую, что Донелли сбросили». Нинка заорала: «У эксперта другое мнение, она сама прыгнула. Оформляй самоубийство. Заткнулась и делай, как я велю». И отвалила в аэропорт. Пока язвы нет, я хочу доказать, что Светлану убили, и боссу, который Нинку терпеть не может, свой отчет предъявить. Он обрадуется, это ему на руку, можно Нину вон послать. Трифонова всем подчиненным сказала, будто в командировку летит, но я знаю: она соврала. Выпросила у начальника, который к ней хорошо относится, отпуск на недельку, с мужем в теплые края рванула. Некогда ей было с каким-то летуном разбираться, решила…

– Ясно, дальше можно не продолжать, – остановил я вдохновенную речь Косовой. – Нина получит выговор, вас похвалят, но ваша жизнь лучше не станет. Не стоит конфликтовать с непосредственным начальством. Шеф, который на горе, далеко, а маленький босс рядом, он может сделать вашу жизнь невыносимой.

Варвара прищурилась.

– Нинку весной провожают на пенсию, поэтому она бесится. На ее место сядет Виктор. Если я сейчас себя проявлю, меня повысят. В противном случае смерть Донелли сочтут суицидом, убийца останется на свободе. Разве это честно по отношению к Светлане?

– Нет, – признал я.

– Вы перед ней виноваты, – пошла в атаку Косова.

– В чем? – удивился я. – Едва знаком был с Донелли.

– Она вам прямо говорила, что ее хотят убить, а вы приняли Свету за психованную, – напомнила собеседница. – Если бы поверили, она могла бы остаться в живых.

Я вспомнил бледное лицо Светланы, покрытое красными пятнами, узкую ладонь, которой она стучала по уху, и сказал:

– Вы правы. Не следовало отпускать женщину, которая показалась мне психически нестабильной. Я допустил преступный промах.

Варвара стукнула кулаком по столу.

– Ну так давайте вместе найдем мерзавца, который пел ей в уши.

– Хорошо, – после недолгого размышления согласился я, – мне, право, очень не по себе, чувствую вину перед Донелли.

– Если человек умирает странной смертью, то первыми под подозрение попадают его родственники, – изрекла старую истину Косова.

– Верно, – согласился я.

Варвара достала из сумки айпад.

– Кое-что я успела наскрести. Светлана дочь Генриха Генриховича Донелли и Анфисы Семеновны Заварской. Пара разошлась давно, дети остались с отцом. Мать от них официально отказалась.

– Стойте, – удивился я, – Светлана заявила, что женщина, подарившая ей жизнь, скончалась вскоре после рождения дочери от какой-то тяжелой болезни. Ей об этом рассказал отец, когда девочка стала его расспрашивать, куда подевалась мать.

– Отец придумал сказку, чтобы не травмировать ребенка, – предположила Варвара, – неприятно знать, что вылупилась от кукушки. Светлана могла, став взрослой, начать искать мать. Генриху это было не нужно, и он соврал доченьке. Нет, Анфиса Семеновна жива, она москвичка, прописана в доме на проспекте Мира. Надо бы с ней поболтать. Как считаете? Иван Павлович, вы с убийствами сталкивались?

– Случалось, – кивнул я, – занимаюсь частным сыском много лет, меня хорошо натаскала Элеонора, у которой я служил секретарем.

– Тогда быть вам в нашей паре главным, – предложила Варвара. – Я до сих пор лишь поисками детских колясок занималась. Задора через край, а опыта нет, буду пристяжной лошадью.

Я улыбнулся.

– Хорошо. Давайте начнем с классических вопросов. Почему кто-то решил довести Светлану до самоубийства? Зачем было нужно, чтобы она спрыгнула с большой высоты? Каков мотив? Ненависть? Ревность? Месть? Огромное наследство?

– Сомневаюсь, что у дочери Донелли были большие деньги, – отвергла одну версию Варвара. – Откуда им у нее взяться? Она была ассистенткой отца, солидного дохода не имела. Родственников у нее, кроме брата и отца, нет.

– А мать? – напомнил я.

Косова показала пальцем на экран своего айпада.

– Анфиса не в юные годы детей родила, подгнившим персиком уже была. Генрих Донелли моложе жены на пять лет всего, но, наверное, он бабу любил, раз захотел от нее наследников.

Я не стал спорить с Варварой, хотя хорошо знаю, что подчас дети появляются на свет безо всякого желания со стороны родителей.

– Сначала родился Анри, потом Светлана, – продолжала тем временем Косова, – Анфиса быстро размножаться начала. Госпожа Заварская официально отказалась от родительских прав, когда дочери исполнилось два года, а сыну пять. Еще пикантный штрих. Брак Заварской и Донелли зарегистрирован незадолго до развода. Глупо как-то.

– Такое случается, – кивнул я. – Пара живет гражданским браком, один партнер, чаще всего мужчина, не горит желанием брать на себя ответственность за семью, отказывается ставить штамп в паспорте. Но случается, что женщина не хочет вешать на себя ярмо брака. Возможно, Анфиса из их числа. Генрих настоял на оформлении отношений, но ничего хорошего из этого не вышло, жене надоели пеленки-кастрюли, и она ушла. Мать-кукушка не такая уж редкость.