Зверь. В плену его желаний - Вера Шторм

— Нет, — совсем тихо шепчу я, и Андрей моментально отпускает мою голову, впивается ртом в мой.

Одна его рука слегка сжимает мое горло, а вторая поглаживает бедро. Не проходит и секунды, его палец оказывается там — внутри меня, из-за чего я вскрикиваю от неожиданности. Он уверенно движется во мне, и точно так же неожиданно палец заменяет кое-что огромное. Горячее. Наполняет меня всю и полностью, замирает, будто даёт привыкнуть к его размеру.

Я боюсь шевельнуться, даже дышать страшно. Будто это мой первый раз, хоть я давно не дественница.

Утыкаюсь носом в шею мужчины и зажмуриваюсь, чувствуя, как он начинает медленно двигаться во мне.

— Ника... — хриплый голос, влажный поцелуй в висок и резкий толчок. — Ника. В глаза смотри!

— М? — поднимаю голову и смотрю на своего босса полуприкрытыми от удовольствия глазами.

— Давно тебя так не трахали? — спрашивает грубо и как-то... раздражённо, что ли... — Когда в последний раз?

Ещё один резкий толчок — и я, вскрикнув, впиваюсь ногтями в плечи Андрея. Кусаю шею, затем облизываю и снова кусаю. Дьявол! От него так приятно пахнет, что голова начинает кружиться!

— Я тебя спрашиваю!

Черт тебя раздери, босс недоделанный! Да какая разница, кто и когда меня в последний раз трахал? Это разве столь важно на данный момент, а?

— Около года назад, — нехотя отвечаю. — Четыре раза. Не больше.

Да, именно столько раз мы спали с Денисом, но мне сейчас совсем не до этих воспоминаний, потому что я чувствую, как горит там — между ног. Тепло растекается по бёдрам и...

— Боже... По-пожалуйста...

Мне хочется кричать, чтобы он двигался быстрее, о чем я, собственно, говорю. Но он меня не слушает.

— Пока ты со мной, у тебя не может быть никого, Ника. Запомни, — останавливаясь, рычит мне в губы. — Ты поняла меня?

Вот же... Я совсем на грани. Этот долбанный мужик уже второй раз доводит меня до такого состояния... Вот-вот кончу, но он не позволяет. Снова. И да, мне сейчас не до мужиков. Да и если я сплю с одним, нахрен мне сдался другой?

— Я сказал, ты поняла меня?

— Д-да, — выдыхаю.

— Отлично, — цедит сквозь стиснутые зубы. — Эту ночь ты никогда не забудешь.

Толчок. Ещё один. И ещё. Я буквально лечу. Я нахожусь далеко от реальности, чувствую его горячие руки, которые буквально везде: то они сминают грудь, то сжимают горло или же ягодицы. То они поглаживают спину. Такое ощущение, будто его пальцы изучают каждый мой позвонок.

Никогда я не чувствовала такого... Не считала себя желанной, но я вижу, как хочет меня Андрей.

Мои губы горят огнем. Полыхают. Я задыхаюсь, потому что он целует и целует, не зная предела. Вообще, для него нет предела, преград. Нет ничего запретного. Будто ему можно всё, абсолютно всё.

Толчок. Ещё один. Резкий и грубый. Затем глухой стон. Я выгибаюсь навстречу каждому его рывку. Вжимаюсь в него сильнее, желая ощутить его в себе ещё глубже и глубже.

«Эту ночь ты никогда не забудешь», — набатом стучат в голове слова Андрея.

Да что там эта ночь, я вообще сомневаюсь, что его самого когда-нибудь забуду.

Толчок. Резкий. И замирает. Я чувствую, как пульсирует член во мне, как мое лоно сжимается вокруг его органа.

— Ты пьешь таблетки?

— Да, — будто в бреду отвечаю на автомате, не совсем соображая, о чем он говорит.

— Отлично, — подхватив меня под попу, куда-то уносит с такой легкостью, будто какую-то пушинку, я же обхватываю его шею сильнее и прижимаюсь всем телом.

Андрей укладывает меня на кровать и сам нависает сверху. Раздвигает мои ноги коленом, пальцем проводит по складочкам, нажимает на клитор.

— Боже .. перестань... — шепчу я, закрывая глаза.

Уже не в себе. Веки тяжелеют, безумно хочу спать.

— Что такое? — усмехается. — Тебе не понравилось?

Я уверена, что он делает это специально. Уголки его губы издевательски поднимаются вверх.

— Безумец... — только успеваю выдавить из себя, как он рывком входит в меня и сразу же впивается в мой рот своим, чтобы я не крикнула.

— Молчи! — тяжело дыша. — Я вижу всё по выражению твоего лица. Ты течешь от одного моего прикосновения. Чувствительная. Сладкая. Страстная и безумно сладкая девочка. Я же тебя испорчу...

Я понимаю. Нифига не соображаю. Испортит меня? Что это значит?

Наклонившись ниже, Андрей кусает соски. То один, то другой. Сжимает губами, а потом ласкает языком. Поднимается и снова впивается в губы. Я же уже дрожу. Вот-вот я...

— Кончить хочешь? — спрашивает, проводя языком от шеи до ключицы. — Да или нет?

— Д-да...

Он ускоряет темп. Входит и выходит, а потом резкий толчок, будто до самого сердца. Снова замирает, и снова его член пульсирует внутри меня. Я же без сил лежу и думаю: а вдруг он всю ночь будет вот так вот без усталости трахать меня? Нееет! Мое сердце три безумно ярких оргазма в течение часа не выдержит!

К моему удивлению, Андрей падает рядом и укутывает меня одеялом. Не сказав ни слова, поворачивает меня к себе спиной и оставляет короткий поцелуй на затылке.

Я не помню, когда уснула, но просыпаюсь, чувствуя влажные губы во всем теле: шея, плечи, спина.

— Не притворяйся, — тихий шепот впивается в сознание. — Пора просыпаться.

Мгновение — и Андрей поворачивает меня к себе лицом. Целует в губы. Медленно и долго. Прижимает к себе плотнее. Его твердый член упирается мне в живот.

— Черт, — рычит, услышав телефонный звонок.

Поворачиваюсь на звук и замечаю мобильник на тумбочке, тянусь и забираю его, протягиваю Андрею, краем глаза замечая имя звонящего — Цербер.

Господи, что у них вообще за прозвища такие?

— Да, — отвечает Андрей. — Да, конечно. Что случилось? — короткое молчание. — Точно? Ты уверен? Бляяяядь! Окей, я приеду.

Босс рывком встаёт с места и направляется к гардеробу. Я замечаю нашу одежду на кресле, значит, он просыпался ночью и собирал ее.

Андрей предпочитает надеть свежий костюм. Забирает свой портмоне и идёт на выход из комнаты, не отрывая мобильник от уха. Но будто в последний момент что-то вспоминает и оборачивается в мою сторону. Я же лежу и смотрю на него, пытаясь понять: он что, оставит меня в своем доме? Одну?

— На работу сегодня не приходи. Жди меня дома, приготовь ужин.

Достает из того самого портмоне деньги и бросает на тумбочку, добивая меня этим поступком окончательно, заставляя чувствовать себя последней шлюхой.

— И сама... Будь готова...

Самые ужасные дни. Дни, которые длятся как бесконечность.