Барышня-певица, или наследство польской бабушки - Мари Князева

- Можно?

Я глянула на его широкую ладонь и крупные, но аристократически ухоженные пальцы и осторожно коснулась их своими: к счастью, на этот раз я не забыла снять кольца, по которым меня можно было бы опознать. Рука Гаяра слегка дрогнула от моего прикосновения, но сразу вслед за тем он взял в плен мою - бережно, но крепко - и мягко погладил её, отчего по моему телу побежали мурашки, а дыхание сбилось.

Это продолжалось целую вечность: он нежно потирал мою ладонь и пальчики, а у меня кружилась голова и мысли разбегались в разные стороны, и не было никакой возможности собрать их обратно. Сердце то останавливалось, то пускалось вскачь, кровь приливала к лицу и покалывала губы - приходилось прикусывать их, чтобы не так сильно щипало. Меня бросало в жар, и я положительно не могла остановить это безумие, потому что... не хотела. Я хотела, чтобы оно продолжалось бесконечно... но Гаяру явно хотелось большего. Он привстал на колено, а потом наклонился и поцеловал тыльную сторону моей ладони. Тут я наконец пришла в себя и отняла руку. И отвернулась. Мне было стыдно за свою слабость.

- Нет, - покачал головой Гаяр, - у тебя нет никаких уродств, я вижу это. Скажи, от кого ты прячешься?

- От вас, - это была чистая правда. В данный момент я пряталась именно от него.

- Но зачем ты надеваешь никаб, когда поёшь в клубе? Потому что это неприличное заведение? Тогда почему ты не поёшь в приличном?

- Дядя Хасан - мой... родственник, - пробормотала я ложь, которую мы с директором придумали для посетителей, чтобы не вдаваться в подробности.

- Всё равно не сходится, - покачал головой Гаяр. - Зачем тогда никаб? Скажи! Твои родители не знают, что ты выступаешь там?

Я вздрогнула и вскочила на ноги. Он подобрался слишком близко к моей тайне, нужно было немедленно прервать разговор. Гаяр тоже поднялся и повернулся ко мне.

- Лазиза, я клянусь, что никому не выдам твою тайну!

- Легче всего хранить те тайны, которые не знаете, - отпарировала я.

- Хорошо! - легко сдался молодой человек. - Как скажешь! Я не настаиваю. Давай поговорим ещё немного...

Он сел обратно на свою сторону, и я, поколебавшись секунду, тоже опустилась на скамью.

- О чём вы хотите ещё поговорить?

Он немного помолчал, вспоминая, на чём мы остановились.

- Ты спрашивала про мою работу. Да, я работаю и зарабатываю деньги, и тебе совершенно не стоит беспокоиться о моих тратах на цветы. Я был счастлив, покупая их. И... я знаю, что ты привыкла к достатку, и я обещаю, что приложу все силы, чтобы со мной ты ни в чём не нуждалась...

Всемогущий Господь, о чём это он?!

- Что... вы такое говорите? Нуждалась... с вами... в каком смысле?

- А ты надеешься отделаться от меня парой свиданий..? - его тон был насмешливым, но с нотками волнения.

- А вы... - у меня срывалось дыхание, - вы сейчас говорите... о чём?

- О нас...

- О каких нас? Вы даже лица моего не видели!

- Я просто хочу подчеркнуть серьёзность своих намерений... Чтобы тебе было легче решиться показать его мне.

Я так опешила, что не знала, что ему ответить. Серьёзность?! Он сейчас предложение мне делает? Девушке, которую... ну ладно, видел, но ведь не знал, что это я, да и не понравилась...

- О Боже, Гаяр, неужели у вас нет более реалистичной кандидатки на руку и сердце?

Он невесело усмехнулся:

- Вагон и маленькая тележка. Родители организовывают поставки.

- И что же вы..?

- Мне это всё не интересно! Ведь у меня есть ты!

- У вас меня нет! - возмутилась я таким поспешным утверждением.

- Это пока. Я буду не я, если ты у меня не появишься.

- Вы сошли с ума!

- Это точно. Но ты мне в этом очень помогла.

- Неужели среди кандидаток, что вам предлагают родители, нет ни одной достойной?

- Ни одна из них не сравнится с тобой!

Господи, какая глупость! Я почти закричала:

- Да ведь вы меня даже не видели!!!

- Думаешь, я их видел? Эти девицы накладывают на лицо столько слоёв краски, что под ним ни глаз, ни кожи не различишь. У тебя я, по крайней мере, вижу глаза. Настоящие, живые и очень выразительные. Твои глаза прекрасны.

Я опустила свои "прекрасные" глаза и закусила губу. Ну что вот мне с ним делать?..

- Одна недавно показалась мне похожей на тебя, - пробормотал вдруг Гаяр. Сердце моё бешено забилось. - Лайла Насгулл. Вы примерно одного роста и фигуры... Но ведь это совсем другое дело..!

- Чем же мы отличаемся? - я ужасно волновалась, но в то же время было любопытно и смешно, как он будет сравнивать меня со мной.

- Она очень вульгарно красится, причёсывается и одевается, - начал Гаяр с главного.

- Но ведь это дело поправимое. Женитесь на ней - и объясните, как надо выглядеть.

Он покачал головой:

- Такие вещи девушка должна знать сама, не могу же я её контролировать 24 часа в сутки.

- Всё равно это несерьёзная претензия. Может быть, так случайно вышло. Стечение обстоятельств. Что ещё?

- Она неуклюжая - обляпала мне брюки своей Магдой - даже ожог остался на память.

Я хихикнула:

- Девушка волновалась - вот и проявила неловкость.

- Советуешь присмотреться к ней получше?

Не дай Бог! Ещё увидит, что это я...

- Нет... Если не нравится, то не надо.

- И правильно. Я всё равно не стану. Потому что главное ваше отличие - это голос. Твой ангельский голосок поработил мою душу, я не смогу больше без него жить.

- А у Лайлы нет голоса?

- Когда я с ней познакомился, она говорила шёпотом.

- Почему?

- Не знаю. И мне не интересно.

- Может, это временно?

- Если бы она пела так, как ты, её мать непременно сообщила бы нам об этом. Она так старательно расписывала достоинства дочери, но про голос не обмолвилась ни словом.

Я чуть было не ляпнула, что, мол, может быть, мама Лайлы совсем не гордится талантом дочери, но, к счастью, успела сообразить, что это прозвучит совсем как признание. Гаяр наверняка легко сложит два и два: он ведь уже понял, что я скрываю свои выступления от родителей.

- А почему вы думаете, что я привыкла к достатку? - вспомнилось не к месту.

- Я вижу. Одежда, манеры, речь... бумага, в конце концов.

Я закусила губу. Как много мелочей он замечает, а я даже не могу предположить, что в них кроется ниточка к настоящей мне!