Переиграть войну! В «котле» времени - Артем Рыбаков

— Дорога, у которой нашу полуторку перехватили, ведет из Колониц в Ааронову Слободу и потом выходит на шоссе Радошковичи — Городок Семков. Водитель мой, Щелоков, он все дороги в районе хорошо знал, потому и предложил пробиваться на северо-восток от Заславля, а не к Минску. А хуторов да и деревень в округе полным-полно. Западнее нас две деревни немаленькие находятся — Куты и Новинки.

— Ну что, командир? Может, на шоссе завтра наведаемся? — спросил Бродяга.

— И что мы там делать будем? По кюветам гадить, чтоб враги окна от вони открыть не могли? — зло ответил Фермер.

— Разведку проведем… — уже менее уверенно сказал Бродяга.

— А передавать инфо кому будем, марсианам? У нас связь есть?

— Будет. — Саша-Два понял, что несколько увлекся и условия у нас несколько отличаются от тех, в которых он привык «работать» в свое время.

Я обратился к командиру:

— Товарищ майор, вам сержант Дымов сейчас не нужен? А то у меня для него работа есть…

— Нет, не нужен, — ответил Фермер, бросив взгляд на планшет с картами, — а что за работа?

— Справки об освобождении рисовать!

Все, кроме Бродяги, изумленно уставились на меня.

— А что такое? Нам документы прикрытия нужны? Нужны! А что может быть лучше для мотания по здешним деревням, чем хорошая, качественная справка об освобождении?

— Поясни? — спросил Саша-Раз, а Бродяга, давно просекший фишку, лишь улыбнулся краешком рта и подмигнул мне.

— Элементарно, Ватсон! Фото в справке нет, прописки нет, статью можно «нарисовать» такую, что хоть сразу в полицаи подавайся. А главное… А главное, это то, что немцы ее проверить не смогут! Архив-то райотдела, которым справка выдана, — вон, у дороги догорает!

— Молодец! От лица командования объявляю благодарность!

Я встал по стойке «смирно» и тихо сказал:

— Служу трудовому народу!

Озадачив Алексея и оставив ему в помощь Казачину, я предложил товарищам командирам сходить пройтись по другим сараям на предмет инвентаризации доставшегося нам имущества. Когда мы вошли в большой сарай, я накинулся на командира:

— Саш, ты думаешь, что творишь? У тебя на карте водохранилище нарисовано, которое только в пятидесятых построят. Да и Минск сам на себя не похож ни разу. А уж про надпись «Республика Беларусь» я вообще говорить не буду!

— Спокойней, товарищ старший лейтенант… — Было видно, что Саня задумался. — Я еще не научился шифроваться от своих.

— Ты что, предлагаешь ему все рассказать?

— Нет.

— Ну вот и фильтруй, что говоришь! Ты еще «товарищи офицеры» скажи…

— А что тут такого? Не «господа» же…

— А то, что слово «офицер» только через два года в обиход введут, вместе с погонами.

— Точно… Я и забыл.

— Кхмм. Я не помешаю? — вмешался свесившийся с чердака Люк.

— Нет, конечно. Как прицел? — ответил ему командир.

— Прицел встал нормально, но пристреливать нужно.

— Вот завтра и пристреляешь, когда за продуктами пойдете.

— А кто пойдет? — озаботился подбором Люк.

— Ты с Казачиной и Тоха с Тотеном. Пойдете парами к разным деревням. А мы втроем, то есть вчетвером, будем базу организовывать.

— Здесь нельзя базу делать — от дороги близко, да и объект хозяйственного значения. Рано или поздно немцы сюда придут.

— Ну, значит, не здесь, а в лес уйдем. А жратва у нас заканчивается, хорошо, что хоть курева много взяли.

Что интересно, я обратил внимание, что мои друзья, да и я сам, стали меньше курить. Точнее, стали делать это значительно реже. Если на обычной игре любая передышка — и народ лезет по карманам в поисках пачки и зажигалки (вплоть до того, что народ курит в карауле и засаде!), то здесь наоборот. Как выдается свободная минутка — люди просто лежат или сидят, смотря в небо или бездумно жуют травинку. Видно, попытки уложить в голове случившееся с нами так всех занимают, что даже никотиновая зависимость отступила на второй план. Мне так просто некогда курить. И если в родной Москве я к обеду высаживал полпачки, то за сегодняшнее утро (хотя какое, к черту, утро?! Уже четверть четвертого!) я выкурил всего четыре сигареты.

— Ага, и снаряды поискать нужно, а то у нас взрывчатки вообще нет, да и детонаторов, и ДэШа…

— И патронов, и гранат… — подключился я к монологу Бродяги, — и документов, и полномочий… Да вообще ни хрена у нас нет!

— А вот это ты зря, Антон, — перебил меня командир. — Головы у нас есть, и сила духа присутствует. Посмотри хоть на сержанта этого — пацан пацаном, на нашем фоне — как младенец грудной, однако же к машине своей вернулся, хоть его и из пулеметов причесали. Так что если у нас нашим помочь хоть чуть-чуть получится… Долги отдавать надо. Стране… И народу.

А вечером у нас случилась неожиданная (хотя кому как…) встреча.

В десять часов настала наша с Тотеном пора заступать в караул. Большинство мужиков, намаявшись за день, уже отрабатывали «взаимодействие щеки с подушкой», и только Бродяга, забравшись на чердак большого сарая и занавесив оконце плащом, возился со своим радиооборудованием. Отправив Тотена караулить подходы со стороны дороги, я направился в противоположную сторону, где еще засветло приглядел себе несколько неплохих «нычек». С комфортом устроившись в яме, находившейся под корнями старой ели, я приготовился бдить. На всякий случай еще раз оглядел окрестности, делая в памяти отметки о местных ориентирах, — когда стемнеет окончательно, мне будет проще возвращаться на базу. С расстояния в сотню метров смолокурня выглядела необитаемой. Примерно полчаса я боролся со скукой и комарами, хотя надо отдать должное производителям бытовой химии, репеллент пока помогал. Но вот «комариный звон» меня весьма раздражал. Аккуратно раздавив пальцем (какие хлопки? Мы — в засаде!) очередное кровососущее чудовище, я услышал неподалеку как будто бы голоса. Вечер был умеренно ветреный, поэтому вначале мне показалось, что это шелестят листья. Но поскольку навыки ночных «скрадывалок» за годы игры в страйк у меня только развились, то я замер, весь обратившись в слух, длинно и медленно дыша ртом (иногда свист собственного заложенного носа может заглушить внешние звуки). Через несколько минут бормотание послышалось снова.

Нажав тангенту два раза, я тихо сказал в микрофон:

— Внимание всем, Арт в канале. У нас гости.

Ответом мне были два сдвоенных щелчка ПиТиТишкой, что означало, что Тотен и Бродяга меня слышали и поняли. Я снял «эмпеху» с предохранителя и аккуратно, чтобы не произвести лишнего шума, взвел затвор. «Нуте-с, кто это у нас в ночи гуляет?» — подумал я. С равной долей вероятности это могли быть как местные крестьяне, пришедшие сюда поживиться скипидарчиком или смолой, так и заплутавшие в лесу немцы. Хотя последнее — это вряд ли.