Пятая Салли - Дэниел Киз

– Простите. Я не хотел вас обидеть.

– У меня голова болит. Очень сильно. Мне надо отлучиться. Сейчас вернусь.

Салли выскользнула из-за стола и неуверенной походкой направилась в туалет. Боль давила на лоб между глаз и на нижнюю часть затылка. На спине выступила испарина, и Салли зазнобило. В туалете она умылась холодной водой. Салли знала: если сейчас расслабиться, нырнуть в темноту разума – боль отступит. Но это будет очередной провал. Нельзя его допустить. Хватит в каждой ситуации, так или иначе связанной с «отношениями», прятаться за чужую спину. Салли должна смотреть своими глазами, принимать все вызовы, что бросает ей жизнь. Должна… она должна… о боже! Нет! Только не это…

Белла улыбнулась своему отражению.

Облизнула губы, осмотрела зубы. Ужас, до чего она тусклая! Белла стала рыться в сумочке. Она искала помаду, или блеск для губ, или, на худой конец, подводку для век. Ничегошеньки! Ладно хоть платье правильное, а то прямо хоть беги! Правда, платье не ее лично, но тоже вполне себе. Белла поправила бюстгальтер, приспустила платье на плечах, чтобы обнажить ключицы. Ей хотелось танцевать или смотреть какое-нибудь шоу. А лучше – и то и другое. Уж сегодня она развлечется на славу!

Захлопнув за собой туалетную дверь, Белла направилась прямо к выходу, причем мимо Элиота Нельсона.

– Салли, куда же вы? – воскликнул Элиот.

Белла обернулась, шагнула назад. Она в первый раз видит этого типа. Не первой молодости, конечно, но, судя по прикиду, готов пуститься во все тяжкие. Белла уселась к нему за столик и выдала:

– Привет. Клево выглядишь.

Незнакомец удивился.

– Что с вами, Салли? Вас несколько минут не было – и такая разительная перемена!

– Лучше зови меня Беллой. Меня так называют самые близкие люди.

– Беллой?

– Ну да. А тебя как называть?

Он растерянно огляделся, будто рассчитывал увидеть кого-то третьего.

– Как правило, друзья зовут меня Элиотом.

– А я смотрю, кольца-то обручального у тебя нету, Элиот.

Он хохотнул.

– Хвала господу, третья жена ушла пару лет назад. С тех пор я живу в свое удовольствие.

Беллины пальцы пробежались по лавандовому шелку.

– Удовольствие может быть разным, Элиот. Что-то мне подсказывает, что ты отлично танцуешь. А мне ужасно хочется потанцевать. Сто лет не танцевала. Ты диско любишь? А рок? Отлично! А не хочешь задать ритм?

– Вы… ты снова другая.

Белла улыбнулась и облизнула губы.

– В обольщении нужно разнообразие, милый.

– Помнишь, о чем мы говорили перед тем, как ты пошла попудрить носик?

Белла изобразила работу мысли.

– Смутно. Наверно, я задумалась о своем, о девичьем. Ладно, хватит разговоров. Мы же развлекаться пришли. В смысле, я не люблю заморачиваться сама и заморачивать других. Так хочешь танцевать, Элиот?

– В общем, да. Только я планировал сначала поужинать, а потом махнуть в кино…

– К черту кино. Я люблю живые представления. Хочется чем-нибудь настоящим заняться. Посмотреть шоу, потанцевать, потом выпить, потом… потом развлечься по-взрослому. Можно и наоборот – сначала развлечься по-взрослому, потом потанцевать, потом…

– Желание дамы – закон. Как насчет покушать?

– Покушать я всегда успею. А сейчас мне подавай музыку, огни, ритм. Я и забыла, когда в последний раз танцевала. Меня просто распирает.

– Тогда поехали в дансинг, детка. Мне вдруг тоже захотелось растрястись. Есть одно милое местечко. Я там завсегдатай.

Элиот заплатил за напитки, оба выскочили на улицу и стали ловить такси. Элиот распахнул перед Беллой дверцу, уселся с ней рядом и велел шоферу ехать в клуб «Черный кот».

– Поразительно, как ты переменилась.

Белла вдруг обняла его за шею, прижалась к нему и поцеловала в губы. Буквально присосалась, как пиявка.

– Ничего себе! – выдохнул Элиот, когда Белла, наконец, отпустила его. – Я думал, тебе танцевать хочется.

– Хочется.

– Ну и как я теперь буду танцевать, когда ты меня завела?

Белла хихикнула.

– Ой, прости. Я как-то не подумала.

Она накрыла ладонью его мошонку и вдруг стиснула.

– Ой!

– Тише, малыш! Ну-ка, успокаивайся! Ложись!

– Тебе легко говорить!

Элиот обнял Беллу, но она вывернулась.

– Ишь какой хитрый! Нет, сначала танцы, потом шоу, и только потом мы поедем к тебе и выпустим пар.

Она подалась к Элиоту, кончиком языка коснулась угла его губ.

– Прежде чем жалить, надо было погремушкой погреметь, – посетовал Элиот.

Едва такси остановилось, Белла, не дожидаясь, пока Элиот расплатится, выскочила и взлетела на крыльцо. Она сразу поняла: заведение рассчитано на юнцов в активном поиске.

– Не пори горячку, Белла. Успеешь!

– А ты не копайся! Пошевеливайся, а то этак и ночь впустую пройдет.

Элиот расплатился с таксистом, задыхаясь, догнал Беллу.

– Не пройдет и не впустую. Не спеши. Я за тобой угнаться не могу. Время детское еще.

– Нет, я буду, буду спешить! Я уже не могу остановиться! Я завелась! – кричала Белла, перекрывая грохот музыки, вертясь на танцполе. – Жизнь проходит! Есть только «сейчас» и никакого «потом». Живи настоящим, как я!

– Ничего не слышу! – крикнул Элиот и задергался неумело и не в такт, словно заводная игрушка.

– Не суть! – отозвала Белла.

Музыка наполнила ее, но чем больше Белла танцевала, тем больше ей хотелось танцевать. Каждая клетка ее тела откликалась на звуки, на ритм. Звук поднимался по ногам к бедрам, массировал напрягшиеся соски. Белле хотелось сорвать одежду и танцевать обнаженной.

– Ты прекрасна, – сказал Элиот, когда Белла, наконец, села к нему за столик.

– Продолжай.

– Ты – самая восхитительная, непредсказуемая, необычная, привлекательная, сумасшедшая женщина из всех, кого я встречал. Второй такой нет.

– Тут ты прав, Элиот, – шепнула Белла.

– А еще ты – самая непонятная, самая загадочная, самая изменчивая, самая провоцирующая…

– Кто провоцирующий? Малышка Белла – провоцирующая?

– Я только одного боюсь.

– Чего ты боишься, милый?

– Боюсь, что ты снова переменишься. Пойдешь носик попудрить – и вернешься другой. Или, допустим, я моргну, а когда открою глаза – передо мной будет совсем не та женщина. А ведь я еще не успел толком обнять тебя, не успел…