Жернова истории - Андрей Колганов

К счастью для задуманного мною дела, Красин был в эти дни еще в Москве. Постучав в дверь номера Леонида Борисовича и будучи допущен в апартаменты, я сразу взял быка за рога:

– Добрый вечер, Леонид Борисович! Готов принести всяческие извинения за неурочный визит, но у меня к вам дело, которое, к моему глубокому сожалению, не терпит отлагательств. Вот вам и вашему семейству в порядке компенсации. – И с этими словами я протянул коробку с набором шоколадных конфет фабрики товарищества «Эйнемъ», которое уже перекрестили в «Красный Октябрь».

– Ах, голубчик, – страдальчески произнес Красин, после того как вежливо поздоровался в ответ, – вы же знаете, что мне доктора сладкого не рекомендуют. – Однако коробка конфет была принята и тут же оприходована домочадцами.

– Прошу вас в мой кабинет, – сделал широкий жест хозяин квартиры, и мы направились в одну из комнат довольно роскошного гостиничного номера, которую Красин приспособил под свой домашний кабинет. – Вечно вы, Виктор Валентинович, со всякими инициативами. И не надоело вам за это сверху шишки получать?

Ничего не ответив на эту сентенцию, вынимаю из портфеля и протягиваю Красину листок бумаги с текстом:

– Как вы думаете, Леонид Борисович, это может сойти за обычную официальную бумагу? – Я решил не играть с Красиным в прятки, во всяком случае не до конца.

Красин сел за письменный стол и углубился в чтение.

«Народный комиссариат внешней торговли СССР

Исх. №_____ «…»_________ 192… г.

Председателю РВС СССР

товарищу Троцкому Л. Д.

Уважаемый Лев Давидович!

Опыт работы Уполномоченного Военведа в моем наркомате и деятельность представителей Спотэкзака привели меня к убеждению, что лица, привлеченные к данной работе, в силу специфики их прежнего рода деятельности не обладают достаточными познаниями в деле ведения коммерческих операций за рубежом. Это приводит к многочисленным ошибкам как юридического, так и коммерческого характера при заключении контрактов, что неизбежно оборачивается экономическим ущербом для СССР. Неоднократные трения, которые возникали по этому поводу между моими подчиненными и Главным начальником снабжения Вашего ведомства, не послужили к удовлетворительному разрешению сложившегося положения.

Посему обращаюсь к Вам с настоятельной просьбой взять решение этого вопроса на себя и возможно скорее изыскать возможность лично принять начальника отдела импорта Наркомвнешторга товарища Осецкого Виктора Валентиновича, имеющего представить вам конкретные предложения по обеспечению Спотэкзака квалифицированными в области международной коммерции консультантами. Таковые, безусловно, не будут иметь касательства к решению вопросов о составе закупок для нужд Народного комиссариата по военным и морским делам, равно как и для нужд Главного политического управления, а будут лишь консультировать вопросы надлежащего оформления контрактов и выбора поставщиков, надежных с точки зрения деловой репутации и предлагающих товар нормального качества по приемлемым рыночным ценам.

Ввиду того что в ближайшие же дни намечается мой отъезд за границу, прошу вас не отказать в скорейшем разрешении этого вопроса и телефонировать мне ваше решение.

Народный комиссар

внешней торговли СССР Л. Б. Красин».

– Чтобы официальная сторона дела сомнений не вызывала, кандидатуры консультантов я уже подготовил, – добавил я, видя, что Красин оторвал взгляд от бумаги.

– Господи! Во что вы опять ввязываетесь?! – скривился он.

– Леонид Борисович, вам что, обязательно нужно это знать? – отпарировал я риторическим вопросом. – Лучше продублируйте эту бумагу по телефону, чтобы организовать встречу как можно скорее и чтобы меня не сплавили к какому-нибудь из заместителей. Очень вас об этом прошу. – В моем голосе зазвучали умоляющие нотки.

– Да свести-то вас с Троцким труда не составит, – протянул Красин. – Вот чем это вам потом может аукнуться, вы хорошо представляете?

– Лучше, чем вы думаете! – На этот раз в моем голосе зазвучал металл.

– Ладно. Если вы так настаиваете… Можете подставлять голову. – Леонид Борисович предпочел отступить под моей столь явной решимостью.

– В конце концов, это моя голова, – пожал я плечами.

– Как хотите. – Лицо Красина вновь приняло спокойное, сосредоточенное выражение. – Давайте мне завтра эту бумагу на подпись, я сам прослежу, чтобы фельдъегерская служба сработала незамедлительно, и отзвонюсь Льву Давидовичу. – Он покачал головой и добавил с едва заметной иронией в голосе: – Как это вы мой стиль-то скопировали! Почти что как мой собственный секретарь писал…

В этот момент у меня в голове замкнулись какие-то цепи, и я вспомнил, как читал где-то именно об этом периоде: Красин с Троцким нередко садились рядом на заседаниях ЦК (хотя Красин членом ЦК в это время не был, по долгу службы его туда частенько приглашали) и, не обращая внимания на прения, обменивались записочками. Так что, наверное, я просчитал правильно – отношения у них достаточно хорошие и Красин, скорее всего, сумеет уговорить Троцкого принять меня.

Ну что же – теперь остается оформить эту бумагу и ждать.

Дома я наконец сумел вернуться к мысли, которая за последние дни уже не раз посещала мою голову, но каждый раз оставалась без последствий: «Надо все-таки заняться собой любимым. А то реципиент свои физические кондиции как-то подзапустил…»

Спортивной формы у меня дома не было, и я поступил просто – повесил в шкаф костюм, сорочку, галстук и начал понемногу разминаться – повращал руками, торсом, понаклонялся. Затем принял на полу упор лежа – и начал отжиматься… Семь раз. Да-а, негусто. Просто паршиво! Теперь подтянуть половичок, лечь на спину, руки за голову – и из положения лежа наклоны вперед, стараясь носом достать до коленей. Шестнадцать раз. Тоже не рекорд. Да и дыхание совершенно сбилось. Дав себе отдышаться, попробовал присесть на левой ноге. Облом полный! А на правой? То же самое. Ладно, на двух ногах поприседаем. На двадцать четвертом разе я понял, что если еще как следует поднапрячься, то, наверное, дополнительно пару-тройку раз я присяду, но вот всякое желание напрягаться у меня уже совершенно улетучилось.

Э-э, братишка, так дело не пойдет. Коли уж ты взялся творить великие дела, надо держать себя хотя бы в минимально приемлемой физической форме. Кто знает, как жизнь еще может повернуться? Скажи спасибо, что в этом теле у тебя нет ни гастрита, ни остеохондроза, да и слабым зрением ты не страдаешь. Поэтому не стоит откладывать в долгий ящик свое намерение пристроиться к какому-нибудь спортивному обществу. Ну а теперь ужинать, разобраться с планом работы на завтра – и на боковую.

Нервничал ли я, ожидая возможного контакта с Троцким? Было бы глупо отрицать. Умный, скептически настроенный и хорошо информированный Леонид Борисович Красин прекрасно понимал, что над головой «Льва Революции» сгущаются тучи. Хотя никаких открытых нападок на Троцкого еще не было, становилось все яснее, что он оказался в политической изоляции и его дальнейшая политическая судьба находится под угрозой.