Завоевательные походы Бату-хана - Чойжилжавын Чойсамба

«В войско шли служить все мужчины-монголы от 14 до 60 лет /…/ Войска были организованы по десятичной системе 10 воинов составляли арбан под командованием богатура, десять десятков сводились в сотню — ягун, десять сотен — в тысячу, минган, десять тысяч составляли тумен. Переход из подразделения в подразделение был запрещён, каждый воин чётко знал своё место и свою роль в строю и в бою.

Защитное и наступательное вооружение монголов менялось по мере распространения границ империи и захвата новых территорий Значительная часть воинов не имела специального защитного снаряжения, а носила обычную одежду, приспособленную для кочевой жизни зимой и летом и для войны Монголы в массе своей носили коническую шапку с отвёрнутыми раздвоенными полями, которые можно было использовать в холода как наушники, шапка была опушена мехом волка, лисицы, рыси и т. д. На теле носилась длинная, похожая на робу одежда, раскрытая спереди, запахнутая слева направо и скреплённая пуговицей под правой ключицей или подпоясанная кушаком. Рукава были широкие, до локтя. Под робой носилась нижняя одежда с длинным рукавом. Монголы носили широкие штаны, кожаные сапоги без каблуков, меховые шубы, мехом внутрь или наружу. Зимой они могли надевать шубу на шубу.

Вся монгольская армия была конной. Конница делилась на лёгкую и тяжёлую.

/…/ Татаро-монголов изображали исключительно как толпу кочевников в шкурах, летящую под свист и улюлюканье Считалось, что главным достоинством их армии была лишь дисциплина, а всё остальное — слабости их врагов. При серьёзном анализе всё это выглядит более чем сомнительным. В Центральной Азии у кочевых племён издавна сложился комплект тяжёлого вооружения, когда конь и всадник надёжно укрывались ламинарной или ламелярной броней. Находки граффити в Монгольском Алтае, отнесённые к VII–VIII вв., /…/ ломают ещё один устоявшийся стереотип о том, что у монголов были китайские доспехи, перенятые ими у покорённых народов.

Из оружия нападения использовались лук, топор, аркан, палица.

Основным оружием был лук, достаточно дальнобойный. Некоторые воины имели два лука, большой и маленький Имелся запас стрел в нескольких колчанах. Стрелы делились на лёгкие с маленьким острым наконечником для стрельбы на большие дистанции и на тяжёлые с широким плоским наконечником для стрельбы по близкой цели. Стрелы были с орлиным опереньем.

Из клинкового оружия богатые воины использовали „мечи“ (как называет их Карпини), „слегка изогнутые, режущие только с одной стороны и острые в конце“ По существу, Карпини описывает саблю.

Монголы использовали как обычные копья, так и копья с крюками для стаскивания противника с седла. На миниатюрах монгольские воины держат копьё двумя руками, сидя в седле боком. /…/

Монголы активно использовали разного рода военные машины. Например, „по“ и „шивайгоу“, которые метали горшки с греческим огнём.

Сами воины отличались хорошей подготовкой, большой выносливостью. С 4–5 лет мальчик-монгол обучался обращаться с луком Большая часть жизни кочевника проходила в седле. Воины-монголы могли спать прямо на марше в седле. Их переходы внушают невольное уважение. Они проходили по 600 миль за 9 дней, 120 миль за 2 дня без остановки для еды, 180 миль за 3 дня по глубокому снегу и т. д. Известны случаи, когда воины 10 дней обходились без еды, питаясь на марше лишь кровью своих лошадей и верблюдов и кумысом. Они отличались всеядностью — они ели собак, волков, лис, лошадей, крыс, мышей, соскребали с себя вшей и тоже отправляли в рот. Некоторые источники приписывали им людоедство. /…/

У монголов была прекрасно поставлена служба разведки, агитации и дезинформации противника. Любая война начиналась со сбора информации: изучались слабые стороны противника, условия климата, природа будущего театра военных действий. Параллельно шло разложение противника, распускались слухи, выискивались различные заинтересованные группы населения, которым давались щедрые обещания.

Перед выступлением в поход проходила всеобщая проверка снаряжения воинов; если оружие содержалось не в надлежащем порядке, виновника строго наказывали.

С выступлением в поход приходил черёд действовать войсковой разведке. Передовые войска выбрасывались за 70 вёрст вперёд от главных сил, на такое же расстояние освещалась местность боковыми охранениями Разведчики-монголы, по преданиям, на расстоянии 18 миль могли простым глазом отличить человека от животного. Вездесущие передовые разъезды раскрывали местоположение противника и прикрывали развёртывание своих войск. У противника зачастую складывалось мнение, что он окружён, что монголы повсюду.

Основные отряды придерживались правила, сформулированного впоследствии как „двигаться врозь, драться вместе“. Колонны конницы шли порознь, но поддерживали постоянную связь через гонцов и при помоши дымовых сигналов. Противник держался в неведении относительно реальных сил армии, их положения. Были случаи, когда вся армия на протяжении нескольких дней отступала, заманивая противника и не выявляя своих настоящих сил.

Если дело доходило до сражения, обычным построением был развёрнутый строй сотен с интервалами между ними.

Первые два ряда составляли сотни тяжёлой конницы, за ними в три ряда строились сотни лёгкой конницы.

Особые отряды постоянно беспокоили фланги противника. Основная масса завязывала бой. Сотни лёгкой конницы выдвигались вперёд в интервалы между сотнями тяжёлой конницы и начинали обстрел противника. В случае атаки противника стрелки, не прекращая огня, отходили сквозь интервалы за сотни тяжёлой конницы, которая встречала врага копьями и мечами. Подобные перестроения повторялись несколько раз, до тех пор, пока противник не был достаточно измотан. Тогда по сигналу, который подавался поднятием чёрного или белого флага, фонарей (ночью) и проч, начиналось общее наступление. В присутствии высшего военачальника общее наступление начиналось по звуку большого барабана.

Атака тяжёлой конницы и следующих за нею лёгких сотен сминала расстроенного, измотанного врага. Монголы никогда не окружали противника полностью, давали ему „золотой мост“. Имея возможность спастись, противник прекращал сопротивление и бежал. А тогда уже монголы начинали преследование и преследовали, пока была такая возможность. /…/

Отступление осуществлялось только по приказу высшего начальства. Железная дисциплина удерживала бойцов от самовольного отхода. Круговая порука предполагала жестокое наказание всему десятку за отступление одного воина.»[41]

«Гармоничное сочетание монгола и монгольской лошади в быту и в бою /…/ стало одним из бесспорных источников небывалых побед Мобильность монгольского войска явилась следствием идеальной монолитности лошади и воина, неразделимых и нерасчленимых. Монгол того времени прямо-таки вырастал на лошади и проводил всю свою жизнь на лошади»[42].