Всю ночь напролет - Конни Брокуэй

Она попала в ловушку.

Джек поднес к губам затянутую в перчатку руку Энн и приник к ней в легком поцелуе.

— Я искренне рада нашему знакомству, полковник Сьюард, — повторила она, чуть вздрогнув, и он почувствовал, как по ее телу волной пробежала тревожная дрожь.

Сразу насторожившись, Джек поднял голову и увидел, что ее глаза прикованы к нему.

Ее взгляд был по-мужски прямым. Проницательна. Многоопытна. Не лишена отваги. Некий налет боли в сочетании с покорностью судьбе. Вопреки утверждениям Стрэнда ее глаза отнюдь не показались ему глазами сводницы. Джек прежде нередко сталкивался с такими особами, так что ему это выражение было хорошо знакомо.

Напротив, она смотрела на него так, как женщина, торгующая своим телом, может смотреть на клиента: с видом обреченности, смирения и какого-то недоброго предчувствия — выражением, означавшим: «Делай свое дело и уходи». И это его возбуждало.

— Я глубоко польщен, мадам, — произнес Джек, сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться. Он заметил, что вдова тоже осторожно перевела дух.

Неудивительно, что Стрэнд совершенно очарован этой женщиной. Лицо Энн было отмечено печатью яркой индивидуальности: широкие скулы, квадратный подбородок, темные и вопреки требованиям моды совершенно прямые брови. Ее нос был крупным и вместе с тем изящным, а глубоко посаженные глаза удивительного густо-синего оттенка, словно вобрали в себя весь мрак ночи. Губы нежные и мягкие.

Его смущало то, что один лишь вид дамы во вдовьем облачении мог так его взволновать. Но достаточно было самого незначительного беспорядка в ее облике: черного локона, выбившегося из-под берета, небольшой морщинки на перчатке, — чтобы образ Энн, встающей с его постели, растрепанной и насытившейся любовью, тотчас возник в его сознании. Джек отвел глаза и услышал, как она вздохнула с нескрываемым облегчением. Он мысленно проклинал себя за то, что, пренебрегая правилами хорошего тона, откровенно разглядывал ее. Это воровка сделала его таким — разожгла огонь в душе, возбудила плотские желания.

— Миссис Уайлдер в этом сезоне состоит компаньонкой при Софии, — произнес Норт, прервав размышления Джека.

— Очень любезно с вашей стороны, миссис Уайлдер, — пробормотал тот.

— А это моя дочь, полковник. Мисс София Норт.

София обратила к нему свое милое личико, рассматривая его с видом женщины, уверенной в своей неотразимости.

— Ваш покорный слуга, мисс Норт.

— О-ля-ля! — воскликнула красавица, одним щелчком раскрыв веер и улыбаясь так, что на ее щеках появились ямочки. — У меня и так уже достаточно слуг, сэр. Быть может, я сумею найти вам другое применение?

Его ответная улыбка должна была изображать восхищение. Острота показалась ему недурной, но та блистательная решимость, с которой она была произнесена, свидетельствовала о том, что ее уже не раз пускали в ход.

— Вы, говорят, один из друзей Принни? — осведомилась София.

— Да, я уже довольно давно знаком с принцем-регентом.

— О!

София и впрямь была обворожительным юным созданием, кокетливым и игривым, словно котенок. Но она не вызывала в нем ни малейшей доли безумной страсти, как та воровка в мужских панталонах и черной шелковой маске, или приступа внезапной похоти, как эта небрежно одетая вдовушка, упорно цеплявшаяся за свой траур.

На его губах появилась грустная улыбка. Неужели он пал так низко, что ему требуется фетиш, чтобы почувствовать себя мужчиной?

— Принни просто без ума от моей Софии, — заявил Норт с явной гордостью.

— А к вам он тоже проявлял благосклонность, миссис Уайлдер? — спросил Джек.

Его вопрос застал Энн врасплох, хотя лишь самый внимательный наблюдатель заметил бы, что ее пальцы чуть дрогнули, а в глазах появился стальной блеск, после чего она усилием воли придала своему лицу прежнее невозмутимое выражение.

— Как всякий добрый монарх благосклонен к любому из своих подданных.

— Ну, пожалуй, едва ли его интерес к Софии носит столь возвышенный характер, — произнес Норт, ухмыльнувшись.

— О, как знать, — протянул в ответ Стрэнд. — Миссис Фицхуберт[10]клялась и божилась, что его высочество проявлял к ней интерес, достойный короля, и что его ухаживания повергали ее в трепет.

У Малкольма Норта вырвался смешок, а София густо покраснела, предвкушая удовольствие от скандала. Джек перевел взгляд на Энн Уайлдер. Ее бесстрастный вид лишний раз ему напомнил о том, что до замужества она вращалась в кругу людей с весьма свободными нравами и уже успела привыкнуть к такого рода пикировкам. Она была особой с богатым прошлым, как, впрочем, и он сам.

— О-ля-ля! — рассмеялась София. — А вы, оказывается, испорчены до мозга костей, лорд Стрэнд!

— Мне все об этом твердят, мисс Норт. — Стрэнд не без лукавства посмотрел на вдову. — Какую снисходительную наставницу вы выбрали для вашей дочери, Норт. Не кажется ли вам, миссис Уайлдер, что вы пренебрегаете своими обязанностями, не ограждая это очаровательное юное создание от людей вроде меня?

— Даже малое дитя может по достоинству оценить остроумие и живость этого разговора, сэр. Я лучше приберегу свои советы на случай менее явной опасности.

Джек наблюдал за Энн со всевозраставшим одобрением.

— О! — воскликнул Стрэнд, видимая веселость которого до странности противоречила выражению его глаз. — Вы слышали, Сьюард? Похоже, миссис Уайлдер считает меня чересчур откровенным.

— Да, так оно и есть.

— И, кроме того, она упрекает меня в ребячестве.

— Мне тоже так показалось.

— Энн! — На лице Норта отразилось беспокойство. Для него мало значило то обстоятельство, что ее дерзкий выпад относился к человеку, чье замечание оскорбляло нравственные чувства его обожаемой юной дочери.

Миссис Уайлдер, по-видимому, тоже отдавала должное комичности положения, однако сдержала улыбку. Ум и природная утонченность. Проницательность, порожденная опытом. Эта женщина, если верить Стрэнду, променяла радости вольной жизни на преданность обожавшего ее мужа. Да, пожалуй, Энн Уайлдер представляла для него интерес. Но действительно ли под маской воровки скрывалась именно она?

— А вы, полковник Сьюард? — обратилась София к Джеку. — Вы тоже не лишены пороков?

— Даже хуже, — ответил вместо него Стрэнд прежде, чем тот успел вставить хотя бы слово. — У него дурная слава. Неужели вам никогда не приходилось слышать о Джеке Дьяволе?

София с воодушевлением закивала. Энн слегка нахмурилась, словно роясь в памяти.